Крыса

— Что ты хочешь? — спросили её папа и мама.

— Я хочу собаку, таксу, — сказала девочка.

— Нет, — сказали родители, — собака — это чересчур.

— А давай, — сказала мама, — мы купим тебе крысу? Крыса — это почти как собака, только маленькая, удобная и гулять не нужно.

Девочка прекрасно понимала, что крыса совсем не то же, что собака.

Вот, к примеру, у мамы было красивое пальто из драпа. А у тети Лены — белая норковая шубка. Тоже с пуговицами, воротничком, двумя рукавами и карманами. Но мама всегда говорила папе:

— Что ты сравниваешь, это ведь совсем другое дело!

Вот. Так и собака была совсем другим делом. По сравнению с крысой.

Но, с другой стороны, крыса — это хоть что-то. Точнее, кто-то.

Зная мамино непостоянство, девочка понимала, что нужно ловить момент.

В магазине продавались три крысы — два самца и одна самка. У самцов была мягкая шерстка, смешные уши и увесистые мешочки под хвостами. Самка была совершенно голая, покрытая бледной тонкой кожей, под которой что-то тревожно синело. Вид у нее был довольно жалкий.

— Это сфинкс, — объяснила продавщица, — выведена методом мутации

— Какую ты хочешь? — спросила мама.

— Вон ту, — сказала девочка и показала на веселого, пушистого самца. Про сфинксов она смутно помнила что-то недоброе.

— Ты что, это же мальчик, — сказала мама, подозрительно посмотрев на крысенка. Её отношения с противоположным полом в последнее время оставляли желать лучшего. — Давай возьмем вот эту, лысенькую. Смотри, какая милая.

— Да, — вздохнула девочка, — давай возьмем.

Дома крыса сначала боялась, потом отогрелась, пришла в себя и стала весело бегать по полу. Девочка и мама играли с ней до позднего вечера. Ночью крыса шуршала бумагой, гремела и шумно пила из новой поилки.

Утром, когда все ушли, мама хотела погладить крысу, а крыса взяла — и укусила её. Это было так больно, что мама удивилась, закричала страшным голосом и закапала кровью весь пол.

Крыса тоже очень удивилась и испугалась. Она ушла в свой домик и перестала выходить. Ну, то есть она выходила теперь только чтобы поесть, а играть и бегать уже не хотела.

Прошло четыре дня.

Крыса делалась все грустнее и некрасивее. У нее даже выросла седая щетина на щеках. Она стала плохо видеть и вести себя как существо, которое не хочет жить: есть пластик, биться головой о лесенку и грызть собственный хвост. Однажды девочка полчаса с ужасом наблюдала, как крыса давилась, пытаясь проглотить тяжелый металлический шарик от конструктора.

Мама же, наоборот, после укуса как-то взбодрилась, похорошела и перестала пить "таблетки счастья". Это так папа по телефону кому-то сказал. Она снова устроилась на работу, и у нее появился виртуальный поклонник. Потом поклонник превратился из виртуального в реального, приехал и увез маму. Чтобы с ней жить.

Девочка осталась с папой и крысой. После маминого отъезда крыса стала вести себя разумнее и даже обросла редкой шерстью. Так что теперь она была не совсем сфинкс.

Вечерами девочка доставала крысу из клетки, сажала на колени и, гладя ее по седой голове, говорила:

— Никогда и ни за что не соглашайся ни на что другое, кроме того, чего по-настоящему хочешь! Никогда и ни за что! Слышишь?

Но крыса ничего не слышала. Она была глухой от рождения.

Выпучив черные глазки, она вспоминала двух веселых самцов из магазина и думала:

— Вот и все, лучшая часть моей жизни прожита...