Белое прощание

• Текст: Таисия Александрова
• Фото: Евгений Глобенко 

***

Солнечное утро в Москве. Бегу от Пресни к Саввинской набережной — вниз, вниз, огибая излучину. До Новодевичьего еще далеко, а я тороплюсь к названной сестре. У нас важное дело — блины.

Выскобленный асфальт перемежается с грудами снега и льда — дворники чистят дорожки. Интересно, все москвичи в курсе, как часто им вместо снега подсовывают что-то ненастоящее? Какой-то вязкий эрзац с синтетическим скрипом. В Москве правильный снег можно увидеть, когда он только-только выпал. И то, пожалуй, не везде.

Шурх, шурх! — лопаты скребут по асфальту и желтым ребристым полосам металла. Это первый снег встречают с нежностью и улыбкой. А нынче — провожают с облегчением, как загостившуюся тещу.

Дворники раскалывают черные, потерявшие былую красоту сугробы на обочинах с остервенением, им они за зиму надоели хуже горькой редьки. Впрочем — не знаю, знаком ли среднестатистическому столичному дворнику вкус редьки или он имеет о ней только приблизительное представление?

В столице к долгому снегу готовятся, как к осаде Азова. Ботинки покрепче, — пинать тяжелой подошвой. Чтобы радоваться снегу в Москве, надо приложить усилия. Вырваться из ежедневного натоптанного круга, достать теплые штаны и уехать туда, где горы, визг и смех во все горло. А потом долго пить чай и вспоминать, кто как опрокинулся с надувной плюшки и хвастаться, как ловко взбирался на гору по сброшенной веревке, словно настоящий альпиец.

Дворники тоже готовятся к снегу. Я знаю, весной, летом и в начале осени они охотятся за матрацами. Собирают их по помойкам и копят, складывая в бутерброды. Мы с посестрой как-то увидели, для чего. Эти матрацы раскладывают на лобовые стекла припаркованным у дома легковушкам, чтобы скидывать с крыши снег. Издалека вереница дворников с матрацами на спинах напоминает муравьев с поклажей.

Сейчас с крыш то и дело съезжают растаявшие пласты. Снег сдается, прощается, тает. Путь еще не в полную силу, а только когда припечет, к обеду. Но уже совершенно определенно.

От реагентов сугробы ноздреваты и серы, и ноздри их полны растаявших «соплей». И никакому другому насморку невозможно ТАК радоваться. Это весна, совершенно точно.

Снег отслужил свою забавную службу, отработал, потерял вид. И нынче нас будут блины и прощание. Солнце и брусничное варенье. И еще много времени, чтобы соскучиться по белизне — опять. Так давай расстанемся по-доброму…