«Наши» и православная молодежь

Селигер-2009

Для многих появление общероссийской православной молодежной организации стало неожиданностью. По реакции на инициативу православного корпуса «Наши» можно судить скорее о недопонимании и настороженности, чем о желании сотрудничать.

 Наиболее ярко звучат четыре вопроса, ответы на которые в той или иной форме содержатся в интервью протоиерея Всеволода Чаплина и руководителя православного корпуса «Наших» Бориса Якеменко и способны разрешить большую часть недоумений:

1. Каким образом эта организация соотносится с церковными структурами?

2. Будет ли членство в новом общероссийском православном движении обязательным?

3. В какой степени члены этой общероссийской организации будут обязаны участвовать в политической жизни страны, вернее - в поддержке партии «Единая Россия»?

4. Какие у этой организации будут методы работы и не будут ли они противоречить православной традиции?

 Доверять ли этим ответам? Я доверяю, потому что знаю ситуацию изнутри, вижу внутреннюю логику и ресурсы. В этих интервью все сказано так, как есть на самом деле.

 На каком фоне появилось новое православное движение?

 Скажу откровенно, что рассуждения о новом общественном общецерковном движении вне контекста современной церковной жизни бессмысленны. Новое движение зарождается на почве, подготовленной за годы церковного возрождения, и будет развиваться в той логике, которая определена современным взаимоотношениями церкви и общества.

 С конца 80-х годов перед Церковью стояла труднейшая задача - возродить церковную жизнь, в первую очередь - ее инфраструктуру: открыть храмы и монастыри, наладить богослужебную жизнь, подготовку духовенства, урегулировать общественно-административные и государственные связи на новом уровне. С точки зрения миссии, задача изначально была достаточно скромна, это был призыв к «тихому свидетельству», к приему в церковные приходы тех, кто придет сам. Именно такой подход на многие годы определил пути взаимодействия Церкви и общества.

 За годы советского атеизма общество стало таким, о каком и не слыхивали в дореволюционные времена: урбанизация, научно-технический прогресс, тотальное безбожие, люмпенизация. Прежде чем активно идти к людям, православие должно было «пожить» среди современных людей, напитаться тем воздухом, которым все дышат, откликнуться на чаяния реальных людей, найти тот язык и те методы, что могут быть услышаны. Годы церковного возрождения стали как бы строительством плацдарма, но рывок вперед до сих пор не был сделан.

Сегодня мы наблюдаем застой в церковно-общественной жизни: православная общественность не только замкнулась в себе, но и раскалывается внутри себя по множеству мелких разногласий. Многие активисты 90-х выродилась в протестную маргинальную силу, неспособную к позитивным действиям. Борьба с масонами и научным знанием, конспирологические теории, антииерархические и антигосударственные призывы, обсуждение биодобавок, домашних родов, оголтелое обличение пороков общества - эти темы на многих церковных форумах звучат громче, чем собственно церковная проблематика.

 Мы видим, что с годами общественные православные инициативы все больше маргинализируются. Сначала выступали против действительно пагубных вещей, например, бездумного секспросвета, но за более чем 10 лет «забастовок» так и не предложили альтернативы и потеряли доверие. В наши дни все так же оголтело (вместо профессионального участия в диалоге) выступают, к примеру, против ювенальной юстиции. Самое грустное, да и пожалуй, пагубное, что в маргинализирующие процессы начали втягивать православную молодежь «нового призыва» (тех, кто обрел веру недавно и желает жить церковной жизнью), чему способствует низкий уровень церковного просвещения, отсутствие катехизации.

 Лейтмотив миссии «надо принимать тех, кто пришел сам» во многом определил такое положение вещей, когда на практике на местах по ряду причин активная работа с молодежью не поощряется, а порой и саботируется. По отношению к «внешним» работа часто ведется надменно, с нравоучениями и ультиматумами, типа «принимайте все наши правила и запреты или пошли вон».

 Особенность нашей страны еще и в том, что народ поддержал культовую, вернее обрядовую сторону Православия, так и не поняв и не приняв христианскую нравственность и основы веры. Обряды, внешность, коммерческие отношения порой являются определяющими. Дать денег на храм и купола многие «толстосумы» готовы, на церковную работу с детьми - нет. Типичный пример: в храме могут пару раз сменить иконостас, перекрыть несколько раз полы, позолотить купола, а дети из воскресной школы 10 лет учатся в подвале и в туалет ходят на улицу на «очко».

 Мне приходилось много раз слышать язвительные замечания о том, что православной молодежной работы нет, как, впрочем, и самой православной молодежи. Кроме отсылки к опыту нашего молодежного Центра и еще нескольких известных мне «молодежек», возразить было нечем.

 О новом молодежном движении

 С началом первосвятительского служения Патриарха Кирилла ситуация начала резко меняться. Всем стало ясно: пришло время активно действовать в общественной сфере. Трудами покойного Патриарха Алексия и его помощников Русская Церковь подошла к той черте, за которой неизбежно должна начаться активная церковно-общественная и государственная работа. Варианта сейчас два: или идти назад, замкнуться в гетто, или сделать давно подготовленный шаг вперед.

 На фоне отсутствия серьезных церковно-общественных инициатив и выросла инициатива православного корпуса «Наших». Как говорится, кто первый встал, того и тапки.

 Когда было объявлено о создании такой организации, я сам, честно говоря, испугался: а не будет ли приказа туда войти, а не подменит ли она собой другие православные движения? Становиться неотъемлемой частью православной общероссийской молодежной организации ни я, ни мои сотрудники пока не собираются. Но познакомившись поближе и даже приняв участие в некоторых совместных проектах, я понял, что на данный момент замены «нас» на «них» не происходит. Они пришли не вытеснять нас, а заполнять пустующую площадку.

Некоторое время назад на одном из совещаний в Синодальном молодежном отделе РПЦ участники спросили Бориса Якеменко про новую молодежную организацию. Около часа он отвечал на самые острые вопросы. Сопоставив услышанное и то, что опубликовано в интервью, с тем, что мне известно по «Селигеру-2009», могу сказать следующее: создается околоцерковная общественная организация со своими целями и задачами, в том числе патриотическо-политическими. Какими? Я пока не знаю, поскольку ни одного документа не опубликовано. Точно не знаю, но предполагаю, что эта организация будет финансироваться, в том числе и из госбюджета. Как это финансирование будет соотнесено с христианскими ценностями, тоже пока непонятно. Но тут есть одна важная деталь: в организацию могут и будут вступать только свободно, на основании личного решения.

 Сколь ни пугайся всеядности «Наших», внутри Церкви нет механизмов, и - что еще важнее - мотивов загонять людей в эту организацию. Может быть, у вузов, у заводов есть, но у Церкви нет.

 Конечно, «Православный корпус» решает свои задачи, но его члены способны приводить много молодежи к дверям храмов. Необходимо, однако, учитывать, что они приведут не послушную молчаливую паству, а тех, кто готов к диалогу, тех, кто готов сотрудничать, творчески участвовать в церковной жизни. Молодежи нужны пастыри, которые от них не отмахнутся, нужны конкретные дела, нужно человеческое участие.

 На сегодняшний день никакая церковная организация на такое не способна. У православных нет ресурсов, опыта по организации работы, средств для поддержки молодежных инициатив. Со своей стороны новая молодежная организация очень остро нуждается в церковных делателях, в том опыте воцерковления, что накоплен за годы церковного возрождения. Это серьезный повод взаимодействовать с ней для существующих церковных организаций. Захотят ли активисты православного корпуса «Наших» взаимодействовать? Захотят ли православные разрозненные специалисты делиться опытом? Ответы на эти вопросы мы узнаем в ближайшем будущем.

 О моем личном отношении.

 Я рад, что зарождается общественное православное движение, руководство которого сотрудничает со священноначалием. Судя по всему, движение названо православным в соответствии с вероисповеданием его членов и с теми задачами, которые оно перед собой ставит.

 Почему я рад? Да потому, что очень уж много вижу молодых людей, которые доверяют Церкви, но не смогли найти себя в стандартных формах приходской жизни. Новое движение предлагает молодым множество, - скажем пока аккуратно, но с надеждой, - не противоречащих христианству возможностей, в том числе и сделать карьеру, в том числе и политическую. Многие православные молодые люди мечтают сделать политическую карьеру, хотят научиться лидерству, попробовать реализовать свои инициативы.

На данный момент мне близко такое движение еще и потому, что оно может принять в себя тех активистов, которых отвергли в наших храмах, которым не дали реализоваться, не поддержали. Сколько можно терять кадры, сколько можно оставлять за бортом инициативных людей?

 И последнее. Давайте еще раз напомним, что внутрицерковные организации показали свою почти полную нежизнеспособность. Этому есть простое объяснение: такие дела всегда убыточны, мало кто хочет вкладываться. Прибавим сюда упомянутые уже внутренние разделения по псевдобогословским, псевдоканоническим, карьерным, церковно-политическим вопросам. Если, как это бывало часто в истории, православные собственными силами не могут объединиться, то пусть у нас будет хоть одно настоящее молодежное православное общественное движение, созданное при помощи государственной власти.

Читать также:

Протоиерей Максим Козлов: миссионер-катехизатор не может ассоциироваться с политическими партиями

Борис Якеменко: Стране нужны православные активисты