Византийский миф и европейская идентичность

Взятие Константинополя крестоносцами в 1204 году

В последнее время в состав Евросоюза вошли четыре православные страны - Греция, Румыния, Болгария, Кипр и пять стран со значительным количеством православного населения - Польша, Эстония, Латвия, Литва и Словакия. В связи с этим обострились споры относительно модели, которая будет избрана для развития Европы в ближайшие десятилетия. Очевидно, что теперь ценностный базис будет играть одну из ведущих ролей в принятии политических решений.

 Страны Восточной Европы часто воспринимаются как не-Европа или недо-Европа. Историк Алексей Лидов считает, что такое восприятие восточноевропейской цивилизации - результат влияния "отрицательного" византийского мифа.

Западноевропейская цивилизация базируется на античной греческой, воспринятой через Рим. Восточноевропейская - на греческой же, но воспринятой через Византию. Чтобы обосновать собственное превосходство, считает историк Алексей Лидов, западноевропейская цивилизация сформировала отрицательный византийский миф - идею о том, что Византия и ее наследники в цивилизационном отношении отстают от Запада.

«Историческая реальность не дает к этому никаких оснований», - уверен Лидов. Напротив, Византия превосходила современную ей Западную Европу во многих областях. В сфере образования и культуры Византия IX-XI веков, где большинство населения не только было грамотным, но и окончило начальную школу (в программу которой входили Эсхил, Гомер, Плутарх, Платон), значительно опережала западные страны, где большинство населения не умело читать и писать. В законодательной сфере Византия была так же развита: в ней действовал Кодекс Юстиниана, который позднее лег в основу Кодекса Наполеона и далее в основу западноевропейской правовой системы. Представления о «византийском тоталитаризме», утверждает Лидов, тоже неверны. «Действительно, Византия - абсолютная монархия. Но чем занимались византийские императоры? Они защищали бедные слои общества. Сквозная мысль законов, изданных императорами, - защита мелких собственников. Это не похоже на ту модель, которая привычно существует в нашем сознании: что глава государства выражает интересы правящего класса и обеспечивает его власть и процветание».

«Картинка Византийской деспотии как общества, где совершенно отсутствует свобода, - неверна. Да, там отсутствует парламентская демократия. Но если мы сравним свободу мелкого собственника в Константинополе и его собрата в Западной Европе, или свободу византийского крестьянина и современного ему европейского земледельца, то увидим, что степень свободы и защищенности в Византии была на порядок выше», - заключает Лидов.

Формирование отрицательного мифа началось после завоевания Константинополя крестоносцами. Взгляды историков на причины поражения Константинополя различны. Например, историк Сергей Иванов полагает, что Византия отставала в техническом прогрессе. Лидов считает эту точку зрения несколько политизированной, выражающей либерально-западническую точку зрения. По мнению самого Лидова, «все происходило на фоне полной растерянности власти» и город не смог противостоять напору войска, которое «фактически представляло собой собрание вооруженных банд» и было мотивировано предвкушением богатой добычи.

«Мне кажется, истоки антивизантийского мифа коренятся в некоем чувстве вины, которое возникло после разорения Константинополя, - рассуждает Лидов - в попытке оправдания того, что было сделано, - ведь город был не только разорен, но и осквернен».

В эпоху Возрождения отрицательный миф о Византии имел эстетические проявления: культура Византии называлась «варварской» и «дикой», а базовый миф сформировался в эпоху Просвещения. Раньше считалось, что причина негативного отношения к Византии - недостаточные знания о ней. Теперь известно, что в XVIII веке о Византии знали много: «в данном случае мы имеем один из первых в мире примеров сознательной, последовательной, в каком-то смысле договорной кампании по созданию отрицательного мифа». Лидов отмечает, что в XVII веке французский абсолютизм увидел в императорской Византии образец для подражания. Но «просветители (Монтескье, Вольтер) представили Византию как результат разложения Римской Империи, лишенный чего-либо позитивного; что византийские императоры вместо того, чтобы заниматься делами государства, занимались философией». Окончательно эта точка зрения была сформулирована в исторических трудах Гиббона - с тех пор она стала общепризнанной.

Формирование антивизантийского мифа помогало западноевропейцам осознавать свою идентичность. Лидов уверен, что есть образы этого мифа, живущие в коллективном бессознательном. «Мой главный политологический тезис в том, - отметил Лидов, - что противопоставление православной Византии и европейского Запада, отождествление Европы и Запада - мягко говоря, некорректно. Византийская культура - это культура значительно более европейская, чем культура западная, так как является прямой наследницей античной культуры, на которой и построена европейская цивилизация. Она ни в коей мере не может рассматриваться как недоевропейская цивилизация».

Алексей Лидов уверен, что «пока не будет произведена ревизия восприятия Византии, наше общение с Западом будет чрезвычайно затруднено».