Спор власти и святости

Очевидно, что книга Дмитрия Володихина  попала в благодатный контекст: относительно недавно вышел фильм Павла Лунгина «Царь», всколыхнувший интерес общества к фигуре митрополита и его оппонента - Ивана Грозного и выявивший точки соприкосновения нашего времени с эпохой XVI века.

Достоинство книги рецензенты Володихина видят в том, что это первое серьезное издание в пореволюционное время, вписывающее фигуру выдающегося митрополита в историю XVI века, а также то, что историческое исследование здесь сочетается с эссе. Центральным сюжетом книги стало противостояние митрополита Филиппа и царя. Автор считает упущением то, что фигура святого Филиппа обычно вспоминается преимущественно в связи с Иваном Грозным. В книге он освобождает образ святого Филиппа от этой жесткой зависимости и подробно пишет о его иночестве и игуменстве, ключевой роли в истории возвышения Соловков..

Как считает Володихин, критическое отношение к власти сформировалось у будущего святителя еще в молодости. Происходя из знатного боярского рода, Федор Колычев попал в служилые люди и именно отрицательный опыт придворной жизни с ее интригами, по мнению писателя, побудил юношу оставить мир и отправиться в один из самых отдаленных монастырей.

Однако «Каждый иерей, каждый архиерей включен в жизнь своего общества. В то же время он наблюдает за тем, что происходит вокруг него, и когда общество или его отдельные представители начинают уходить от Заповедей Господних, перестают быть добрыми христианами, в этом случае необходимо вразумление - по апостольским правилам сначала тайное, наедине, затем явное». Ключевым понятием личной жизни, церковного и общественного служения митрополита Филиппа он считает пастырский долг. Именно исполняя долг христианина и пастыря, Филипп противостоял царю. «Всегда очень тяжело было Церкви, даже в лучшие века христианства в Европе и в России, когда оно было доминирующей конфессией, вразумлять людей власти, так как власть могла быть обращена против того пастыря, который осмелился бы на обличение, - продолжил Володихин. - Для восточной церкви очень важен пример святого Иоанна Златоуста, человека, который вразумлял императрицу Евдоксию и за это пострадал от властей». Пример Иоанна Златоуста писатель считает знаковым, и ставит святителя Филиппа в один ряд с ним: «О митрополите Филиппе часто говорили, что он подобен в своих поступках Иоанну Златоусту». Осложняло отношения митрополита и царя то, что до появления в Москве Филиппа Иван IV уже имел более чем двадцатилетний опыт правления и привык действовать лишь по своему разумению. «Он имел власть, не ограниченную никакими законами того общества», - подчеркнул историк. «Для того, чтобы выступить против Царя во время, когда опричнина достигла ужасающих размеров, нужен был именно человек с и иноческим опытом, для которого происходящее в этом мире имело преходящую ценность». Одной из причин призвания Филиппа в Москву на митрополичий  престол писатель считает то, что его родственники, находящиеся при дворе, рассчитывали получить «карманного» митрополита, послушного их воле. Филипп не оправдал их ожиданий.

Переломом в биографии Филиппа Колычева стал период опричнины. Как историк Володихин подробно занимался этим явлением, и считает, что оно неоднородно.

Период опричнины длился примерно 1565 до 1572 года, но самым лютым временем был так называемый «опричный террор» (1567-1568 годы). Еще в первые годы, когда о будущих бесчинствах мало кто догадывался, Филипп ставил условие: не буду митрополитом, пока не будет отменена опричнина. Однако и ему, и царю пришлось пойти на компромисс: Филипп принял сан митрополита, а царь вернул Церкви право печаловаться об угнетенных. Политические казни тогда были очень редки и единичны. Однако, когда слухи о боярском заговоре побудили государя к решительным действиям, было казнено около 400 дворян. «Смерть 400 человек не кажется нам чем-то особенным, - заметил писатель. - Но лишь потому, что двадцатый век ожесточил сердца». После этих событий митрополит стал обличать государя тайно и явно, публично отказывал в благословении, за что был лишен сана и сослан в тверской Отроч Успенский монастырь. Там его умертвил Малюта Скуратов, хотя неизвестно, сделал ли он это по приказу царя или по собственной воле. В «споре» Цервки и власти, по мнению писателя, победил «пастырь добрый». Это победа была очевидна не только для нас, знающих митрополита Филиппа как святого, но и для его современников: например, известно, что толпы народа следовали за санями, в которых опального монаха везли из Москвы в Тверь. Володихин считает митрополита Филиппа самой достойной фигурой XVI века, давшей пример неукоснительного исполнения долга в самых сложных обстоятельствах.

Ряд положений автора вызвал вопросы и дискуссию. Более всего собравшихся интересовало отношение писателя к Ивану IV и опричнине, так как в последнее время высказываются апологетические мнения о Грозном царе и его политике, опричнина даже называется духовным орденом. Володихин считает, что «если у опричнины и была какая-то духовная миссия, то она резко отличалась от миссии Русской православной Церкви», кроме того, как подобие монашеского ордена она теоретически могла существовать только в течение нескольких месяцев в пределах Александровской слободы. Но опричнина существовала около семи лет, а с монахами, по мнению историка, опричников роднила только особая форма одежды. Сам Володихин считает опричнину неудавшейся военно-политической реформой, призванной укрепить власть царя и военное могущество страны. Перегибы опричнины и политики Ивана Грозного историк связывает с особенностями его характера: «Он был истерик, артистическая и писательская натура, действовал на публику». Его церковность тоже не была лишена актерства: «Связь Ивана IV с церковью была похожа на реле, работавшее с элементами случайности: то он молился и постился, то казнил священников и брал себе пятую или шестую жену». Попытки некоторых историков ставить Грозному психические диагнозы Дмитрий Володихин считает несостоятельными: разве можно поставить диагноз через 400 лет? «Иван Грозный всегда на протяжении своей жизни различал добро и зло и поступал мотивированно. Если человек выбирал зло, это еще не значит, что он сумасшедший, это значит, что он злодей». Ивана Грозного, считает Володихин, никак нельзя брать за пример выдающегося политика, несмотря на все его политические заслуги. Разумным и эффективным политиком он считает его тезку Ивана III, а лучшим примером во всех обстоятельствах - святителя Филиппа.