Встреча с Модильяни

Традиционно жизнь «меланхолического ангела» Амадео Модильяни описывается историками искусства в ключе драматических происшествий и страстно-патетических коллизий. Даже существует легенда, будто Модильяни принял решение быть художником, среагировав на видение, посетившее его в температурном бреду.

Он друг Анны Ахматовой («Он казался мне окруженным плотным кольцом одиночества»), самый крепкий соратник Хаима Сутина, а Илья

Эренбург посвятил ему стихотворение в своей книге «Стихи о канунах». Амадео Модильяни - один из самых дорогих художников мира. Аналитики даже ввели термин «синдром Модильяни», описывающий увеличение стоимости произведений того или иного автора в зависимости от сюжета, изображенного на картине. Жизнь Модильяни экранизирована в первый раз в фильме «Монпарнас, 19», где художника играл Жерар Филип, второй - в картине «Модильяни», с актером Энди Гарсия в главной роли. «Я думаю, что человек - это мир, который иногда стоит любых миров...» - писал Амедео Модильяни. Нам повезло: мы можем увидеть его мир. Мария Хорькова делится впечатлениями о выставке Амадео Модильяни, которая открыта для посетителей в ГМИИ им. А. С. Пушкина до 17 июня.

Модильяни потрясающе владеет красками (в разных значениях этого слова) - и как 'цветом', и как 'материалом'. Он создает плотную, густую, насыщенную поверхность. Как будто непросохшая масляная краска, по которой хочется всласть поводить пальцами. И картины его как бы "пышут" цветом (по аналогии с "пышут жаром"). Впрочем, есть работы в теплой гамме, есть легкие и прозрачные в прохладной (но все-таки не холодной).

Большинство представленных живописных полотен - портреты. Трудно подобрать к этим лицам адекватный эпитет - «смазанные», «скошенные», «деформированные»... Это непоэтично и неверно по сути. Портреты Модильяни не отклонение от гармонии, а поиск ее. Скорее лица его моделей «плывущие» или «стекающие» - удивительная плавность и мягкость линий.

Мало деталей, чуждость «проработанности» - зато много-много света, льющегося с небольших холстов в тяжелых рамах.

Мне показалось, что лучше смотреть либо с совсем близкого расстояния - чтобы уловить всю текстуру, отдельные мазки на каждом квадратном сантиметре полотна, либо с далекого - не с трех шагов, а, например, с другого конца зала - тогда особое впечатление.

Этот художник потрясающе владеет и линией. Кроме живописи маслом на выставке - серии набросков. И, право же, не столь многим удавалось достичь того, что у Модильяни как раз есть - легкости и точности, когда линия проводится раз и навсегда и - идеально.

Картины Модильяни - это определенно другой мир. То ли Париж 1920-1930-х годов, то ли что-то, стоящее уже вне времени и вне реальности. За условностью и уходом от реализма видны живые люди. Видно, что художник, владеющий своим искусством, работает не ради самовыражения, но ради того, чтобы по-новому прочувствовать мир. А значит, не только работает, но и творит.

PS: Маленькое замечание «для реализма». Некоторые из работ Модильяни могут оттолкнуть. Например, картины из серии «Ню» (по-французски "голый", от латинского "nudus", так обозначаются работы, изображающие обнаженную натуру) - не случайно единственная прижизненная выставка художника завершилась скандалом. Или глаза с непрорисованными зрачками - их «бездонность» (как описали это в комментариях к выставке) иногда пугает. «Встреча с Модильяни», конечно, не выставка для воскресной школы. Но из Пушкинского выходишь с ощущением неотмирности виденного и редким чувством того, что хотя бы некоторое время ты был неподвластен круговерти своих обычных дел. То есть - свободен.

Использованы материалы журнала L' Officiel, март 2007