Царские дни в «Татьянином дне»

17 июля - день мученической кончины царской семьи, день их церковной памяти. В разных приходах встречают его по-разному. Если бы в этом году 17 июля не было днем субботним, то, как и раньше бывало, совсем не во всех наших храмах служили бы в этот день литургию, не по безразличию, а так, потому что не обязательно. Для православных людей, почитающих царственных мучеников, это огорчительно и странно. Но это может вовсе не означать отсутствие благоговейного и теплого чувства к святой семье. И уж во всяком случае такое «умолчание памяти» не означает готовности к хуле...

Увы, мы встречаемся не с чем иным, как с неумолчной хулой в публикациях  сайта «Татьянин день», датируемых 17 июля этого года и относящихся к Николаю II и его семье. Прежде всего это можно сказать о статье Андрея Зайцева «Святой император. 10 лет спустя». По ее прочтении остается чувство осквернения святыни - вроде того, что описано в «Бесах» Достоевским, когда мышь была подпущена к иконе Богородицы.

Автор начинает с того, что ставит проблему: «Почти 10 лет назад произошло событие, чуть было не расколовшее верующих на две группы. Для одних канонизация семьи последнего русского императора Николая II стала символическим завершением советского периода в истории Церкви, стала важным шагом навстречу РПЦЗ, восстанавливала историческую справедливость и даровала православным христианам новых почитаемых святых. Для других прославление царской семьи почти превратилось в личную трагедию - святым был объявлен противоречивый политик, доведший страну до революции». Эти слова только с виду носят объективный характер. В них обращает внимание то, что положительное отношение к канонизации сформулировано перебором общих положений, а отрицательное - хлесткой запечатлевающейся формулировкой, единственной личностной и повисающей в конце вводных слов. Понятно, что это мнение автора.

Государыня во время Германской войны

Далее Андрей Зайцев пишет: «Александре Федоровне в этом отношении повезло меньше - часть современников еще при жизни считала ее немецкой шпионкой, человеком, который отрицательно влияет на Николая II и ситуацию в стране». Что бы могло тут значить «повезло меньше»?! Куда уж меньше. Панибратский тон отвратителен. Впрочем, стоит заметить, что в «мыслящих кругах», при обсуждении царской темы, нередко принято говорить о царской чете панибратски, в особенности почему-то о Государыне. Как сказал недавно, в разговоре, один молодой искусствовед (православный): «О, если бы не Алиса!». Спасибо Андрею Зайцеву, что хоть по имени-отчеству Государыню назвал.  Выпирает словечко «еще». Что значит «еще при жизни»? Что тем более после смерти?  Тем более после смерти мы должны считать Государыню немецкой шпионкой, человеком, отрицательно влиявшим на Николая II?! Читал ли автор статьи, название которой претендует на значимость, - читал ли он хоть что-нибудь из серьезных публикаций о царской семье? Если бы читал и  задумался над прочитанным, то признал бы, что пресловутое «влияние на Николая II» - это такая же клевета, как и «немецкая шпионка». Читал ли он сборники «Вехи» (1909), «Из глубины» (1918)? Вряд ли не читал. И, скорее всего, с уважением относится к авторам статей в этих сборниках -  Н. Бердяеву, С. Булгакову, С. Франку и другим. В их статьях серьезно и обоснованно показано, кто,  в действительности, довел страну до революции - интеллигенция, а не царь

Да, конечно, критический взгляд на Николая II как на Государя и на царицу-мученицу как на Государыню допустим, правомерен.  Но такая свобода не должна означать возможности борзо и беззастенчиво судить о тех, кто предстоит перед Престолом Божиим. Канонизация святых - это земное свидетельство Церкви о Божием прославлении их. В данном же случае речь идет о святой семье, возглавляющей собор новомучеников и исповедников российских (что зримо представлено нам в иконе наших новомучеников). Как считают «совопросники века сего»? Прославление царской семьи с небес было или от человеков?

Канонизация царя Николая II и царицы Александры Федоровны предполагает вдумчивое и благоговейное отношение к ним, и если никто не запрещает размышлять о том, что можно поставить им в упрек, то размышление православного христианина, естественно, должно быть осторожным и основанным на любви.

Но для Андрея Зайцева  размышление о канонизации царской семьи сводится только к тому, что Церковь 1) избежала раскола, прославив царя как страстотерпца и только как страстотерпца; 2) оставила свободу суждений об императоре Николае II как о политическом деятеле. К этим пунктам автор мельком присоединяет возникшую с 2000 года возможность улучшения отношений с РПЦЗ.

В статье приводится, без указания источника, такое определение: страстотерпцы - это святые, которые «подражая Христу, с терпением переносили физические, нравственные страдания и смерть от рук политических противников». Эта формулировка, очевидно, дорога Андрею Зайцеву, ибо позволяет, как ему кажется, считать, что страстотерпец - «чином ниже», чем мученик, и ты мол не должен «так уж» его почитать... Автор вдохновенно обличает почитателей царя «не по разуму»: «осторожная и мудрая позиция церковной иерархии стала причиной недовольства некоторых околоправославных патриотов и части верующих и духовенства, которые с упорством, достойным лучшего применения, называют последнего русского императора «мучеником», ставшим жертвой «ритуального убийства», или даже «царем-искупителем», который «взял на себя грехи России». Сторонники этой версии активно призывают ко «всенародному покаянию во грехе цареубийства» и полагают, что Николая II нужно было прославлять только как царя, сакрализовав тем самым монархию - единственно возможную для православных форму правления». Что только не соединяется в этом пассаже! Кого только автор не перемазал взаимно! Обстоятельное возражение на его слова заняло бы слишком много места. Коснемся лишь двух моментов.

Прежде всего, неправомерно само разделение (равно как и ранжирование) понятий «страстотерпец» и «мученик». Об этом, в своем возражении на статью Зайцева,  подробно пишет известный историк Петр Мультатули, правнук повара И. Харитонова, расстрелянного вместе с царской семьей - автор многих книг, связанных с царской темой.

Далее, насчет покаяния. По Андрею Зайцеву, о покаянии в грехе цареубийства думают лишь те, кто ездит на молебны у станции «Тайнинская» (не раз получавшие негативную оценку священноначалия). Какое недомыслие по столь серьезному поводу! Да разве мы не несем в себе, унаследованный от столь недавних времен, мертвящий запас безразличия к своей истории, а в особенности к царской семье, исполненной любви и горестного переживания за жестоковыйных соотечественников. Уже это безразличие (не говоря уж о насмешках, панибратстве и хуле) сопрягается с той атмосферой, что окружала царскую семью в начале ХХ века и создавала почву для злодеяния. Так не в чем каяться?

Отдадим должное Андрею Зайцеву. Он признает неоспоримое. Так, он пишет об отречении Государя от престола в благожелательном тоне, признавая, что «такой поступок был продиктован стремлением избежать кровопролития, и последний русский император не несет ответственности за то, что отречение не достигло своей цели», и замечая: «Кроме того, царь подписал этот документ под давлением своего ближайшего окружения и в совершенно экстремальных условиях». Приводя основания для канонизации царской семьи как страстотерпцев, Зайцев пишет: «Существуют многочисленные свидетельства того, насколько достойно вели себя царственные узники, как они молились в заточении, как готовились к смерти и как приняли ее». Автору и в голову, однако, не приходит, что подвиг царской семьи во время ее заточения был продолжением подвига царского крестоношения. «В чем застану, в том и сужу», - сказал Господь. Если бы Он «застал» семью во время ареста не в подвиге, время заточения не было бы подвигом.

Осознать это можно лишь при условии, если не благоговейного, то хотя бы уважительного отношения к царской чете. Диву даешься (увы, с этим часто можно встретиться), как запросто, говоря о царе Николае II или царице Александре Федоровне, православный человек сбивается на недолжное. Мы видели, с какой легкостью очернил Андрей Зайцев имя царицы-мученицы. Это было сделано риторически - для последующего контраста, чтобы задаться вопросом: «Почему же наша Церковь пошла на такой риск и прославила семью Романовых (читай: столь недостойную почитания венценосную чету) в чине страстотерпцев...?»  Далее следует краткое обоснование прославления и формулировка: «Церковь... прославила российского императора не как действующего политика или как символ благочестивого монарха, а как христианина, убитого только потому, что он имел несчастье управлять Россией до 1917 года». Сколько же («традиционного») пренебрежения звучит в словах «имел несчастье»!

Государь с младенцем Алексеем

Государь, однако, имел и счастье управлять Россией. За мирные годы между смутой, называемой «первой русской революцией», и германской войной, Россия пережила небывалый расцвет. И даже люди, не расположенные к императору, признавали его роль в этом. Вот что писал, к примеру, протопресвитер Георгий Шавельский (вполне доверявший, как это следует из его воспоминаний, тогдашним расхожим мнениям и царе и царице, но «сбивавшийся» порою и на правдивый лад): «Кому Россия была обязана таким быстрым, все прогрессирующим расцветом?... было бы большой несправедливостью не отдать должное и личности императора Николая Второго, всегда и всей душой откликавшегося на клонившиеся к народному благу разные реформы, если только эти реформы предлагались соответствующими министрами или иными начальниками. Всякий начальник мог быть совершенно уверен в поддержке императора, если только он сумеет представить ему необходимость и полезность нового начинания. Государь неподдельно и безгранично любил Родину, не страшился новизны и очень ценил смелые порывы вперед своих сотрудников. Это были драгоценные его, как правителя, качества, которым, к великому несчастью, не суждено было проявиться до конца и во всей силе» (см. «Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота» Крутицкое патриаршее подворье. Москва, 1996, т. 1, с. 42).

Статья Андрея Зайцева завершается следующими словами: «Первое десятилетие после канонизации семьи Романовых показало, что это прославление принесло добрые плоды - Церковь избежала новых расколов и преодолела старый, царская семья действительно почитается верующими, но она не стала символом православия. Любой христианин может открыто сказать, что ему не близок опыт святости Николая II и его супруги, может не вешать дома их иконы, спокойно разбираться в историческом прошлом нашей Родины, не опасаясь обвинений в том, что он не является верным членом Церкви. В конце концов, царская семья - это не единственный пример святости, даже среди новейших подвижников».

Не надо бояться. Вас не заставляют стать монархистами. Вас не заставляют задуматься об основаниях своей неприязни к Николаю II, о причинах революции и необходимости покаяния. Вы можете спокойно оставаться при своих убеждениях... Так, думается, можно расшифровать благодушные, умиротворяющие слова Андрея Зайцева. Найденные им выражения говорят сами за себя. Что может иметь в виду православный христианин, говоря о каком-либо святом, что ему не близок его опыт святости?! А православие ему близко? Впрочем, не стоит искать смысла в подобных выражениях, это сказано в полемическом задоре.

Далеко не случайно такое отгораживание от царской темы, на которое и себя, и своих товарищей по убеждениям «благословил» Андрей Зайцев. Слишком многое пришлось бы поднимать такого рода сознанию, чтобы оно могло отрешиться от сложного сплетения мифов и фобий, не дающего взглянуть на царя Николая II с любовью, не позволяющего заметить в себе априорное предубеждение, унаследованное от тех, кто и не мог бы иначе смотреть, поскольку - предал.

«Монархофобия» - вот главное. В ней причина и плоских клише, и неподобающего тона, и необходимости в самоуспокоении. В упомянутом отклике Петра Мультатули дан веский ответ мыслям Андрея Зайцева о монархии.

Статья священника Феодора Людоговского, также от 17 июля 2010 года, которая называется «Святая русская семья», производит несравнимо более живое впечатление, она написана прямо как «исповедь горячего сердца». Мысль у отца Феодора такая: русский человек должен взять царскую семью как образец идеальной семьи, и даже на страшный конец их смотреть как на «величайшие награду и благо» от Господа. Но чтобы выделить значение семьи в почитании царственных мучеников, священник Феодор Людоговский начинает статью с критики царя Николая II. Мол, не был наш царь ни мудрым политиком, ни талантливым полководцем, ни послушным сыном Церкви, ни (самолично) благочестивым человеком. А был - семьянином! Риторически статья получается. Но аргументы первой части столь  неосновательны, а порою (простите, батюшка) столь несуразны, что до второй части статьи, если не заставить себя, можно и не добраться! И вот, несмотря на любовь, получается дикость какая-то, и текст воспринимается, не станем скрывать, тоже как хула, хотя и непроизвольная.

Наконец, нельзя не коснуться публикации в электронной версии «Татьяниного дня» от 22 июля 2010 года статьи Андрея Золотова «Разноликие царские дни». Смысл такого названия становится ясен далеко не сразу. Поначалу автор говорит об алапаевском крестном ходе и совсем не сразу переходит к основной теме статьи, связанной с почитанием царственных мучеников и проблемой останков царской семьи. С первых же слов здесь Андрей Золотов проявляет, скажем без обиняков, полное бесчувствие в отношении... того православного народа, к которому и сам  принадлежит! Вот его описание народного почитания царя Николая II: «Почитание царя как святого продвигалось "снизу" в значительной степени такими группами верующих, у которых вера в "святого царя" была связана с националистическими, антисемитскими и антиглобалистскими настроениями. Она была неразрывно связана и с версией о "ритуальном убийстве" царя, якобы ставшем результатом "жидо-масонского" заговора, частью которого были большевики».

Это неправда, почитание снизу было совсем не таким. Очевидно, и в данном случае мы имеем дело с той же, что и у Андрея Зайцева, антимонархической и антипатриотической фобиями. Очевидно, Андрей Золотов не знаком с тем бесхитростным, целомудренным и молитвенным почитанием царской семьи, которое жило и живет в нашем православном народе. При засоренности сознания мыслями о врагах (аналогичной тому, как и у другой стороны), конечно, ничего не почувствуешь и не увидишь. Что и говорить, у простых людей мало ли какие бытуют мифы! Но если сам разделяешь с ними главное, то начинаешь смотреть совершенно иначе. Почитание снизу царственных мучеников было истинным, благодатным почитанием. Оно утверждалось по мере возрастания молитвенного опыта обращения к царственным мученикам (можно быть уверенным, что Андрей Золотов не имеет такого опыта - как же тогда браться писать на царскую тему?!), по умножению чудес, связанных с ними. Легко представить ироническую гримасу в ответ на последние слова. Но есть (пусть небезупречные) сборники «Чудеса царственных мучеников», есть книга Аллы Дьяковой «Не прикасайтесь к помазанным Моим» - летопись крестных ходов по России мироточивой иконы царя-мученика. Автору этих строк свидетели события рассказывали о том, как упомянутую икону привезли в Кострому. Когда ее прикладывали к Феодоровской иконе, миро брызнуло от нее! - все видели.

Обратимся к теме царских останков.

Андрей Золотов нимало не сомневается в том, что человеческие останки, найденные под Екатеринбургом в Поросенковом лугу, принадлежат царской семье. Он пишет об этом как о само собой разумеющемся факте. Признавая, что подавляющее большинство православных не признает указанного факта, автор статьи «Разноликие царские дни» завершает ее главкой «Другое место». Вот ее начало: «В эти же дни, когда тысячи верующих идут крестным ходом на Ганину Яму, археолог Сергей Погорелов и поисковики Леонид Вохмяков и Сергей Плотников, обнаружившие останки Алексия и Марии, собрались с товарищами у места своей находки, чтобы по-своему отметить "Царские дни". Они сидят у костра, вспоминают обстоятельства своей находки... Время от времени приходят небольшие группки туристов. Одна из посетительниц - Татьяна Штефанова, приехавшая в Екатеринбург из Москвы на выставку технологических инноваций. "Бизнес бизнесом, жизнь жизнью, но нужно выделить время, чтобы посетить эти святые места," говорит она».

Итак, возникает печальная картина «разноликих царских дней». Тысячи и тысячи верующих, увы, подверженных «фундаменталистским» настроениям, игнорируют подлинное святое место подлинного захоронения подлинных останков... И только трое ученых и еще одна женщина отдают должное этому месту. «Разноликость» впечатляющая! Понимать нужно так: с одной стороны - темная масса, а с другой - как мол нередко бывало в истории - кучка поборников истины. «Темные силы» меж тем не успокаиваются. Оказывается, Екатеринбургская епархия собирается создать кладбище на Поросенковом лугу, что вызывает тревогу у археолога Сергея Погорелова и его друзей: историческому месту угрожает уничтожение!

Тут, правда, Андрей Золотов обращается к высказываниям председателя Синодального отдела по взаимоотношениям церкви и общества протоиерея Всеволода Чаплина, и рассказывает, что в одном из интервью тот заверил: кладбище, о котором шла речь, не затронет территорию  захоронений «екатеринбургских останков». В статье Андрея Золотова приводятся также сомнения протоиерея Всеволода о решениях официального следствия по факту гибели царской семьи. Но что примечательно. Отец Всеволод Чаплин не раз (ему часто задают такой вопрос) высказывал ясное и простое мнение священноначалия: Церковь не признает «екатеринбургские останки» подлинными и не признает до тех пор, пока ученые не придут к единому, согласному мнению об их подлинности. Но об этом - столь относящемся к делу! - высказывании протоиерея Всеволода Чаплина Андрей Золотов, по понятной причине, умалчивает.

Умалчивает Андрей Золотов (впрочем, быть может, и непроизвольно, он мог просто не знать) и о таком примечательном факте. Посещая в апреле этого года Екатеринбургскую епархию, Святейший Патриарх Кирилл побывал и на Ганиной Яме (исполнилось 10 лет со дня основания монастыря) и совершил молебен. Но Патриарх не посетил и не собирался посещать  Поросенков луг.

Таким образом, большинство верующих просто следуют мнению Церкви. А также совершенно естественному человеческому недоверию. Ибо стиль работы официального следствия доверия не вызывает - это стиль умалчивания.

Умалчивается, прежде всего, отсутствие единства взгляда ученых на «екатеринбургские останки». К примеру, в 2004 году ученые Стэнфордского университета провели сопоставление генетических данных останков великой княгини Елизаветы Федоровны и «останков» царицы Александры Федоровны и ее дочерей. Итог - решительное опровержение официальной российской версии. Результаты проф. Тацуо Нагаи и других  японских ученых совпали с результатами ученых Стэнфордского университета.

Умалчивается упорное нежелание официального следствия привлечь к его деятельности представителей Церкви. При этом от Церкви чуть ли не требуют признания официальной версии.

Известно, что в захоронении предполагаемых останков цесаревича и его сестры были найдены монеты 1940-х годов. Объяснения, данные по этому поводу следователем Владимиром Соловьевым, - мол, монеты находились в стороне от костей, дорога там близко, кто-нибудь мог обронить - от недоверия не избавляют.

Представление о стиле деятельности официальной комиссии дает следующее. Только найдено второе захоронение чьих-то останков в Поросенковом лугу (в 2007 году) - и сразу же объявляется, что это кости цесаревича Алексея и великой княжны Марии Николаевны. Найдена в музее одежда, принадлежавшая Николаю II и когда-то пропитанная потом - что возможно использовать в генетическом исследовании. И до исследования Владимир Соловьев говорит: «Вот увидите, генетические данные, полученные с помощью этой находки, подтвердят подлинность останков». Ну и подтвердили - никто и не сомневался в этом после такого высказывания.

О каком же доверии может быть тогда речь? - все пронизано ангажированностью. Ангажированностью кем? Кто ж это знает? Но пахнет скверно.

Андрей Золотов пишет: «... подавляющее большинство верующих мистически относятся как к самой гибели Царской Семьи, которую они видят не только как страшное преступление, но и как торжество рождения новых святых, так и к спорам вокруг их останков, и рациональные доводы имеют здесь мало силы». Так Вы, Андрей, не видите «торжества рождения новых святых» в мученической кончине царской семьи? И «мистика» (молитва) означает для Вас обскурантизм? А «рациональные доводы» (мы видели, чего они стоят) - превыше всего? Печально, если так.

Печален итог предложенного читателю обзора статей на царские дни в одном из самых авторитетных православных изданий. Увы, мы видим, как с Правдой Божией в православном сознании уживается и живет себе, не собираясь уходить, ... «шестипалая Неправда»!

Автору этого обзора очень хорошо, по самому себе, известно, с какими трудностями сопряжено выправление взгляда на царя Николая II и его семью. Без молитвы оно невозможно. Есть что-то глубоко иррациональное в той «искренности», с которой российский культурный человек (слишком часто, что лишь подтверждается и рассмотренными публикациями) сохраняет в себе несправедливое, пренебрежительное, безлюбовное, скверное отношение к нашему Государю-мученику. Надо быть честным и честно осознать, что это отношение восходит не к чему иному, как - к предательству. Революция была не «народным возмущением», а изменой: вере во Христа, а затем и преданности царю.

Государь в Царском Селе вскоре после ареста

И как же отрадно обратиться к статье протоиерея Максима Козлова  «Его искреннее самопожертвование было совершенно ради сохранения принципа самодержавия...» от 3 августа 2010 года, опубликованной, видимо, для уравновешения статьи Андрея Зайцева. Написанная в 1997 году, статья отца Максима, как и статья Андрея Зайцева, посвящена канонизации царственных страстотерпцев, только в предварении ее. Из плоского мира социально-озабоченных умозрений и интеллигентских фобий (вспомним,  как пишет Андрей Зайцев о «сакрализации монархии») мы попадаем в горний мир церковной мысли. Наконец-то церковной! Адресованная православному читателю, статья протоиерея Максима Козлова предполагает у последнего серьезный, православный взгляд на монархию. Откуда ж его, батюшка, взять, если фобии бросаются на тебя, как фурии! Гораздо легче не думать и успокаивать себя, как успокаивает себя и читателя Андрей Зайцев, утверждающий, что для христианина нет разницы между формами государственного управления, т.к. он должен быть готов к гонениям при любом режиме. А если нет гонений? Что лучше? Православная самодержавная монархия или власть денег, называющая себя «демократией» и «свободой»? Самодержавие или непотребство? Другое дело, что, как сказано в одной из книг Петра Мультатули, «Государь может править только верноподданными». Так что и в 1917 году некем было править, и в 2010 так же - некем. Как сказал один священник, «монархию нужно еще заслужить». 

Автор этих строк помнит, как туго ему приходилось, когда стал он склоняться к монархии. Только подумаешь что-нибудь в пользу самодержавия, как голоса упомянутых фурий кричат: «А свобода? Ты что ж это? Против свободы? Изменник!» Трудно «человеку с двоящимися мыслями», ох, как трудно. Вдруг сказал один добрый человек: «Да чего ты мучаешься? Прочитай Ильина «Монархия и республика». Все встает на свои места». И вправду, чуть ли не сразу по прочтении все встало на свои места.

Думать о российском самодержавии как о форме правления - это так только, схема и все. Оно было укладом жизни. Об этом укладе, о жизни своих подопечных пекся Государь Николай II и в мирное время (как это ярко выражено в приведенном выше отрывке из воспоминаний протопресвитера Георгия Шавельского), и, с горечью и болью, в дни отречения. Что же, кроме самопожертвования, он мог совершить? 

Центральная мысль протоиерея Максима Козлова - сопоставление венчания на царство с таинством брака. Государь поступил в соответствии с Евангелием: благословенный союз был расторгнут из-за измены царю со стороны народа.

Итак, мы - потомки недостойных предков, и, если нам небезразлично выздоровление нашей страны, то мы призваны, прежде всего, осознать, что в нас живет, впитанное с молоком секуляризованной культуры, поддержанное воспитанием и т.д.,  духовное наследие того недостоинства, той измены, о которой пишет отец Максим Козлов. Увы, оно выразительно проявило себя в публикациях «Татьяниного Дня» на царские дни.

Только осознание своего нездоровья и исцеление от него через покаяние выручит нас как сынов Отечества. В завершение статьи протоиерей Максим Козлов цитирует слова святителя Иоанна (Максимовича), горячего проповедника о необходимости покаяния в цареотступничестве, и говорит от себя: «И ни к чему здесь софизмы о том, что таинство покаяния есть таинство индивидуальное. ...  мы не можем равнодушно и холодно сказать, что страшное событие, совершившееся семь десятилетий назад, до нас никакого касательства не имеет. Что наши прародители, прямо или косвенно участвовавшие, сочувствовавшие или молчавшие при том, никак не виновны, что мы никак и ничем не можем послужить изглаживанию того греха русского народа, который произошел в ночь цареубийства». В контексте споров вокруг канонизации царской семьи отец Максим замечает: «Искусственное разделение жизни Государя и его Семьи на период до отречения и после него, очевидно,  если бы было  сделано, то это было бы действие в угоду духу века сего». (Выделено мною, - А.М.). Мог ли протоиерей Максим Козлов предположить тогда, с каким упоением, с какой недоброй радостью российские культурные православные люди - через 10 лет после канонизации! - будут предаваться «искусственному разделению жизни Государя и его Семьи на период до отречения и после него»!

В заключение (и в некоторое дополнение к статье протоиерея Максима Козлова) хотелось бы вспомнить об одном, очень странном, эпизоде, происшедшем в Ставке незадолго до отречения Государя. Прощаясь с генералом Ивановым, отправлявшимся в столицу для усмирения мятежа, Государь обнял его и произнес слова, понять которые можно только мистически. Он ведь сказал их до отречения, и что тогда пришло ему на сердце? Думается, обращены они - к нам, русским людям, жизнь которых, не в первом уже поколении, чужда самодержавию, но о которых, тем не менее, по-прежнему печется царь-мученик - предстоит за нас! Государь сказал: «Я спасал не самодержавие, а Россию».