Сумасшедшее кино. Фестиваль архивных фильмов в «Белых столбах»

Представляя раздел «Конфронтация V», ведущий историк кино страны Владимир Дмитриев сказал: «Религиозных картин достаточно много и у нас, и на Западе, но атеистических нету. Есть, как вы сами понимаете, антицерковные. Но они к вере отношения имеют мало. Все наши старания проиллюстрировать фразу Бунюэля «Слава Богу, я атеист!» не увенчались успехом. Первую часть еще можно найти, вторую часть найти совершенно невозможно. Поэтому мы выбрали определенный угол зрения, связанный с тем, что Церковь сегодня все более и более активно вмешивается в политическую жизнь, она заявляет о себе как институт, имеющий право на окончательное решение тех или иных вопросов... Мы представляем «Конфронтацию-V» на материале католической церкви по той причине, что про Православие мы ничего интересного не набрали. Разговоры, что развивается православное кино, сильно преувеличены. Оттого, что зрителю покажут очередного батюшку и красивую церковь, существо дела не проясниться. Что касается католицизма, то здесь есть любопытные вещи». Справедливости ради следует отметить, что неплохой по меркам «православного кино» документальный фильм «Ив поте лица твоего» Сергея Ерофеева про православное фермерское хозяйство во Владимирской области интереса у публики не вызвал. Зал через пять минут оказался пуст.

 

Пожалуй, самой яркой картиной раздела «Конфронтация» стала знаменитая немая лента В. Гардина «Крест и маузер» (1925), положившая начало советской антицерковной и антирелигиозной пропаганде. Картина уникальна тем, что является своеобразной сюжетной и жанровой антологией и представляет собой многослойный пирог, способный удовлетворить интересы самой разной аудитории. В фильме каждый персонаж имеет знаковую принадлежность к определенному классу. За одним столом в ресторане сидят губернатор, православный митрополит и высшая буржуазия южнорусского городка, в котором назревают революционные события. В камере смертников встречаются социалист Галинский, впоследствии глава советской администрации города, и молодой католический священник Иероним, будущий член контрреволюционного заговора «девятки», идущего из Ватикана. Несчастные девушки из приюта для сирот Девы Марии становятся жертвами коварных и злых ксендзов. Затем клерикалы подбрасывают загубленного ребенка к двери портного Эпштей-на. Увидев ребенка, прохожие с криками: «Православные, жиды ребенка замучили к ихней пасхе»,  — начинают еврейский погром. Титр гласит: «Святая ночь». В советское время коварство католиков расцветает с большей силой. Но девушка из приюта сирот Девы Марии, ставшая комсомолкой, помогает раскрыть их заговор. Последний кадр фильма: перекрещенные четки, крест и маузер. В монтаже немого кино ключевой смысл фокусировался в коротких титрах-лозунгах. Их однозначность и плакатность давала прекрасную возможность манипулировать сознанием зрителя. Титры «Бей жидов...», «Громилы разговляются» (эпизод изнасилования еврейских девушек в «Святую ночь»), далее титр: «Твой грех велик, но нет предела милосердию Божьему» (настоятель костела утешает согрешившего отца Иеронима),  — надолго опечатывались в сознание революционных масс... В период звукового кинематографа тексты-лозунги стали вкладывать в уста героев, отчего диалоги персонажей звучали безжизненно и фальшиво, но идеологически верно. Фрагмент из фильма М. Калатозова «Заговор обреченных» (1950) о реакционном заговоре в одной из стран социалистической Европы, также санкционированном из Ватикана, вполне это подтвердил.

 

Идеолог фестиваля Владимир Дмитриев в этом году еще раз подчеркнул принципиальный момент: «В рубрике «Конфронтация» мы не устраиваем дискуссий, а даем две противоположные точки зрения на предмет. И каждый может решить сам». Голос противоположной стороны, то есть Католической церкви, был проиллюстрирован тремя фильмами. Научно-популярная десятиминутная лента «Гитлер и католицизм» (1930, Франция) схематично рассказала о несовместимости расистской теории фашизма с христианским мировоззрением. Документальная картина «Голос Ватикана» (1933, США/Германия) бегло продемонстрировала достопримечательности резиденции Папы Пия XI. Игровая картина Агнешки Холланд «Убить священника» (1988, Франция) вполне реалистично показала механизм убийства органами безопасности католического священника Алена Попелюшко, ставшего духовным лидером польского движения «Солидарность» в начале 80-х годов. Намойвзгляд, фильм интересен лишь тем, что основан на реальных фактах и представляет собой образец поточного «европейского кино», выстроенного на общечеловеческих ценностях, согласно которым убивать всякого человека нехорошо, тем более, если это священник-правозащитник, выступающий против тоталитарной власти. Вся программа, по-моему, носила сугубо информационный, в некоторой степени «дежурный» характер и была приурочена к знаменательной дате двухтысячелетия христианства.