Жила у нас кошка по кличке Шкурка. Весьма пушистая была животинка. Однажды, под конец Великого поста, приходит брат из соседней кельи и говорит:
— Слышь-ка, брат! А койка-то наша ноги сломала. — Брат ты мой. Да не уж то?
— Ага. Скровати спрыгнула и сломала. Обе задние разом.
«Что за небылица, — думаю. — Кошки — они ж звери прыгучие! Вон, иная с крыши рухнет и ничего ей не сделается. А тут с кровати соскочила — и обе задние пополам? Сие маловероятно».
Решил сам проверить. Встречаю Шкурку в коридоре и вижу: верно. Кошка-инвалид. Бежит-бежит по коридорчику, полметра пробежит и — хлоп! Ножки набок подворачиваются. Так и шлепается, бедолага. Понес я ее в город, к ветеринару. Врач Шкурку поглядел и заявляет:
— Ничего не знаю, гражданин монах. Руки-ноги целы, практически здоровая кошечка.
— Как же, — говорю, — здоровая? На лапах не стоит, подкашивается.
Врач задумался и давай снова Шкурку обследовать.
— Может, — говорит, — питание у нее неправильное. Вы ее чем обычно кормите?
— А что сами едим, то и зверю даем, — отвечаю. — У нас в Лавре кошачьих подушек нету. Вот мы со Шкуркой и делимся по-братски: картошечки вареной, капусточки квашеной, хлебушка даем…
Ветеринар как-то удивился очень:
— Не понимаю, — говорит, — какая еще капусточка. Она что у вас, овощами питается?
Тут я его поспешил заверить:
За милую душу потребляет! Особенно огурчики любит. Зимой больше соленые, а летом — свежие рубает, только хруст стоит. Так что вы, доктор, не волнуйтесь: наша Шкурка витаминов получает достаточно.
Врач совсем расстроился.
— Вы что, — закричал, — издеваетесь надо мною? Кошка — это ж хыщник! Отвечайте немедленно, когда она у вас последний раз мясо кушала?
— Чтобы мясо кушала, не помню, — потупился я. — У нас мяса не бывает. А вот рыбку кушала на масленицу, было дело. Смесяц назад.
В общем, врач на меня еще потом покричал немного и отпустил. Огорчился он. Понес я Шкурку домой, по пути на склад пришлось зайти, попросили мы с ней баночку тушенки. Положил я Шкурку на кровать, достал консервный ножик… Ну, брат ты мой, что тут было! Кошка как только запах мяса учуяла, аж зарычала. И смотрит на меня с такой обидой: мол, как же ты, брат, меня всю жизнь обманывал! Я, дескать, уже десять лет на свете живу и до сих пор не знала, что в мире такие питательные вещи бывают, — для нас, хищников, специально придуманные… Долго на меня обижалась, до самой Пасхи.
Но огурцы по-прежнему любит. Витамины все-таки.
А вот еще история, на Афоне рассказали. Может быть, анекдот, а возможно, и нет.
Ползет молодой послушник по склону. А склон обрывистый, на Карули дело было. Вдруг — раз! Из-за камней кабан выскакивает: огромный, широкий такой!
Ух ты! — послушник чуть вниз не сорвался. — Кабан!
И слышит в ответ:
— Не кабан, а «добрый вечер»! Тут бедняга совсем опешил:
— Что?! Ты… Вы… Вы и по-русски умеете? Мы по всякому умеем, — вежливо отвечает кабан. И ухмыляется. Туту послушника мысль мелькнула: а ну-ка, думает, перекрещусь на всякий случай.
Кабан аж клыком цыкнул с досады:
— Догада-а-ался… Хрюкнул и исчез.
Был такой случай: в хижинку к одному старцу, который жил на Капсале отшельником, полезли грабители. Здоровые такие громилы, не скрываясь, стали ломать входную дверь. А монах даром что старенький был, а находчивый и веселый. Высунулся из окна второго этажа, сощурился и как крикнет громовым голосом:
— Ну что, дорогие? Выбирайте-ка, из чего я сейчас выстрелю: из «кольта « или из маузера?!
Грабителей и след простыл. Испугались, видать: кто его знает, отшельника: может, у него и вправду целый арсенал под кроватью спрятан? К тому же, говорят, монах раньше был царским боевым офицером…
А вот страшная история. В Лавре дело было. Приехал как-то к монахам в гости иностранный журналист, хотел статью написать про православных. А курильщик был страшный: лицом зеленый, одну за другой папироски смолил. «Я, — говорил, — и получаса не могу без никотина прожить, это у нас, журналистов, профессиональная слабость». Познакомился с монахами, посидел в келье, попил чайку — и попросился переночевать. Чтобы, значит, потом статью можно было озаглавить поинтереснее-например, «Как я ночевал среди ортодоксов» или «Мрак и звуки в темной келье».
Ну вот, дело к вечеру, закончил журналист вопросы задавать — потянулся за куревом. И так уж крепился без малого полчаса, вот терпение и закончилось. А монахи увидели и говорят:
— Ах, извините, у нас в кельях курить не положено.
— Нет проблем, — говорит журналист, —ноу проблем, я выйду на улицу. Не беда, что морозец, я потерплю.
— Видите ли, — объясняют ему, — у нас на всей территории монастыря курить не положено. Лавра все-таки.
— Нет проблем, — улыбается журналист. — Ради такого дела я готов даже из монастыря выбежать, за ворота.
— К сожалению, — отвечают ему монахи, —ворота уже закрыты, потому как время позднее.
— Как закрыты? — удивился корреспондент, — но ведь мне действительно необходимо срочно выкурить сигарету!
И забеспокоился. Тут уж, очевидно, не до заметок ему стало. Сидит, пачку в руке мнет — а сам лицом вертит, куда бы выскочить. Тут один монах спрашивает:
— Вы какие сигареты курите? Разрешите поглядеть?
Взял пачку, покрутил в руках, перекрестил и вдруг — раз! Прямо в окошко.
— Ноу! — закричал иностранец. — Бай вы это сделали, мистер монах?. Я же теперь погибну, ночи не переживу.
— А вы не волнуйтесь, — ему отвечают.
— Ночи у нас короткие, к половине пятого уже на братский молебен вставать.
И верно, не погиб наш корреспондент. Проснулся, к мощам приложился — ив Москву поехал. Видели мы его недавно в храме Николы в Кузнецах. Крестик покупал.
Ежик был очень маленький. Иголки только твердеть начали. На ладошку взяла, сердечко тук-тук-тук… Так умилилась, не могу с ним расстаться. Говорят: «Бери. Вырастет — мышей ловить будет « — «Батюшка, я возьму, а?». А он рядом стоит и недовольно так: «Да зачем он тебе? « «Батюшка, он такой милый, крошечный…» Он только так: «Пф» А они мне все: «Бери, бери. Их вон сколько у ежихи. Он тебе мышей ловить будет». «Батюшка, он мышей ловить будет…»
Вставить в блог
Маленькие радости1 июня 2001
|
Поддержите нас!
