Те, кто не слышал, несомненно, что-то в этой жизни потеряли, и поэтому сейчас мы постараемся рассказать о том, как все эти названия связаны друг с другом.
Студенческая свобода - это в том числе и возможность присоединиться к хорошей компании, едущей с большими рюкзаками куда-то, куда обычно 
туристы не заходят. Однажды мы просто купили билеты на поезд и оказались в городе, о существовании которого раньше не слыхали, и в монастыре, затерянном среди придонских степей.
Что такое, кто такой?
Коротко говоря, «Реставросъ» - это святые безумцы. Обычные люди, которые проводят свои отпуска и каникулы в разных уголках России, таская кирпичи и бревна, убирая строительный мусор и орудуя малярной кистью - совершенно бесплатно.
Например, восстанавливается какой-нибудь провинциальный монастырь. Обычно это как бывает? Кроме настоятеля - один или два монаха. В их распоряжении - дореволюционный полуразрушенный храм, иногда с перегородками и перекрытиями (в высоких зданиях хозяева советского времени часто устраивали несколько этажей), совершенно непригодный для жизни келейный корпус (попросту говоря, домик), кругом горы битого кирпича. Прихожан - в пределах десяти, спонсоров - днем с огнем не найдешь, деньги - даже если и есть в некотором количестве, то уж лишних нет точно. И чтобы дело стронулось с места, надо вытащить из храма и жилых помещений мусор, разобрать лишние пристройки, смонтировать леса - в общем, выполнить довольно много физической работы, которая, может быть, не требует специального образования, но отнимает время и энергию, и для которой, в конце концов, нужны люди. Нанять рабочих - редкому восстанавливающемуся храму по силам. Но есть еще один шанс - что на пару недель приедет 15-20 молодых людей и по шесть часов в день будут работать не за страх и не за деньги, а за совесть и во славу Божию. «В нашем послужном списке трудовые смены в Киеве и Белгороде, Орле и на Кубани; в Белозерске и Кириллове, в Каргополье и на острове Коневец; в пермском Предуралье и Нижнем Новгороде», - можно прочесть на страничке «Реставроса» в Интернете. Но длительные поездки возможны, строго говоря, только летом, а эти люди остаются вместе круглый год. По вечерам они работают в некоторых восстанавливающихся храмах Москвы и Подмосковья, а иногда - просто едут куда-нибудь вместе на день-другой на экскурсию. Присоединившись к ним, можно посетить Спасо-Бородинский монастырь под Можайском, Саратов, Шацк, Тутаев...
Именно с этими людьми мы и попали сначала в Алексеевку, а потом - в Дивногорский монастырь.
Дорога зовет
Двадцать три человека во главе с руководителем «Реставроса» Константином Лобачевым - такая шумная компания грузилась в поезд вечером, увлеченно пила чай до ночи, а на рассвете выпрыгивала на незаметной станции под Воронежем (стоянка две минуты, вагон надо покинуть оперативно) и тряслась в автобусе до Алексеевки.
Я встретилась с «Реставросом» всего во второй раз, никого не знала по имени, и за два дня запомнила не всех. Но было редкое чувство: ты знаешь, что все эти люди - православные, очень разные, но все хорошие, они все рады тебе, все готовы приложить усилия, чтобы эти двое суток нам было радостно вместе - и достаточно благодарности к ним и ответной готовности сделать что-то необременительное ради всех, чтобы не возникло никаких недоразумений и неудобств. И это огромный подарок - два дня в компании малознакомых, но добрых людей, когда даже не нужно близко знакомиться, чтобы быть вместе... когда на прощанье мы просто поблагодарим друг друга и будем рады, если встретимся еще.
Алексеевка - город подсолнечного масла
Алексеевка... право, если бы там всегда был апрель, я бы там могла поселиться. Заповедник человечности - иначе не назовешь. Машины пропускают пешеходов. Мамаши выгуливают детей, те заводят долгие диалоги с кошками (кошки примерно тех же размеров, что дети). Шишки на елках, сережки на березах, шмели. На кладбище народ копошится вокруг могил, половина крестов и памятников выкрашена в одинаковый яркий голубой цвет... Всюду жизнь.
Статистика, в зависимости от того, в интернет вы заглянете или в путеводитель, сообщает, что в Алексеевке живут не то 12, не то 30 тысяч человек. В любом случае, городок небольшой. Стоит он на речке с запоминающимся названием «Тихая сосна» - в день нашего приезда она была идеально тихой, но растет вдоль нее все же гораздо больше берез, чем сосен. В парке у реки ежики и... динозавры - скульптуры из земли; на спинах этих тварей растет трава. В том же парке олени - вполне живые, неробкие, большеглазые.
Есть на тихих улочках домики, крытые соломой. Правда, мы видели три, и все они явно не поновлялись гораздо дольше положенного. Все равно раритет: мазанка с соломенной крышей.
Народ - смесь украинцев с осетинами. Исконные жители здесь - аланы (нынешние осетины), а в XVIII-XIX веке сюда переселилось очень много казаков и украинцев. Назначение поселения было военным, он входил в целую линию поселений, охранявших южные рубежи от немирных соседей. И сегодня на улицах можно услышать «мову».
Главный пока вклад Алексеевки в историю - именно здесь в 1829 году русский крестьянин Даниил Семенович Бокарев открыл способ производства подсолнечного масла. А до того, представьте себе, жили люди без него. Вот Александр Сергеевич Пушкин, может статься, так и не узнал, что это за масло, и всю жизнь довольствовался льняным, деревянным да конопляным...
Память о Бокареве и его открытии очень бесхитростно на взгляд приезжего человека увековечена в этом маленьком гостеприимном городке. В музее есть отдельные витрины для масла и майонеза «Слобода» и почему-то - для колбасы и кефира. Творчество местных художников и поэтов, выставленное там же, достойно отдельного внимания... В том же зале - «русский народный инструмент баян» - с надписью большими буквами: «Weltmeister». Очень русская и очень народная надпись.
В первом же храме, который мы посетили в Алексеевке в порядке экскурсии по городу, нам не только открыли дверь в неурочное время, но и вынесли два огромных пакета, наполненных апельсинами, яблоками и печеньем. Не то у них православная молодежь - нечастые гости, что они отнеслись к нам так - со всей душой, не то просто души большие, на всех хватает...
А местный благочинный, чудный батюшка осетинской внешности, без тени пафоса рассказывал о своем храме и истории отдельных икон. На вопрос об одной из них спокойно ответил: «А эта - софринская». Воодушевленно повествовал о священнике, живущем где-то неподалеку, который стал председателем колхоза. Колхоз до него совсем было развалился, а теперь живет, хотя и не без долгов. А больше никого непьющих не было, чтобы их в председатели выбрать. Батюшку-председателя зовут Михаилом (вдруг помолится кто).
Прелести походной жизни
Конечно, ночевали мы не в лесу, но все же пришлось везти с собой спальные мешки и пенковые коврики. Наша группа разместилась в Алексеевском лесничестве - на полу в спальниках, и это тоже было показательно: те, кому казалось, что спать на немытом полу неприятно, никому ничего не сказали, а просто вымыли этот пол.
Разумеется, была общая трапеза, была вермишель быстрого приготовления, была кабачковая икра, нескончаемые сушки-баранки - все ведь происходило еще в Пост... Была и общая молитва - но о ней мы расскажем чуть ниже.
В Алексеевке удивительно гостеприимные люди (а еще говорят, что москвичей не любят): к ужину нам подарили целый мешок картошки и много-много солений - среди них был даже маринованный арбуз.
И была ранняя побудка - до рассвета, в половине четвертого утра... или ночи... И утро - которое, естественно, настало, даже если пробуждение считать еще ночным, - принесло нам новые приключения.
Продолжение следует...
Вставить в блог
Поддержите нас!
