Revolution - not evolution? — В мире

Приближается очередная годовщина Октябрьской революции. Мы уже не празднуем это событие, но списывать его со счетов истории рано. Многое здесь требует осмысления, ведь от прошлого, как известно, зависит будущее, а история не терпит сослагательного наклонения.

В Россию можно только верить

Ф.И. Тютчев

Пару месяцев назад, выгуливая на Красной площади «русского американца» - эмигранта в четвертом поколении, услышала от него возмущенное «Когда же у вас уберут эти ужасные звезды?». Я посмотрела на Кремль и пожала плечами. Я никогда об этом не задумывалась. Советское прошлое нашей страны пока еще не так сильно покрылось пылью времен, его видно везде, но оно для меня - идеологически нейтральный элемент городского декора. Поэтому ни кремлевские звезды, ни мавзолей Ленина нисколько не раздражают. «Демонстрации» на площади Революции (группки пожилых людей с советскими флагами, гимнами и листовками «Молниями») - вызывают чувство неловкости и какого-то стыда: что за бесприютная старость, ведь не от хорошей же жизни они там маршируют?

Главные улицы многих и многих российских городов по-прежнему носят имя Ленина или, в крайнем случае, «Советских». И мне тоже все равно. И также все равно, что станция метро, от которой я обычно хожу к своему храму, до сих пор называется «Библиотека имени Ленина» и каждый раз при выходе из метро меня встречает портрет вождя.

Но кто-то относится к этому иначе: собирает подписи в пользу переименования улиц, нареченных в честь революционеров, говорит «библиотека Леннона», предпочитая имя битла имени вождя, активно не любит КПСС. И они тоже в своем праве.

Тем не менее, думаю, не ошибусь, если предположу, что многие из детей постперестроечной России аполитичны. И не просто потому, что так сложилось, а намеренно, то есть - принципиально: мы не верим в политику, мы росли в обстановке распада системы, когда доверие к власти в обществе было практически нулевым. Да что там говорить, уже не одно десятилетие многие, если не большинство, не верили в то, что вещали с трибун, по радио, по телевидению, печаталось в прессе. Не верили ни те, кто слушал, ни те, кто говорил. Расхождение слова и мысли считалось нормальным. Но то, что так сильно обветшало и выдохлось за семь десятилетий советской власти, было, на самом деле, рождено мощнейшим импульсом - Октябрьской революцией. И не зря ее называли «Великой». Этот взрыв не произошел из ничего. Да, он был отчасти спланирован. Но отчасти - стихиен. Сработала формула из учебника истории: «низы не хотят, верхи не могут» жить по-старому. Все начиналось не в 1917, и даже не в 1905, а много раньше. Возможно - с Герцена и Огарева, в середине 19 века разбудившими своим «Колоколом» всю Европу. Или - со средневековья, когда создавалась огромная империя, которой так трудно управлять и которая содержала в себе зерна множества потенциальных конфликтов. А в начале 20 века страна напоминала несущийся под откос железнодородный состав, который уже нельзя было удержать от крушения

Многие подмечали чрезвычайную мягкость последнего Императора, Николая II. Но, может, жесткость лишь принесла бы больше крови? Многие видели в революции не только кару Божию, но и - исцеляющую руку Провидения. И сейчас, спустя десятилетия, трудно с этим не согласиться. Это время дало нам святого царя и святого патриарха, сонм мучеников и исповедников. Кого-то оно отрезвило, кого-то - сломало. Революция прельстила многих достойнейших, пусть и на недолгое время. Многие воспели ее вполне искренне. И не так просто ответить на вопрос, почему. Отчасти - потому, что в ее лозунгах было обещание вечно желанного земного Рая, «свободы-равенства-братства», была надежда на жизнь новую и лучшую. Коммунизм, социализм и иже с ними стали поистине новой религией, причем очень "востребованной". И это повод задуматься о том, что же случилось с Православием (или православными?), почему Христос уже не был «путем, истиной и жизнью» и оставался разве что Христос Блока из поэмы «Двенадцать», шагающий «в белом венчике из роз» впереди революционного отряда.

...