- Первый курс, набранный по результатам ЕГЭ, отучился семестр и сдал сессию. Есть ли отличия в успеваемости и уровне этих студентов по сравнению с теми, кто поступал по традиционной схеме, сдавая вступительные экзамены?
- Мы пока еще не анализировали успеваемость теперешнего первого курса и не сопоставляли его с предыдущими. По поверхностным наблюдениям, радикальных изменений нет.
Уровень студентов измерить трудно. Есть очень разные отзывы преподавателей, и многие считают, что в этом году первокурсники более сосредоточены на учебе. Правда, мы обнаружили пробел в их школьном образовании. Речь идет о проверочном диктанте, который всегда пишут студенты-первокурсники. Мы получили неожиданно низкие результаты, но в ответ на предложенные бесплатные факультативы почти все дружно согласились их посещать. Они занимались два месяца, и преподаватели-русисты были очень довольны результатами: уровень грамотности стал повышаться. Здесь мы скорее видим недостатки в школьной подготовке, а не в самих студентах.
- А в целом, чем нынешнее поколение студентов отличается, например, от поколения девяностых годов?
- На общий взгляд, студенты 90-х меньше думали о знаниях, больше - о заработке. Помню случай, когда у студента в билете был вопрос об агентстве «Рейтер», и он сказал: «Мне вообще этого не нужно знать, потому что сегодня я зарабатываю деньги в России, и "Рейтер" меня совершенно не волнует». Сегодня студенты стремятся получать не только практические, но и теоретические знания. Это говорит о том, что для них важно достичь определенного уровня кругозора. Мне кажется обнадеживающим, что они идут подрабатывать не с первого курса, а хотя бы три года проводят много времени в университете.
- А на каком курсе пошли работать вы?
- Только на четвертом, и то не в таком масштабе. Когда мы учились, обязательное посещение лекций было почти универсальным. Очень мало студентов во время занятий шли в редакцию. У нас был творческий день, и большинство студентов вписывали в него свою практическую подготовку. Если они и зарабатывали - у нас тогда еще было много юношей, то разгружали вагоны по ночам: известный приработок советских студентов.
- Сейчас университет все активнее включается в Болонский процесс. Как это скажется на качестве и формате журналистского образования, и насколько ощутимым будет переход на систему «бакалавр+магистр»?
- Такая система в МГУ уже внедряется: любопытно, что экономисты - горячие приверженцы этого двухуровневого подхода. Что будет с журналистским образованием, сказать очень сложно. Любая радикальная трансформация болезненна, но наши коллеги в Санкт-Петербурге уже отказались от специалитета, и рейтинг факультета журналистики СПбГУ не упал.
В Болонской системе, конечно, есть минусы: она ставит под угрозу традиционное в России фундаментальное образование. Для преподавателя университета она по-своему опасна тем, что дает студенту больше свободы. Принцип бакалавриата - минимум обязательных предметов, максимум элективов. Многим преподавателям переход на такую систему не нравится, потому что они теряют обязательную власть над студентами, нагрузку и, в конечном счете, деньги.
Но студенту Болонский процесс дает определенные плюсы. Если университет сохраняет за собой гарантию качества по всем предметам, то студент может составить более гибкий учебный план, который отвечает его интересам. Другой плюс - увеличение контактных часов преподавателей и учащихся. Мы привыкли к традиционному формату лекций, когда один профессор выступает перед огромной аудиторией. Я сама знаю, что подобный формат не всегда эффективен. Если у вас тридцать студентов, вы можете владеть их вниманием, если сто - это уже трудно, но если сидит двести пятьдесят студентов, вы точно не удержите внимание хотя бы четверти аудитории. Болонская система ориентирована на меньшие группы, большее число преподавателей, параллельные лекционные курсы.
Обращу внимание, что очень перспективна для журналистского образования магистратура. В нее можно принимать специалистов из других областей, а для журналистики такая интеграция крайне полезна. Например, приходит медик - получается прекрасный журналист, пишущий о медицине.
 |
- В какие сроки журфак будет переходить на систему «бакалавр+магистр»?
- Наше иностранное отделение уже давно учится по программам бакалавриата и магистратуры. Что касается российских студентов, для нас сейчас дедлайном становится 2011/2012-й учебный год. В Московском университете ситуация такова, что все факультеты, не перешедшие на программу бакалавриата и магистратуры, должны сделать это в сентябре 2011 года.
- Вы уже два года возглавляете факультет журналистики. Каковы ваши приоритеты в его развитии?
- Важнейший приоритет - это сохранение традиций факультета. Все знают, что факультет никаким резким перепланировкам не подвергается, и все наши традиционные научные школы продолжают развиваться. Более того, они получают новый импульс, потому что мы активно привлекаем молодых преподавателей.
Сохраняя нашу литературоцентричность, мы усиливаем качество подготовки по общегуманитарным, социально-политическим дисциплинам. Мы стараемся привлечь специалистов из других вузов, дать нагрузку молодым преподавателям.
Конечно, несомненным приоритетом является усиление практической подготовки. Сейчас начата реформа на кафедре техники газетного дела и средств информации, которую возглавил молодой доцент Олег Александрович Бакулин. Создан продюсерский центр факультета, куда мы пригласили практикующего журналиста Антона Павловича Верстакова. Обновлена типография, закуплено новое оборудование, которое позволило оцифровать наш издательский процесс с первого до последнего этапа. В самых ближайших планах - дигитализация учебного радиотелевизионного центра. Там уже есть цифровая радиостудия, но телевизионный процесс далек от совершенства.
Еще один важный пункт в развитии факультета - усиление взаимодействия с практиками, с индустрией. Появились спецкурсы «Журналистика "Комсомольской правды"» и «Журналистика "Известий"», которые будут проходить не в стенах университета, а в редакциях. Мы запускаем очень востребованный спецкурс по расследовательской журналистике: на первое занятие пришло более восьмидесяти человек. Мы пытаемся закрыть те потребности в профессии на рынке труда, которые еще не закрыты.
- Сейчас звучат предложения существенно сократить курс истории литературы на факультете. Как вы смотрите на эту идею?
- Дело в том, что переход на бакалавриат потребует сокращения часов по всем предметам. Думаю, что нам нужно менять формат самих курсов литературы: мы должны больше изучать такие произведения, которые формируют мировоззренческие, нравственные основы будущих журналистов. Мы должны смотреть на традицию, скажем, критического реализма в контексте своей эпохи с тем, чтобы студенты получали не просто литературу как таковую, а ту, которая формирует качества журналиста, литературу с высоким уровнем социальной значимости.
В этом смысле МГУ не должен ориентироваться на другие вузы, тем более что там литература зачастую сокращена радикально - в разы, если не на порядки. Нам нужно искать свой путь - интегрировать наш опыт, наш багаж в потребности современной профессии.
- Насколько остро стоит проблема старения кадров на факультете?
- Факультет гордится своими основоположниками: многие из преподавателей пришли на журфак, когда он только создавался. Эти люди - легенды факультета, его сила. Но наш сегодняшний статус позволяет освобождать заслуженных преподавателей от непосредственной текучки и использовать их опыт прежде всего для консультирования молодых специалистов. У факультета сегодня достаточно ресурсов для того, чтобы финансово поддерживать такое сотрудничество.
- Вы много говорите о традициях. А что для Вас значит словосочетание «московская университетская традиция»?
- Это уважительное отношение к студентам, это почтение к научным, преподавательским авторитетам, и это обязательное умение вести диалог на всех уровнях. Наш ректор прекрасно говорит со студентами, президент факультета тоже говорит со студентами и слушает их. Мне кажется, умение выходить на горизонтальный уровень общения, выслушивать студентов и обогащаться в процессе общения с ними и есть главная университетская традиция.
- Факультет журналистики - неотъемлемая часть университета. Но уже больше шестидесяти лет он находится на Моховой улице, а основная университетская жизнь проходит на Воробьевых горах. Как это отражается на развитии факультета?
- Проблем здесь нет, потому что мы интегрированы в университетскую систему управления. Но наше удаленное положение, пребывание в географической «сфере Кремля» непосредственно связано с пониманием журналистики как «сторожевого пса» демократии. Журналистика должна отстоять на шаг от общества, видеть его полюсы и минусы как бы со стороны. Мы вовлечены в университетскую жизнь, наши студенты живут в тех же общежитиях, где и студенты остальных факультетов. Но работаем мы здесь. Журналистика должна быть независимой, и мы ценим, что Московский университет признает это, сохраняя нас на дистанции от основного кампуса. Это здание является брендом и университета, и факультета - оно должно оставаться за нами.
- Вы присутствовали на торжественном богослужении в Татьянин день и знаете об инициативе преподавателей и студентов открыть новый университетский храм на Воробьевых горах. Как вы относитесь к этой идее?
- С большим уважением. Именно в силу того, что наше государство светское и цивилизованное, оно должно уважать права верующих. Храм в университете - это возможность для студентов сохранить свои этические, культурные и религиозные ценности, реализовать свою духовность. Конечно, в нашем обществе нужно признавать все религии, но церковь святой Татианы - это неотъемлемая часть университета, и мы очень любим туда ходить.
Вставить в блог
Поддержите нас!
