Патриарх Тихон еще в начале 1923 г. был переведен из Донского монастыря в тюрьму ГПУ на Лубянке. 16 марта ему было предъявлено обвинение по четырем статьям Уголовного кодекса: призывы к свержению советской власти и возбуждение масс к сопротивлению законным постановлениям правительства. Патриарх признал себя виновным по всем предъявленным обвинениям: «я раскаиваюсь в этих поступках против государственного строя и прошу Верховный суд изменить мне меру пресечения, то есть освободить меня из-под стражи. При этом я заявляю Верховному суду, что я отныне советской власти не враг. Я окончательно и решительно отмежевываюсь как от зарубежной, так и от внутренней монархически-белогвардейской контрреволюции». 25 июня Патриарх Тихон был освобожден из заключения. Решение властей пойти на компромисс объяснялось не только протестами мировой общественности, но и боязнью непредсказуемых последствий внутри страны, а православные и в 1923 г. составляли решительное большинство населения России. Сам Патриарх объяснил свои действия словами апостола Павла: «Имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас» (Флп. 1. 23-24).
Освобождение Святейшего Патриарха было встречено всеобщим ликованием. Его встречали тысячи верующих. Несколько посланий, изданных Патриархом Тихоном после выхода из заключения, твердо очерчивали курс, которым отныне будет следовать Церковь - верность учению и заветам Христа, борьба с обновленческим расколом, признание советской власти и отказ от всякой политической деятельности. Началось массовое возвращение священнослужителей из раскола: десятки и сотни священников, перешедших к обновленцам, приносили теперь покаяние Патриарху. Храмы, захваченные раскольниками, после покаяния настоятелей окроплялись святой водой и заново освящались.
Для управления Русской Церковью патриарх создал временный Священный Синод, который получил полномочия уже не от Собора, а лично от Патриарха. Члены Синода начали переговоры с обновленческим лжемитрополитом Евдокимом (Мещерским) и его сторонниками об условиях восстановления церковного единства. Переговоры не увенчались успехом, не удалось и образовать новый, расширенный Синод и ВЦС, в который вошли бы и готовые принести покаяние деятели «Живой церкви» - Красницкий и другие лидеры движения не согласились на такое условие. Управление Церковью, таким образом, по-прежнему осталось в руках Патриарха и его ближайших помощников.
Теряя сторонников,
обновленцы, дотоле никем не признанные, готовились нанести Церкви неожиданный
удар с другой стороны. Евдокимовский синод разослал послания Восточным
Патриархам и предстоятелям всех автокефальных Церквей с просьбой о
восстановлении якобы прерванного общения с Церковью Российской. 6 июня 1924 г.
Святейший Патриарх Тихон получил от Вселенского Патриарха Григория VII послание с
пожеланием ему удалиться от управления Церковью и одновременно упразднить
патриаршество «как родившееся во всецело ненормальных обстоятельствах... и как
считающееся значительным препятствием к 
восстановлению мира и единения». В
ответном послании Патриарх Тихон отклонил неуместные советы своего собрата.
После этого Патриарх Григорий VII сносился с евдокимовским синодом как с якобы законным
органом управления Российской Церковью. Его примеру последовали, не без
колебаний и давления со стороны, и другие Восточные Патриархи. Введенский
изобрел для себя новое звание «благовестника-апологета» и развернул в
обновленческой печати новую кампанию против Патриарха, обвиняя его в скрытых
контрреволюционных взглядах, в неискренности и лицемерии покаяния перед
советской властью. Делалось это с таким размахом, что нетрудно обнаружить за
всем этим страх, как бы Тучков не прекратил поддержку обновленчества, не
оправдавшего его надежд.
Все эти события сопровождались арестами, ссылками и казнями священнослужителей. Усиливалась пропаганда атеизма среди народа. Заметно ухудшилось здоровье Патриарха Тихона, и 8 апреля 1925 г. он скончался. Согласно завещанию святителя, права и обязанности Патриарха перешли к митрополиту Петру (Полянскому), который стал патриаршим Местоблюстителем. Хотя с кончиной Патриарха у обновленцев возросли надежды на победу над православием, положение их было незавидным: пустые церкви, нищие священники, окруженные ненавистью народа. Первое же послание Местоблюстителя всероссийской пастве заключало категорический отказ от мира с раскольниками на их условиях. Непримирим по отношению к обновленцам был и митрополит Нижегородский Сергий, в прошлом присоединившийся к ним на короткое время.
1 октября 1925 года
обновленцы созвали второй («третий» по их счету) Поместный Собор. На Соборе
Александр Введенский огласил ложное письмо «епископа» Николая Соловья о том,
что будто бы в мае 1924
года Патриарх Тихон и митрополит Петр (Полянский) послали с ним
благословение в Париж Великому Князю Кириллу Владимировичу на занятие императорского
престола. Введенский обвинил Местоблюстителя в содружестве с белогвардейским
политическим центром и этим отрезал возможность для переговоров. Большинство
членов Собора, поверив услышанному, было потрясено таким сообщением и крушением
надежд установить мир в Церкви. Однако от всех своих нововведений обновленцы
были вынуждены отказаться. 
Тучков, зная уязвимость позиции обновленцев и их непопулярность в народе, не терял надежды использовать в своих интересах и законного первоиерарха Православной Церкви. Начались интенсивные переговоры митрополита Петра с Тучковым об урегулировании положения Православной Церкви в советском государстве. Речь шла о легализации Церкви, о регистрации ВЦУ и епархиальных управлений, существование которых было нелегальным. ГПУ так формулировало свои условия: 1) издание декларации, призывающей верующих к лояльному отношению к советской власти; 2) устранение неугодных власти архиереев; 3) осуждение заграничных епископов; 4) контакт с правительством в лице представителя ГПУ. Местоблюститель видел, что неминуем и близок его арест, и поэтому поручил митрополиту Нижегородскому Сергию исполнение обязанностей патриаршего Местоблюстителя на случай своей неспособности по каким-либо обстоятельствам их исполнять. Единоличное распоряжение патриаршим престолом и назначение по завещанию Заместителя Местоблюстителя никакими церковными канонами не предусматривалось, но в тех условиях, в которых жила тогда Русская Церковь, это было единственное средство сохранения патриаршего престола и высшей церковной власти. Через четыре дня после этого распоряжения последовал арест митрополита Петра, и митрополит Сергий (Страгородский) вступил в исполнение обязанностей Заместителя Местоблюстителя.
18 мая 1927 г.
митрополит Сергий создал Временный Патриарший Священный Синод, вскоре
получивший регистрацию в НКВД. 29 июля была издана «Декларация» митрополита
Сергия и Синода, в которой содержалось обращение к пастве с призывом
поддерживать советское правительство, осуждалось эмигрировавшее духовенство.
Синод издал указы о поминовении за богослужением властей, об увольнении
сосланных и заключенных епископов на покой и назначении вернувшихся на волю
архиереев в дальние епархии, потому что тем архиереям, кого 
выпускали из
лагерей и ссылок, не разрешался въезд в свои епархии. Эти перемены вызвали
замешательство и иногда прямое несогласие в среде верующих и духовенства, но
это были необходимые уступки ради легализации Церкви, регистрации епархиальных
архиереев с состоящими при них епархиальными советами. Была достигнута цель,
поставленная еще Патриархом Тихоном. Юридически Патриаршему Синоду был дан тот
же статус, что и обновленческому синоду, хотя обновленцы продолжали пользоваться покровительством со стороны властей, в то время как патриаршая
Церковь оставалась гонимой. Только после легализации митрополита Сергия и
Синода Восточные Патриархи, вначале Иерусалимский Дамиан, потом Антиохийский
Григорий прислали благословение митрополиту Сергию и его Синоду и признание его
временным главой патриаршей Церкви.
После легализации Временного Патриаршего Синода при митрополите Сергии (Страгородском) в 1927 году влияние обновленчества неуклонно шло на спад. Окончательным ударом по движению стала решительная поддержка властями СССР Патриаршей Церкви в сентябре 1943 года. Весной 1944 года происходил массовый переход духовенства и приходов в Московский патриархат; от всего обновленчества к концу войны оставался только приход церкви Пимена Великого в Новых Воротниках (Нового Пимена) в Москве. Со смертью Александра Введенского в 1946 году обновленчество полностью иcчезло.
В подготовке материала использовалась работа прот. Владислава Цыпина
"История русской Церкви", т. 9, изд-во Валаамского монастыря, 1997
Вставить в блог
Поддержите нас!
