Куда ведет Болонский процесс?

Прежде всего, старая система на всех уровнях была весьма сильно изолирована от государственной системы высшего образования. Традиционные семинарии постсоветского периода не имели государственной аккредитации, просто в силу отсутствия в системе государственного высшего образования самого стандарта «богословие» (теология). И даже после того, как этот стандарт был разработан (в основном силами профессорско-преподавательской корпорации Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного университета)  и утвержден, автоматически прировнять выпускника  семинарии к специалисту-теологу было невозможно. С точки зрения Церкви семинария давала лишь среднее богословское образование, но не высшее. С точки же зрения государства строго формально выпускник семинарии был неучем – человеком с 11-ю классами средней школы за плечами, или же, если подходить к вопросу неформально – пэтэушником, человеком со средним специальным образованием, но ни при каком подходе – не с высшим. Таким образом, положение выпускника семинарии, потратившего  на освоение учебных программ те же пять лет, что и его коллега - студент светского вуза было довольно ущербным: с точки зрения государства он был в худшем случае неучем, а в лучшем – недоучкой. На первый взгляд большой проблемы для Церкви в этом не было: самый естественный путь для выпускника семинарии – принятие сана, а священнику для своей основной деятельности –  совершения богослужений и пастырства - не столь важна «корочка» о высшем образовании. Однако, во-первых, хотя семинария и ставит своей главной задачей подготовку пастырей, все же не все её выпускники в итоге принимают сан. Наиболее же естественный для «пиджачника» путь применения полученных им за время обучения знаний – преподавание – оказывался для него фактически закрытым: в семинарии на преподавательские должности, при прочих равных условиях, священнослужителей берут куда охотнее, а преподавание в светских учебных заведениях (и даже в старших классах школы) без государственного диплома невозможно. Во-вторых же, даже для священника, тем более священника образованного, в современной ситуации уже мало быть только  совершителем таинств и пастырем: Святейший Патриарх Кирилл уже многократно указывал на то, что на священнослужителях лежит среди прочего и обязанность свидетельства о Христе «внешним». Наиболее же эффективный путь для такого свидетельства – вхождение в школы и вузы – без государственного диплома был весьма затруднен.

Не лучшим образом дело обстояло и у выпускника духовной академии. Как известно, выпускаясь из академии, студент защищал работу на соискание степени кандидата богословия, что на первый взгляд приравнивало его по статусу к светскому кандидату наук. Однако теология, например, в России до сих пор отсутствует в перечне специальностей ВАК, а кроме того, содержательно, за очень редким исключением, прямого соответствия между «кандидаткой» в светских науках и работой выпускника духовной академии не было и близко. В лучшем случае работа последнего представляла собой аналог хорошего диплома выпускника светского вуза, но уж никак не тянула на самостоятельное научное исследование. Простое знакомство с названиями кандидатских сочинений показывает их несостоятельность в качестве полноценных самостоятельных научно-исследовательских работ. Например, «Сотериология свт. Иоанна Златоуста» - это хорошая тема или для научно-публицистической статьи, или для солидной докторской монографии, но никак не для кандидатской работы, хотя бы в силу того, что в идеале написание такой работы требует, помимо разрешения вопросов подлинности тех или иных сочинений, приписываемых святителю, знакомства с огромным морем научной литературы (а о Златоусте не писал чего-нибудь только ленивый) на самых разных языках, вплоть до экзотических.

Собственно, озвученный выше факт никогда никем и не скрывался: в кандидатском сочинении выпускник академии должен был продемонстрировать способность систематизировать имеющиеся знания – не более. Полным же аналогом светской «кандидатки» была в области богословия докторская диссертация. Однако и здесь не обходилось без проблем: некоторые (впрочем, немногочисленные) докторские богословские работы по своему уровню вполне могли соответствовать докторским исследованиям светских ученых, однако формально ничем не отличались от тех богословских докторских диссертаций, которые, по сути, представляли собой аналог светских кандидатских работ.

При такой путанице в соотношении церковных и светских степеней не удивительно то, с каким скрипом шли переговоры об интеграции теологии в систему ВАК. Еще менее удивительно то, что вопрос о соответствии отечественной системы духовного образования европейским стандартам многие годы даже не ставился.

Новая система предполагает, как уже было сказано выше, трехуровневое обучение. Первый уровень – бакалавриат – фактически создается на базе нынешних семинарий. Срок обучения в бакалавриате – 4 года. При этом кроме результатов ЕГЭ для поступления в семинарию необходимо будет пройти собеседование по основам христианства. Тех, кто не сможет пройти указанное собеседование, предполагается зачислять в подготовительный класс, где будут в течение года изучаться элементарные богословские предметы. По окончании семинарского курса выпускники должны сдать государственные экзамены и защитить дипломную работу.

Далее выпускник-бакалавр сможет поступить в магистратуру для продолжения обучения или, приняв сан, приступить к приходскому служению. В последнем случае выпускнику семинарии необходимо будет пройти дополнительный годичный курс углубленной пастырской подготовки.

Второй уровень образования – магистратура, которая создается на базе нынешних духовных академий и, в перспективе, на базе наиболее продвинутых семинарий. Выпускники магистратуры защищают магистерскую диссертацию, объемом не менее чем 2,5 авторских листа, которая должна представлять собой определенный вклад в богословскую науку. Магистры богословия могут привлекаться уже не просто к приходскому служению, но и к преподавательской, церковно-административной и научно-исследовательской деятельности.

Третий уровень обучения – аспирантура – будет готовить кадры для самостоятельной научно-богословской работы. Срок обучения в аспирантуре при соискании степени кандидата – 3 года, за которые соискатель должен будет подготовить диссертацию – полноценное самостоятельное научно-богословское исследование. Кроме того, в аспирантуре можно будет готовить докторскую диссертацию. Степень кандидата богословия, таким образом будет, соответствовать светской степени кандидата наук и европейской степени PhD. Степень доктора богословия будет представлять собой аналог светской степени доктора наук.

Как кажется, новая система духовного образования несет в себе очевидные плюсы: интеграция в европейскую систему образования в перспективе даст возможность магистрантам и аспирантам в течение обучения стажироваться в европейских университетах, да и государственный диплом для богослова вряд ли будет лишним, особенно если у этого диплома будет европейское приложение. Однако трансформация структуры духовного образования вызывает также определенные опасения.

Прежде всего, эти опасения носят, говоря светским языком, кадровый характер. При старой системе с её изоляцией от государственного образования  у выпускника семинарии и/или академии, желающего реализовать полученные им знания, фактически не было особого выбора: хочешь – не хочешь, а рясу носить будешь. Сейчас же семинаристу есть куда уйти: все больше и больше светских вузов открывают у себя факультеты и кафедры теологии, на которые необходимы преподаватели с соответствующей квалификацией. В итоге Церковь, потратившая время и средства для воспитания и обучения будущего пастыря, в итоге может на выходе не получить ожидаемого ставленника (правда, человек, ставший священником от безысходности, вряд ли принесет пользу своей пастве). С другой стороны, в духовные академии для обучения по магистерским программам теперь, в принципе, смогут поступать и выпускники светских вузов. Если при всех своих известных недостатках семинарии все же, как правило, воспитывали в своих студентах церковность, то вопрос о мере церковности выпускников светских кафедр теологии остается открытым: при поступлении в светские вузы, даже на факультеты и кафедры теологии, мировоззренческие вопросы, по понятным причинам, не обсуждаются. 

Далее, при трансформации существующей системы семинарии, которые до сих пор готовили за пять лет обучения людей со «средним - специальным» образованием, должны будут за срок, продолжительность которого меньше на год, подготовить полноценного бакалавра – человека, имеющего фундаментальную богословскую подготовку. Правда ведущие семинарии уже довольно давно, по сути, во многом соответствовали бакалаврскому уровню подготовки, но при этом продолжительность обучения в них составляла 5 лет, а не 4 года. В тех же случаях, когда продолжительность обучения в семинарии составляла 4 года, предполагалось, что срок обучения в академии будет составлять уже не 3 года, а 4 соответственно. Теперь же необходимо, с одной стороны, поднять уровень семинарии до уровня высшего учебного заведения, с другой же стороны - как-то уложить возросшую учебную нагрузку в срок, сокращенный на год в сравнении с прежним.

Помимо указанных выше сложностей, еще одна специфическая трудность связанна со спецификой нашего среднего образования. Современный богослов, претендующий на состоятельность в качестве ученого-исследователя, должен владеть языками, причем как современными, так и древними. Если выпускник хорошей европейской школы, как правило, знает в совершенстве один иностранный язык и читает на другом, то выпускник отечественной средней школы часто может лишь читать с грехом пополам на одном иностранном языке. Учитывая тот факт, что основная языковая нагрузка в рамках новой концепции приходится именно на уровень бакалавриата, за 4 года в семинарии студенту предстоит освоить латинский, древнегреческий и минимум один современный европейский языки, весь комплекс общегуманитарных предметов и весь комплекс богословских дисциплин. Это еще не считая специальных пастырских предметов: а, по словам архимандрита Кирилла (Говоруна), одного из главных разработчиков данной реформы, основная цель семинарии – подготовка пастырей. При этом отдельный вопрос: должен ли человек, желающий стать священником и пастырем, в обязательном порядке быть полиглотом? Пока же в рамках проводимой реформы можно констатировать стремление впрячь в одну телегу бакалаврской подготовки коня и трепетную лань, сиречь пастырские предметы и закладывание солидной научной базы. Получится ли это – серьёзный вопрос.

И последнее, о чем хотелось бы сказать, - это бакалаврский диплом. Европейский бакалавриат не предусматривает в обязательном порядке написание и защиту дипломной работы. В рамках же обсуждаемой  концепции духовного образования предполагается обязательное написание и защита дипломной работы при окончании студентом семинарии. Степень научности и самостоятельности такой работы довольно очевидны. Тем не менее, на её написание тратятся и время, и труд студента. Учитывая же возросшую в силу сокращения срока обучения нагрузку, можно ли считать такое расходование времени и сил учащегося продуктивным? Для того, чтобы диплом бакалавра был хоть сколько-нибудь приемлемого качества, необходимо предоставить студенту время для его написания, для чего придется перенести какую-то часть учебной нагрузки со старших курсов на младшие. Насколько подъемной при этом будет для студента учебная программа младших курсов?

С другой стороны, понятны мотивы тех, кто считает необходимым включить в программу бакалавриата написание дипломной работы: без этого будет весьма проблематично оценить как степень пригодности выпускника к научно-богословской деятельности, так и просто степень овладения студентом умением ясно и систематически излагать богословские знания в письменной форме. Последнее же умение есть, согласно соответствующей квалификационной рамке, необходимое требование к бакалавру богословия.

Переход на новую систему духовного образования в целом должен быть завершен к 2013 году. Как в итоге разрешатся сложности, обозначенные в этом кратком обзоре и с какими еще трудностями предстоит столкнуться в ходе реализации реформы – покажет время. Увы, но в области образования, в том числе и духовного, любые инновации приходится испытывать на людях.

Фото: сайт Московской Православной Духовной Академии