Милорад Павич: «Бог щедро осыпал меня милостями»

"Человеческая жизнь странная гонка:

цель не в конце пути, а где-то посередине,

и ты бежишь, бежишь, может быть, давно уже мимо пробежал,

да сам того не знаешь, не заметил, когда это произошло.

Так никогда и не узнаешь. Поэтому бежишь дальше".

«Я написал первый роман в виде словаря, второй - в виде кроссворда, третий - в виде клепсидры и четвертый - как пособие по гаданию на картах Таро» - так говорится в его автобиографии, и это ни в коем случае не ответ на наш вопрос, хотя и крупная находка писателя. Милорад Павич предвосхитил появление Интернета - «Хазарский словарь» в идеале должен выглядеть как гипертекст, но создан он был в 1984 году, когда об Интернете не было и речи. «Пейзаж, нарисованный чаем» читается и по горизонтали, и по вертикали. «Внутренняя сторона ветра. Роман о Геро и Леандре» - роман-клепсидра, то есть «водяные часы», где конец одной книги - начало другой. «Последняя любовь в Константинополе. Пособие по гаданию» - книга, сюжет которой основан на раздаче карт Таро. Не читавшим Павича эта изощренность может показаться искусственной. Но стоит прочесть страницу, и становится ясно: для его книг, наполненных живописной фантазией, многомерностью и при этом, сверх всякого чаяния, простотой, такая причудливая литературная форма стала единственно возможной оправой.

«Я написал первый роман в виде словаря, второй - в виде кроссворда, третий - в виде клепсидры и четвертый - как пособие по гаданию на картах Таро».

 «Моим книгам было бы лучше, если бы их написал какой-нибудь турок или немец. Я же был самым известным писателем самого ненавидимого народа - сербского народа». Милорад Павич родился в Сербии в 1929 году, и уже в 1947-м стал известен на родине, благодаря переделке пушкинской «Полтавы». В 1949-м будущий писатель поступает в университет Белграда на философский факультет. После окончания учебы Павич работал в газетах, переводил на родной язык стихотворения выдающихся авторов - так, им был переложен «Евгений Онегин». Павич добился успехов в науке, вполне сравнимых с его литературной славой: он автор нескольких монографий по истории древней сербской литературы и поэзии символизма, профессор, читавший лекции в Новой Сорбонне, Вене, Нови Саде, Регенсбурге, Белграде, действительный член Сербской Академии наук и искусств. Велики и его общественные достижения: он состоит в Европейском Культурном Обществе и Международном совете журнала «Иностранная литература».

«Я был самым нечитаемым писателем своей страны до 1984 года, когда вдруг за один день превратился в самого читаемого». И это неудивительно. Фраза Павича внезапна, почти осязаема, ароматна, густа. Сюжеты - волшебны, незабываемы. Каждая книга - это локальный миф, несущий в себе необыкновенный колорит и показанный совершенно особым взглядом художника. Причудливая манера письма - кажется, так могла рассказывать свои сказки Шехерезада - не допускает автора до низменных вопросов современности и отвлекает от них читателя. Книги Павича полны детских вопросов, которые, как известно, самые сложные, и детских ответов на них. Что убивает страшнее пули? Сон. Какова тишина? Длиной в час ходьбы и шириной в два. Курица в его книгах вместо яиц несет вторники и пятницы, а принцессы пишут на своих веках убийственные письмена.

Положение Павича в мире литературы невероятно высокое. Его творчеству поклонники приписывают эпитет «священное». Его литература отличается свежестью, новизной и формы, и содержания. Сказки так и изливаются со страниц в серые будни читателей. Отсюда и огромное количество обожателей Павича, отсюда и его всемирная популярность. Когда человек создает что-то настолько новое, созданное невозможно проигнорировать. В этом и таится секрет его успеха. Парадоксальный реализм, сиречь особый модерн Павича, который то подчиняется законам логики, то пренебрегает ими, не подвластен критике. И поэтому находки Павича, тексты в виде кроссворда или словаря, - не самое важное, хотя и самое припоминаемое в творческом наследии писателя. Стоит вчитаться в его строки, и форма произведения становится незаметной, единственно соответствующей столь необычному тексту. «Я старался как можно меньше мешать моим романам. Я думаю, что роман, как и рак, живет за счет своих метастазов и питается ими. С течением времени я все меньше чувствую себя писателем написанных мною книг, и все больше - писателем других, будущих, которые скорее всего никогда не будут написаны», - говорит сам писатель.

«К моему великому изумлению, сегодня существует около ста переводов моих книг на разные языки» - удивляется Милорад Павич. Это так: литературные объединения писателей Европы, США и Бразилии не раз выдвигали сербского гения на соискание Нобелевской премии в области литературы. Его книги прочно вошли в списки бестселлеров и не собираются покидать их, так везет не всем хорошим писателям. Его знают и любят по всему миру, и памятник ему, «меди нетленнее» - великий «Хазарский словарь».

Читайте комментарий учёного к творчеству Милорада Павича завтра на «Татьянином Дне»