Православие и сталинизм: сочетать ли несочетаемое?

Сторонник взвешенной позиции

Будучи по образованию не только историком, но и юристом, имея опыт работы следователем и оперуполномоченным МВД, Петр Валентинович Мультатули в своих книгах, связанных с царской семьей, выстраивает обычно то обстоятельные, то краткие расследования, в которых ему важны и детали, и мотивация действующих лиц, и вопрос о том, насколько можно доверять тем или иным «показаниям». Он пишет не всегда убедительно, но всегда основательно, его тон — спокойный, серьезный — вызывает расположение. Он, быть может, единственный из сторонников версии ритуального убийства царской семьи, кто не только чуждается антисемитизма, но и умеет объяснить, почему признание справедливости указанной версии вовсе не означает обвинений в адрес еврейского народа. Это выразительный, но совсем не единственный пример взвешенной позиции историка. Так, являясь противником признания екатеринбургских «останков царской семьи», П. Мультатули с уважением пишет о некоторых серьезных исследователях, сторонниках официальной версии. Пресловутая книга Наталии Розановой не вызывает у П. Мультатули никакого уважения, и он дает блистательную отповедь не только критике в свой адрес, но и всей книге в целом.

Ипатьевский дом

Но не в полемике проявляет себя П. Мультатули как талантливый автор. Он сумел показать те невероятные трудности, которые приходилось испытывать Государю Николаю II, и то достоинство и ту волю, с которыми царь преодолевал эти трудности. Он показал, что царь имел дело не с «народным возмущением» и не просто с «мятежными настроениями», но с настоящей войной против самодержавной России. Петру Мультатули принадлежит четкая и емкая формулировка: «Государь может править только верноподданными». Бесчестность, измена, коварство и подлость, окружавшие царскую семью вплоть до гибели выявлены историком-следователем со знанием дела. В этом плане особенно стоит отметить две главы в монументальном труде П. Мультатули «Свидетельствуя о Христе до смерти…», посвященном гибели царской семьи. В главе «Попытки освободить царскую семью» внятно показано, что таковых попыток по сути — не было… В главе же «Миссия комиссара Яковлева» перед читателем предстает механизм поистине дьявольской интриги, осуществленной «тихим» Я. Свердловым и артистичным Яковлевым. Таким образом, в истории екатеринбургского злодеяния становится меньше белых пятен. Впрочем, и весь этот труд достоин серьезного внимания.

Однако в той же книге «Свидетельствуя о Христе до смерти…», в части второй «Организаторы убийства Царской Семьи: кто они?» есть и такая главка: «Сталин».

Панегирик вождю

П. Мультатули специально останавливается на вопросе причастности Сталина к цареубийству и показывает, что тот причастен не был. Это сделано через алиби: Сталин находился в Царицыне с 6 июня по 12 сентября 1918 года и был занят своими делами. Но начинается главка с того, что— ради обоснования ее появления — дается общая оценка личности Сталина. Диву даешься, когда читаешь панегирик «вождю народов» в книге, посвященной гибели царской семьи, написанной при этом столь обстоятельно и с такой любовью к царственным мученикам. Цитируем по изданию 2006 года: «Для подавляющего большинства русских людей, независимо от их отношения к сталинской деятельности в целом и неприятия многими всех тех ужасов, которые творились при Сталине и именем Сталина, Сталин является человеком, приведшим Россию к победе над опаснейшим врагом, над силой, носившей откровенно антихристианский, антирусский характер и не скрывавшей этого. Мы имеем в виду здесь не только гитлеровский нацизм, но и троцкистский военный коммунизм. Сталин навсегда останется в русский истории как человек, вновь собравший огромную страну, фактически восстановивший Патриаршество и поднявший тост за здоровье русского народа. Сталин не только субъективно, но и объективно стал своеобразной защитной реакцией русского народа на сатанинскую революцию».

В порыве вдохновения историк теряет даже чувство уместности или несуразности выражения: «останется в истории как … поднявший тост». От коммуниста, от старика-военного, от экзальтированного ведущего православного радио еще можно было бы ждать подобных слов, но слышать их от историка — ревнителя памяти царственных мучеников! — это уж, как говорится, слишком. Есть одна догадка, но неясно, можно ль узнать, насколько она справедлива. П.В. Мультатули — потомок И. Харитонова по отцу, мать которого, Екатерина Ивановна Харитонова, была младшей дочерью царского повара, вышедшей в конце 1920-х годов замуж за Михаила Харитоновича Мультатули (от лат. multa tuli — много перенес), кадрового военного, как об этом говорится в биографических справках. «Кадровый военный» — ключевые слова для догадки: может быть, Михаил Харитонович был чем-то лично обязан Сталину? Или, может быть, просто как военный безгранично ценил вождя за Победу и привил своим детям и внукам столь же непреложное почтение? Но почему историк теряет нелицеприятие? Где его трезвость? Где верность фактам? Где готовность к сомнению? Комиссар Яковлев — артист, а Сталин — нет!? Ужасы, творившиеся при Сталине, творились без ведома Сталина и не с его «благословения», а лишь «его именем»!? И Патриаршество было восстановлено (и вообще взят новый курс власти в отношении к Церкви) не ради обмана мировой общественности, а ради Церкви!?

«Масштабная личность»

Коварство, грубый цинизм и беспредельное властолюбие Сталина слишком известны, чтобы нужно было приводить свидетельства в пользу таких характеристик. Один из начальных периодов «самовыдвижения» Сталина — это как раз его деятельность в Царицыне летом 1918 года, когда он грубо вмешивался в деятельность военспецов «из бывших», клеймил их «контрреволюционерами», смещал, не имея на то полномочий, и проваливал одно наступление за другим.

Для авторов книги «Проект Россия» Сталин служит примером «масштабной личности». Действительно, масштабы уничтожения народа «при Сталине» поражают воображение. Не желая ломиться в открытую дверь, сошлемся на материал «Татьяниного Дня»: Иеромонах Филипп (Рябых) объяснил коммунистам, как Церковь относится к Сталину — в указанном объяснении «упрямых фактов» достаточно. Конечно, П. В. Мультатули нашел бы, что возразить иеромонаху Филиппу. У него есть развернутая и небезынтересная статья, которая прямо называется «1937». Вот как пишет историк: «Сегодня довольно точно установлены масштабы репрессий 1937-1938 годов. По данным рассекреченных архивов в эти годы было осуждено 1, 5 миллиона человек, из которых примерно 700 тысяч человек было расстреляно. Несмотря на то, что цифра в 700 тысяч убитых несопоставима с мифическими 50 млн., она все ровно огромна. И невинных, случайных людей, мучеников за Веру, из этих семисот тысяч убитых было великое множество. Достаточно посмотреть на списки убитых на Бутовском полигоне в Москве, или на Левашовской пустоши под Петербургом, чтобы убедиться в этом. Большинство в этих списках составляют простые русские люди, чаще всего рабочие, крестьяне, духовенство, так называемые «бывшие», даже дети. Совесть православного, да и просто порядочного человека, никогда не может смириться с этими ужасными убийствами. Но совесть наша никогда не может смириться и с тем, что все эти убийства приписываются одному Сталину, причём зачастую при помощи прямых искажений фактов, подлогов и фальсификаций».

Одним росчерком карандаша

Пусть даже были и подлоги, и фальсификации, о которых пишет П. Мультатули. Совесть православного, да и просто порядочного человека не может смириться с его попыткой обелить И. Сталина, приписав ему благие патриотические (собирательные, имперские) намерения и отнеся его жестокость просто к «жестокости времени». Если и были у вождя «созидательные» намерения, то благими они не были, поверить в это невозможно. Слишком много лжи исходило от этого человека, слишком тесно его имя связано с раболепием и страхом, калечившими души наших соотечественников. Видимо, и вправду было благом то, что наша страна оказалась избавлена от Троцкого. Но на это есть такое место в «Аде» у Данте: один крупный бес пожирает другого крупного беса. И если Господь попустил Сталину послужить России, то от этого зло его не стало благом. «Зло не победит зло». Именно Сталин был автором идеи продолжения классовой борьбы в период строительства социализма (что и явилось карт-бланшем для массовых репрессий), именно Сталин был инициатором борьбы «с антисоветскими элементами» в 1937 году, он, конечно же, был готов к тому, во что это выльется. Сталин лично одобрял (и, скорее всего, сам был ее инициатором) политику разнарядок — по республикам, по областям — на уничтожение населения. Такая-то местность должна была «поставить» столько-то «врагов народа», из каковых столько-то идет по первой категории (расстрел) и столько-то по второй (долгосрочное заключение). На запросах-шифровках стоят его подписи. И у знакомого с ними П. Мультатули язык поворачивается говорить о непричастности Сталина к великому множеству невинных жертв! Чтобы представить, как это было конкретно, достаточно привести одну из подобных шифровок. Из г. Кирова 21 октября 1937 года секретарь обкома Родин шлет шифровку Ежову, где говорится о вскрытии «кулацких, белогвардейских, церковно-сектантских групп» и — в связи, как сказано в шифровке, с «засоренностью на железнодорожном транспорте» — формулируется просьба об увеличении лимита по первой категории дополнительно 300 чел, а по второй категории — 1000 чел. Резолюция рукою Сталина: «Увеличить по первой категории не на 300, а на 500 чел., а по второй категории — на 800 чел.» Подписи: И. Сталин, В. Молотов. Примечательно математическое равенство: 300 + 1000 = 500 + 800.

Сталин и Церковь

Ни один серьезный православный историк не примет во внимание соображений П. Мультатули касательно Сталина и Церкви. Чтобы показать, как Церковь была благодарна Иосифу Виссарионовичу за его заботливое к ней отношение, П. Мультатули в упомянутой книге «Свидетельствуя о Христе до смерти…» приводит… (на полстраницы!) надгробное слово Патриарха Алексия I после смерти Сталина! В указанной статье «1937» П. Мультатули пишет: «Вообще Сталин никогда не был рьяным поборником борьбы с Церковью. В самый разгар коллективизации 2-го марта 1930 года в своей статье «Головокружение от успехов» Сталин осудил снятие колоколов с церквей. «Снять колокола, — подумаешь какая ррреволюционность!» — писал он. Тем самым Сталин выступил против тех, кто слишком усердствовал в борьбе с религией». Хороша аргументация: то историк вспоминает тост, то раскатистую фразу. Причем, столь характерные для П. Мультатули, дотошность и подозрительность куда-то вдруг испаряются! Обладающий удивительным даром изобличения во лжи (Керенского, Ленина, Наталии Розановой), П. Мультатули представляет читателю Сталина как образец неподдельной искренности — а каким же еще и мог быть радетель о благе России! В той же статье он пишет дальше: «Съезд (по-видимому, имеется в виду пленум) ЦК ВКП(б), прошедший в марте 1930 года, осудил практику насильственного закрытия церквей. Примечательно, что в Постановлении ЦК говорилось о борьбе с «религиозными предрассудками», а не «антирелигиозной пропаганде», как это было прежде». И все! Далее П. Мультатули переходит к вопросам культуры и сообщает, действительно, много интересного о 1930-х годах.

А как насчет планомерного уничтожения Церкви? Или оно проводилось вопреки воле Сталина? И вопреки воле Сталина существовал «Союз воинствующих безбожников», провозгласивший в феврале 1932 года начало «безбожной пятилетки»? целью которой было полное уничтожение религии в СССР. Слишком многое историк, словно повязанный по рукам и ногам расположением к Сталину, оставляет в тени. Недавно вышла книга М.В. Шкаровского «Русская Православная Церковь в ХХ веке» (М. 2010), в ней есть глава «На грани гибели», посвященная 1930-м годам. Автор обстоятельного труда указывает, что временное послабление в гонении на Церковь весной 1930 года было связано с тем, что папа Пий ХI обратился 2 марта 1930 года к народам мира с призывом молиться о положении верующих в России. С середины 1931 года гонения снова приняли ожесточенный характер, в частности, за период 1930-1932 годов в РСФСР было . арестовано 60 тысяч священников, из них 5 тысяч расстреляно. Известный историк А.Л. Беглов в курсе лекций «История Русской Церкви ХХ век» (лекция 26) говорит: «Мы видим, что задача по физическому уничтожению Церкви, которая была поставлена Лениным в 1922 году, неуклонно и последовательно выполнялась его соратниками и приемниками, в том числе сталинским руководством. Недаром в марте 1931 года, отвечая на телеграфный запрос одной из американских газет, Сталин прямо заявил, что сожалеет лишь о том, что он не смог до сих пор покончить со всеми представителями духовенства в СССР». Правдиво, искренне заявил.

Что же касается изменения государственного курса в отношении к Церкви в 1943 г., оно объяснялось вовсе не поворотом к Церкви и вправду, но политической прагматикой. Сошлемся на материалы «Татьяниного дня» — Русская Церковь в советском государстве и
Война миров: Русская Православная Церковь в годы Великой Отечественной войны. В 1948 году расположение Сталина к Церкви поменяло знак…

Говорить правду

Иррационального хватает. Иррационально нерасположение к Церкви, доходящее у некоторых неверующих до боязни. Иррационально беспечное отношение к собственной смерти. Иррациональна готовность дорожить пристрастием в ущерб истине. Иррационально нерасположение к царской чете, Николаю II и Александре Федоровне, вполне распространенное и у неверующих, и у верующих. Не кто иной, как П. Мультатули возопил (иначе не скажешь) в интернете прошлым детом, обращая внимание на то, что дата убиения царской семьи обойдена в 2010 году практически полным молчанием! И, значит, сколь же дорог голос этого историка! Все, кто любит царскую семью, ценят его книги и к каждому новому изданию относятся со вниманием. А те, кто еще не любит, но и не зарекается от того, чтобы что-то узнать, взглянуть иначе, чем раньше? Как быть с ними? Дойдет ли до них этот голос? Узнав о том, что историк готов ломать копья, защищая «отца народов», станут ли они его слушать? В августе 2010 года П. Мультатули дал интервью журналу «Православный вестник» Екатеринбургской епархии, оно вышло под заголовком «Главное покаяние перед царской семьей — говорить о ней правду». Хорошие, верные слова. Подразумевающие благоговейное стремление к истине и, значит, некий внутренний труд, без которого от отравы, что посеяна в нас поколением прадедов, предавших царя, не избавиться. Однако совместимо ли почитание и Сталина, и Николая II? П. Мультатули не только дает пример такой совместимости, но и в отношении к Сталину требует правды, справедливости. Может, он и прав в каких-то частностях. Но от того, что Хрущев был по горло в крови, Сталин чистым от крови не становится. Пусть даже Сталин и вправду хотел создать из СССР мировую державу, он хотел основать ее на силе и безоговорочном уважении к силе. Власть Сталина была основана на страхе и лжи, и не признавать это — лгать. Увы, расположение к Сталину обладает иррациональной, несбиваемой цепкостью (я знаком с подобным феноменом по одному своему доброму другу). И, увы, мы становимся свидетелями, как человек закрывает глаза, отгораживается… Будучи историком и ревнителем правды! Дай же Бог трудолюбивой душе Петра Валентиновича хоть бы вопрос перед собою поставить: сочетать ли несочетаемое?