Средь Москвы, средь союзного — не белокаменного,
Краснокаменного — сердце-града
Воздвигается нами мировая эстрада,
Трибуна трибун,
В героическом взлете стремительно-бурное
Воплощение архитектурное
Пролетарского чуда...
Демьян Бедный
«Рабоче-крестьянское творчество»
Идея нового главного здания государства — архитектурного символа нового строя и будущей жизни — возникла сразу после революции и была отражена в первом генеральном плане «Новая Москва». Окончательно она оформилась после образования СССР. Фактически «отцом» собственно Дворца Советов был С. М. Киров — мысль о его строительстве он впервые высказал в своей речи на I съезде Советов СССР 30 декабря 1922 года в зале Большого театра: «Я думаю, что скоро потребуется для наших собраний... более просторное, более широкое помещение... Поэтому от имени рабочих я предложил бы нашему союзному ЦИКу в ближайшее время заняться постройкой такого памятника, в котором могли бы собираться представители труда. В этом здании, в этом дворце, который, по-моему, должен быть выстроен в столице Союза, на самой красивой и лучшей площади, там рабочий и крестьянин должен найти все, что потребуется для того, чтобы расширить свой горизонт. Я думаю, что вместе с тем это здание должно явиться эмблемой грядущего могущества, торжества коммунизма не только у нас, но и там, на Западе».
Киров сформулировал всю концепцию Дворца Советов, все его идейное содержание и символическое значение, которое затем советские архитекторы воплощали в камне. Дворец Советов — квинтэссенция социалистической Москвы. Киров говорил: «Нас характеризуют тем, что мы с быстротой молнии стираем с лица земли дворцы помещиков и царей. Это верно. Воздвигнем же на их месте новый дворец рабочих и трудящихся крестьян,.. вложим все наше рабоче-крестьянское творчество в этот памятник и покажем нашим врагам и недругам, что мы, «полуазиаты», мы, на которых до сих пор продолжают смотреть сверху вниз, способны украшать грешную землю такими памятниками, которые нашим врагам и не снились. Может быть, этот момент послужит лишним толчком к тому, чтобы европейский пролетариат, все еще спящий в большинстве своем, все еще не уверенный в торжестве революции, все еще сомневающийся в правильности тактики Компартии, чтобы он при виде этого волшебного дворца рабочих и крестьян почувствовал, что мы пришли всерьез, навсегда, что идеи Советской власти, идеи коммунизма проникли так же глубоко, как сверла бакинских рабочих вонзаются в землю».
Строительство Дворца Советов имело не только глубокое идейное, но и политическое значение. Это была своеобразная идеологическая декларация в камне, написанная на символическом языке архитектуры, а вместе с тем — и «наглядное пособие» по изучению страны социализма. Если раньше православная Москва была священным центром Богоизбранной России, и ее вера символически выражалась в ее градостроительной системе, то теперь Москва становилась не менее «священным» центром коммунистической России, и новая идеология точно так же выражалась в ее градостроительной системе.
Однако в речи Кирова по естественным причинам еще не была определена важнейшая функция Дворца Советов — увековечения памяти Ленина, символизация его учения. Мысль о сооружении в Москве гигантского памятника вождю мирового пролетариата впервые была высказана Л. Б. Красиным. Он же предложил переименовать Воробьевы горы в Ленинские, соорудить Дворец имени Ленина, «поставить ряд архитектурных памятников на всем пространстве Советского Союза».
Очень скоро идеи Кирова и Красина объединились в лице автора концепции Дворца Советов — некоего В. Балихина, выпускника ВХУТЕМАСа, одного из идеологов и активистов АСНОВА (Ассоциации Новых Архитекторов, фактически стоявшей на позициях Пролеткульта). В записке от 2 марта 1924 года (!) он предложил соорудить здание, которое одновременно будет и Дворцом Советов, и грандиозным монументом Ленину, и поставить его на месте храма Христа Спасителя. Храм же, по мнению Балихина, никакой исторической и художественной ценности не представлял. 15 марта он отправил соответствующую статью в «Правду». Первоначально к его идее не прислушались. Прислушались гораздо позднее, когда уже была создана соответствующая материальная и идейная база для начала гигантского архитектурного строительства и реконструкции города.
Архитектурный символ
18 июля 1931 года газета «Известия» опубликовала постановление о сносе храма Христа Спасителя и о строительстве на его месте Дворца Советов. Тогда же был объявлен конкурс на лучший проект этого здания. Однако только 10 мая1933 года за основу приняли проект архитектора Бориса Иофана, а затем постановлением Совета строительства Дворца Советов к его разработке привлекли В. Щуко и В. Гельфрейха (авторов здания Государственной библиотеки им. Ленина), и 19 февраля 1934 года их совместный доработанный проект был утвержден. Это произошло через несколько лет после сноса храма Христа Спасителя.
Проект «вавилонской башни» Дворца Советов известен хорошо — это было многоярусное ступенчатое здание, увенчанное огромной статуей Ленина (в два раза выше американской статуи Свободы), предложенной скульптором С. Меркуровым. Постамент этого памятника и являлся собственно Дворцом Советов. Очень важные и малоизвестные сведения об интерьере и планировке здания сообщает книга главного инженера строительства А. Прокофьева «Дворец Советов», выпущенная в 1939 году на английском языке, то есть предназначавшаяся для иностранного читателя.
Предполагалось, что здание станет самым высоким во всем мире. Его общая высота по проекту составляла около 500 метров, на указательном пальце (его длина составляла 6 метров) выброшенной вперед руки Ленина должна была разместиться вертолетная площадка. Два зала — Большой и Малый — вмещали соотвественно 15 и 6 тысяч человек. Главное фойе Большого зала было посвящено Сталинской конституции и оформлено надлежащим образом: в плафонах на потолке изображены пятиконечные звезды (в коммунистической трактовке этот символ означал единство трудящихся всех пяти населенных континентов), на огромных плитах, покрывавших колонны, золотыми буквами был постатейно выбит текст Конституции, а сами стены — расписаны в стиле соцреализм. Другой зал посвятили «героике гражданской войны» с аналогичным оформлением. К зданию вели огромные лестницы, на которых размещались скульптуры борцов за дело социализма: Сен-Симона, Фурье, Чернышевского и других, а у самого входа — скульптуры социалистических коммунистических «вратарников», Карла Маркса и Фридриха Энгельса.
Важно отметить следующее: Дворец Советов можно считать «зазеркальной» моделью уничтоженного храма Христа Спасителя. Выдающийся современный исследователь Е. И. Кириченко отмечает «художественное и композиционное сходство» между Дворцом Советов и храмом. Сходство это, по мнению ученого, заключается в следующем:
1. «Статуя Ленина, венчающая здание, и пятиконечная звезда, расположенная внутри купола Большого зала — символы новой веры, рожденные временем. Кресты на храме Христа заменила статуя вождя; помещаемые обычно в своде купола изображения Св. Троицы, Христа — пятиконечная звезда».
2. Вертикальный характер обоих сооружений и их сходная градостроительная роль: «Храм Христа Спасителя положил начало обновлению исторически сложившейся системы городских вертикалей. Предполагаемое строительство Дворца Советов также становится поводом к созданию новой системы, призванной поддержать расположенный в центре Москвы вертикальный объем главного здания (в конце 1940 — начале 1950-х годов в Москве сооружаются высотные здания)».
3. Сюда же можно отнести и еще один очень важный момент, не отмеченный Е. И. Кириченко: синтез архитектуры и скульптуры в оформлении обоих сооружений. Сюжеты знаменитых горельефов храма Христа Спасителя и монументальных памятников Дворца Советов имеют много противоположного сходства.
Однако исследователь считает это сходство непреднамеренным и неосознанным.»Типологическое родство в целом ряде особенностей» она объясняет «ролью, которая придавалсь каждому зданию как символу определенных идей в системе архитектурного ансамбля Москвы... Оба здания проектировались в расчете на то, что будут видны почти отовсюду с большого расстояния, что им будет принадлежать ведущая роль в городских панорамах». Это верно, но внутренняя связь этих зданий все же несравненно более глубока. Дворец Советов был задуман как вертикальный идеологический градостроительный центр-символ новой Москвы. Он и не мог быть построен на другом месте, а храм Христа Спасителя естественным образом не мог сохраниться в таком городе, если только война, фактически остановившая сталинскую реконструкцию, не началась бы раньше ровно на 10 лет.
Шрамы Москвы
Подлинное значение и градостроительную роль Дворца Советов можно уяснить, только изучив в общих чертах Генеральный план реконструкции Москвы 1935 года, который был разработан с учетом новой московской доминанты и ориентируясь на нее. Можно увидеть специфические приемы и средства идеологического воздействия на общественное сознание и воочию представить предполагаемый образ Города нового мира, в который едва не превратилась Москва.
Страшную цену пришлось платить за то, чтобы мы так и не увидели этого Города. Только на лике Москвы его призрак оставил глубокие шрамы.
Вставить в блог
Поддержите нас!
