Тайна русского церковного возрождения. Доказательство от противного

 

На фоне глубочайших трудностей, которые сейчас переживает Россия, мы наблюдаем ни с чем не сравнимый, бурный рост числа храмов и монастырей. 478 монастырей, более 19000 приходов, более 17500 священников и 2275 диаконов. 5 духовных академий, 26 — семинарий, 29 — училищ. Общее количество учеников Духовных школ около 6000. (Православный календарь 2000. Издательство Московской Патриархии. Подписано к печати 1.07.99. (с 114))

 

Бурный рост Христианства в России заметили уже не только верующие, но и неверующие. Социологи и политологи поражены этим явлением! В печати можно найти соображения, объясняющие этот рост. Остановлюсь на трех наиболее распространенных.

 

Первое объяснение звучит приблизительно так: «люди потеряли веру, поэтому важно заниматься катехизацией. В России нашлись такие корифеи, как отец Александр Мень, которые донесли Евангелие до современного человека». Конечно, о. Александр Мень своей яркой проповедью способствовал возрождению Православия в начале перестройки, за что, скорее всего, и был зверски убит. У него был замечательный талант проповедника, но я сам слышал, как о. Александр говорил: «Я катехизатор, могу разных людей привести к крещению, но как духовный отец не могу ими руководить — они перестают меня слушаться». И действительно, из его духовных чад вышло очень мало священников. Думаю, что нельзя забывать о том, что одновременно с о. Александром трудились сотни менее известных священников, которые воспитали подобных себе служителей церкви, создали инициативные группы, открывавшие храмы. При всем уважении к праведной кончине о. Александра и высокой оценке его подвига, нельзя сказать, что он один вызвал бурное возрождение православия в России. Мне представляется, что сам о. Александр был бы недоволен, таким странным утверждением.

 

Похожим образом звучит второе объяснение: «самое главное — евхаристическое обновление церкви, важно, чтобы тайные священнические молитвы слышали все молящиеся, чтобы престол не отделялся от народа алтарной преградой. Ну, в общем, нужно служить так, как служил о. Георгий Кочетков. У вас единственный такой передовой приход, и если Ваша рутинная патриархия его уничтожит, то вообще все возрождение прекратится».

 

Другими словами, объяснение такого бурного роста авторы второй версии видят в деятельности пастырей-новаторов. Одни — Георгия Кочеткова, другие — Борисова, Лапшина. В этих рассуждениях удивляет непоследовательность: новаторов на Западе гораздо больше, чем в России, но о бурном росте храмов в Европе и Америке мы ничего не слышали. Более того, сейчас об этих странах принято говорить как о постхристианских. О чем ярко, весьма умно и зло пишет израильский профессор Российского происхождения Элиезер Воро-нель-Дацевич (см. его статью «О нашей победе, или кризис христианства», опубликованную в г. «Завтра» N39 (299), и другие в Интернете).

 

Третью версию о причинах бурного роста Церкви за последние 10 лет я нашел в Интернете. В математике есть прием доказательства от противного, когда перечисляются возможные варианты, и для всех, кроме одного, доказывается, что они не возможны. Автор после разбора многих трудностей в России пишет: «следовательно, может быть только одно объяснение: тайное стало явным, Церковь перестала быть подпольной. За восемь лет нельзя взрастить с нуля религиозность. Значит, тому, что было на самом деле, был придан официальный статуе, а внешне это выразилось во взрывном распространении Церкви». (см. Александр Ткачев. Пассионарные теории этногенеза и теория межэтнических контактов, http:/ /www.linkexchange.ru/users/009139/ goto.map).

 

Автор статьи пытается доказать, что существующее можно объяснить только тем, что кадры уже существовали и просто вышли из подполья. Но те, кто не понаслышке знаком с жизнью Русской Православной Церкви, знают, что это не так. Уже с 1950-х годов владыка Афанасий Сахаров призывал всех непоминающих возвратиться в патриаршую церковь. Если еще и были непоминающие, то всех своих духовных чад они направляли в официальную церковь. В Москве мы знаем только двух священников, которые, действительно, легализовались в эти годы. Ни о каких тысячах тайных священников, которые вышли из подполья в 90-е, не может быть и речи. Это объяснение тоже не проходит.

 

Для сравнения с изложенными выше версиями хочу поделиться с читателями одним наблюдением, которое, занимаясь базой данных по новомученикам и исповедникам российским, я сделал невольно.

 

Первая строка — число действующих храмов РПЦ. Вторая строка — число новомучеников российских, чьи имена известны. Сведения взяты из интернет-сайта Православного Свято-Тихоновского богословского института (www.pstbi.ccas.ru) — в разделе новостей регулярно сообщаются даты сбора очередной тысячи имен за Христа пострадавших.

 

Вот уже 10 лет рост числа храмов совпадает с числом за Христа пострадавших, про которых мы собрали сведения. Часто эти сведения минимальны: «Иванов Иван Николаевич, 1884 г.р., священник с. Романове, расстрелян в Барнауле 12.11.37 г.». Такая краткая публикация в районной газете или письмо нашего корреспондента служат основанием для ввода в базу данных. Сравнивая числа в строках таблицы, можно с некоторым допущением сказать, что как только мы вспоминаем пострадавшего за Христа, готовится к открытию новый храм. И нечто подобное продолжается в России в течение десяти лет!

 

В первые века христианства часто на местах погребения мучеников служили литургию. В память об этом в каждый антиминс Русской Православной Церкви вкладывается частица мощей мучеников. В этом смысле Русская земля стала Всероссийским антиминсом. И это главная причина продолжающегося у нас евхаристического возрождения.

Число храмов равно не числу новомучеников (мы знаем, что их сотни тысяч), а числу за Христа пострадавших, которых мы узнали, помним, к кому обращаемся в молитвах. Вот объяснение происходящего в России. По крылатому выражению Тертуллиана: «Кровь мучеников — семя Христианства!»

 

Мы, конечно, не считаем нашу базу данных и наш сайт чем-то исключительным. Это одно из многих мест публикации сведений о новомучениках. Но, в виду того, что у нас есть широкая сеть корреспондентов, передающих нам публикации в местных изданиях (газетах, книгах и т.п.) и результаты своих исследований, наша база данных достаточно адекватно отражает (по нашим оценкам, с запозданием примерно в год) состояние дел в стране по сбору сведений о новомучениках.

 

Мы могли бы довести список новомучеников и исповедников и до 30, 50, 100 тысяч имен. Но это возможно только в том случае, если поиск станет всенародным, если в большинстве областных и районных центров появятся подвижники исследователи. Такие люди, как правило, приходят в Церковь, несмотря на то, что были неверующими советскими людьми. Если закономерность сохранится, то и число храмов увеличится до 30, 50, 100000. Может быть, это и не так удивительно, потому что с появлением подвижников на местах создаются новые приходы, а для 100-миллионного православного населения 100000 храмов не так много.

 

Пусть читатель сам теперь рассудит, удалось ли мне, продолжив доказательство от противного, показать, что в наш тяжелейший век не тайными священниками, вышедшими из подполья, объясняется бурный рост храмов в России, а тайно пролитой во время гонений Кровью новомучеников и исповедников Российских, которая становится явной. Что увидел и записал в Апокалипсисе апостол Иоанн Богослов.