Партбилет №1 в вечном пользовании Ильича; его мумии в мавзолее поклоняются миллионы советских паломников. Его рождение чудесно, он самый добрый и очень любит детей и угнетенных. Пролетарии всех стран, приидите ко мне, труждающиеся!.. Что-то это напоминает..? Есть ли параллели между христианским обрядом, христианскими канонами и чинопоследованиями и коммунистической идеологией, марксизмом-ленинизмом?
Об этом "Татьянин день" побеседовал с
Александром Александровичем Волковым, доктором филологических наук, профессором филологического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова, профессором МДАиС.Ленин всегда живой!Ленин всегда с тобой!
 |
Исторический Музей известный ранее как Музей имени Ленина, расположен на площади Ала-Тоо города Бишкека. |
- Предполагается, что марксизм-ленинизм - это некая научная теория. Но научное мышление рационалистично, оно обращается к воспроизводимому наблюдению, эксперименту и логике. Марксизм-ленинизм же на деле, как справедливо утверждал Алексей Фёдорович Лосев, мифологическая система с сильной мистической составляющей. Так, мавзолей Ленина представляет собой показательный памятник марксистско-ленинской мистики. Не говоря уже о влиянии египетской сакральной архитектуры в виде, например, знаменитого храма царицы Хатшепсут, вспомним поэму В.В. Маяковского «Владимир Ильич Ленин».
Но мне бы рассказать о музее В.И. Ленина в городе Бишкеке, или, как он прежде назывался, Фрунзе. Понятно, что В.И. Ленин в горах Центральной Азии, не бывал и потому никаких материальных следов в Киргизии не оставил. Однако музей Ленина - замечательный памятник архитектуры, и ничего подобного больше нигде, кажется, увидеть невозможно. Представьте себе большую-большую площадь. Посреди нее расположено здание в виде куба, куб облицован полированными плитами дорогого камня. Портал, сколько помню, в западной стене. Когда вы вступаете в музей, то обнаруживаете следующую картину: через весь куб идёт световой колодец; три этажа образуют вокруг него галереи. Нижний этаж отображает то, что было до Октябрьской революции. Он весь в тёмных тонах, вокруг мрак. На потолке изображены порхающие жандармы в голубых шинелях и прочие царские сатрапы, с которыми ведут бой революционеры-демонстранты. Революционеры являют собой неких ангелов света, а сатрапы, соответственно, - ангелов тьмы. По стенам сделаны ниши, из них выглядывают Маркс, Энгельс, Лассаль и другие революционные персонажи. Мне запомнилась борода и круглые глаза Карла Маркса, жутко мерцающие во мраке пещеры. А на витринах, стоящих между нишами, выставлены документы вроде коммунистического манифеста и прочих подобных. Таким образом, нижний этаж образует нечто вроде преисподней.
Но у основания светового колодца, там, где сверху падает столб света, мы видим бронзовую полусферу земного шара в половину человеческого роста. Из этого шара произрастает дерево. Это бронзовое дерево растёт до самого верха и упирается в потолок верхними ветвями. А вокруг ствола, на земном шаре группируется семейство Ульяновых: Владимир Ильич, Александр Ильич, Дмитрий Ильич, Мария Ильинична, Надежда Константиновна.
Мы поднимаемся на второй этаж, где обнаруживаем революцию и послереволюционный период. Второй этаж окрашен уже в другой цвет: если нижний тёмно-багровый, то этот белый. Здесь изображена современная жизнь, строительство социализма и коммунизма в Киргизии; первые пятилетки, разные выступления руководителей коммунистической партии и советского правительства, в мировом и местном масштабе показано цветущее состояние советской действительности.
Третий этаж, конечно, небо. Здесь уже нет никаких документов, ни тракторов, ни комбайнов, ни космических кораблей. Только пирующие киргизы в братском единении с другими народами.
Как все это понимать? Ад, разумеется, нижний слой бытия, средний слой - нынешний день, а завтрашний день - новые небеса и новая земля. Мы видим определённую совокупность мистических символов. Что такое сам по себе куб? Число 8 - пространство. Древо - произрастание бытия во времени. В кубе имеется шар, некое яйцо или зерно, из которого рождается бытие. Из семени попечением семьи Ульяновых, как семейства демиургов, произрастает древо. Древо, естественно, пронизывает весь мир - преисподнюю, нашу землю, небеса и вырастает в некоторое светлое будущее, в котором происходит пир. Понятно дело, что ничего иного в будущем происходить не может, сплошной пир. Как эту образную конструкцию связать с рационализмом научного мировоззрения - не знаю, но мистическое осмысление доктрины очевидно. Надо сказать, что подобные монументы не особенность так называемого застойного времени 80-х годов. С самого начала советской власти, с самого начала советской литературы можно обнаружить некий мистический посыл. Мистика здесь определённо антихристианская. Как памятник Иуде Искариоту
- А было и такое?!
- Да, памятник Иуде Искариоту устанавливали, кажется, в Ярославле. Мы видим эту мистику в советской литературе 20-х годов - возьмите В.В. Маяковского: «Я в Ленине мира веру славлю», «Бился о Ленина тёмный класс, тёк от него в просветленьи...» Сами по себе слова о вере и тёмном классе, который бился о Ленина и просветлялся, ясно указывают на какую-то пророческую харизму Ленина, если и того еще не похлеще. Действительно, если вследствие вековой мечты угнетенных о прыжке из царства необходимости в царство свободы «в глуши Симбирска родился обыкновенный мальчик Ленин», то что же этот мальчик собой представляет? Не удивительно, что он становится предметом мистического культа.
- Образ пародирует рождение Христа в некоем захолустном городк Вифлееме...
- Конечно. И этот самый мальчик Ленин не какой-то обыкновенный мальчик, а мальчик, одарённый необыкновенной мистической силой. Мы бы с вами сказали - предтеча антихриста; так, собственно, в то время и говорили. В этой поэме Маяковский использует, как и во многих других своих произведениях, совершенно определённый состав церковно-славянской духовной лексики, эпитетов, относящихся к духовной реальности. И само изображение Октябрьской революции являет нам картину двухмерности мира, его сложности - мир, с одной стороны, духовный, а с другой - физический. Вспомните, как описывается революция, как будто бы происходят определенные материальные события, а за ними стоит некая мистическая сила. Эта мистическая сила непонятно какого происхождения, как бы земная, потому что всяким небесным силам Маяковский естественным образом противопоставляет нечто идущее от земли, от чудовищности земного и подземного мира: «мы пройдем сквозь каменный колодец, будет нам, кажется, в веках рабочий сын, пролетариатоводец». Но сила эта сама неизбежно развивается в то самое древо, которое произрастает вверх, в небо, в будущее.
Соответствующие богоборческие суждения о небе есть во многих произведениях Маяковского. Если мы возьмём коммунистическую гимнографию, например, «Интернационал», то явно увидим эту богоборческую мистику: «Вставай, проклятьем заклеймённый, весь мир голодных и рабов, кипит наш разум возмущенный и в смертный бой вести готов» - сплошь церковнославянская лексика и образы: «избавленье», «гром великий», «новый мир», «кто был ничем, тот станет всем» и т.д.
Вся эта образность переворачивает христианство, выворачивает его наизнанку и представляет собой тот же апокалипсис, только рассматриваемый со стороны тёмных сил.
- Собственно, это и есть то, что называется пародированием.
- Да. И это выворачивание мира наизнанку представляет собой главную идею конструктивизма. Человек конструирует мир, делает из мира машину, получаются новые механические железные, как самолет Татлина, небеса и земля. Материально всё это воплощается в реальной стране, в данном случае в Советском Союзе. Советский Союз получает новое имя, лишенное этнического и исторического содержания. Советы - форма правления, союз - форма соединения. И в Советском Союзе из наличного человеческого материала и на наличной территории строится новая реальность, которая мыслится как будущее. Но конструкция и даже образ этого будущего дан в опыте, оно целиком идеально и иррационально, откуда и мистика.
Эта новая реальность как конструктивистская идея реализуется, например, в башне Татлина, которая представляет собой некую Вавилонскую башню, ибо уже нет разных народов, но единое пролетарское человечество - образ, представляемый как высшая реальность, своего рода платонизм. Эта высшая реальность, однако, прорастает в коллективном ритуальном действе, своего рода мистерии.
Так, по замыслу архитекторов, парк Горького представлял собой определенную последовательность путей с пандусами и спусками, по которым должны были двигаться массы. Процитируем отрывок из интересной книги В. Э. Хазановой «Советская архитектура первой пятилетки»[1]: «...магистраль, подводящая «организованного посетителя» к парку, задумана как «Аллея Отчетности» с расположенными на ней трибунами, где «представители общественных организаций отчитываются перед проходящими массами в проделанной за истекший год работе»
 |
| Башня Татлина (проект памятника III |
- В живом исполнении?
- Да, разумеется. Однако, продолжим: «Далее демонстрирующие следуют к «Триумфальной арке в виде широкого пандуса», с которого им открывается вид на всю территорию ЦПКиО, в то время как они сами, хорошо видимые со многих точек парка, «становятся элементом общего архитектурно-пространственного оформления парка», так как «арка-пандус... является элементом, не имеющим своего полного архитектурного завершения без участия масс». На пути демонстраций далее следует Поле массовых действий, Дома Красной Армии и Спортинтерна, гидроаэропорт и, наконец, кульминация шествия - Дом Ленина, «архитектурный и культурный центр парка».
- То есть, они должны приходить туда в какие-то определённые дни и там стоять?!
- Да. Массы со знамёнами и транспарантами движутся по аллеям парка культуры. По мере того, как массы проходят мимо вождей, вожди должны произносить речи. Представляете бедного вождя, который должен всё это время говорить! А массы движутся и движутся и по мере движения выслушивают разных вождей, которые с разных точек - поскольку иначе не докричишься, охрипнешь - объясняют массам задачи коммунистического строительства. Массы на это отвечают коллективными звуковыми жестами. Когда движение масс несколько рассасывается, происходит обращение к культуре - шахматы, спортивные упражнения, причём образцы этой культуры представлены тут же - мы и сейчас можем их наблюдать в виде известных дам с вёслами и прочих скульптурных персонажей, которые являют образцы физического и морального достоинства социалистического общества.
В социалистическом обществе должно вырабатываться коллективное действие. Такого рода коллективизм должен покрывать весь быт, всю жизнь человека - суточную, сезонную, годовую. С другой стороны предполагается ритуальная жизнь в том, что называется коммунами. Нам известен целый ряд коммун, самая последняя была построена в начале 60-х годов - это общежитие аспирантов Московского университета. До этого было довольно много разных коммун, которые являют собой памятники архитектуры Москвы. Коммуна предполагала жесткую организацию быта - человек должен был жить по команде: отдыхать, заниматься гимнастикой, принимать пищу, развлекаться, он не мог оставаться один. Он все время должен быть в коллективе. Даже спать не мог один, поскольку спали в спальнях, а пары могли уединяться на определенное время в «двухместные спальные кабины». И во всех помещениях должны были находиться репродукторы, которые исполняли бы соответствующие мелодии. На производстве трудящийся организован профсоюзными, партийными комитетами, социалистическим соревнованием, в общественном транспорте он тоже организован.
Коммуны были безумным проектом. Невозможность тотальной организации жизни была понята достаточно рано. Коммуны не были особенно распространены. Сделать это было невозможно. Следует, конечно, учесть, что конструктивистские проекты по большей части остались на бумаге.. Но тем не менее, идеи конструирования жизни существовали как бы в параллельной, идеологической реальности. Советская жизнь достаточно долгое время, в основном довоенное, выражалась в мистических конструктивистских категориях. Мы знаем, что одно время недели не было, была пятидневка или десятидневка, скользящий график работы, пока не вернулись к членению времени на недели. Нового года не было, ёлка была запрещена как христианский символ. И только позже, в с конца 30-х, но в особенности в 50-е годы ёлка вернулась, но на её верхушке уже была красная звезда, а елочные игрушки несколько напоминали выставку достижений народного хозяйства. Начиная со второй половины 30-х годов, но в особенности во время и после Великой отечественной войны она сменяется национальной государственной символикой.
Заметим, что в 1943-м году меняется военная форма - она уподобляется форме, разработанной и принятой в начале века и проверенной лично государем Николаем Александровичем, который прошел в полной выкладке сорокакилометровый марш по Крымским горам. Во время, и особенно после войны все виды государственных учреждений приобретают свои формы: горные инженеры, прокуроры, дипломаты, железнодорожники. У учителей только не успели ввести. Появляются разные виды значков и знаков продвижения по служебной лестнице.
Итак, мы имеем дело с определённой сменой стилей - стилей жизни советского общества, которая была связана с разными этапами его развития с начала до конца. В том, что касается обрядовой стороны этого общества, мне представляется, что каких-нибудь значимых параллелей с обрядами Православной Церкви, а тем более с Таинствами не было. Да, в любом обществе сохраняются определённые, имеющие древние корни, обычаи. Вот, скажем, обычай оставлять место для усопшего на поминках.
- Это языческий обычай?
- Да, это по своему происхождению языческий обычай. Он существует в очень многих культурах и периодически воспроизводится. Он воспроизводился и в христианском обществе, он воспроизводился и в советском обществе, этот обычай жив и сегодня.
- Можно сказать, что обычай оставления места для Христа на агапе во времена Древней Церкви идентичен обычаю оставления места для умершего в языческой жизни?
- По форме эти обычаи идентичны. Они имеют своё определённое основание в том, что умерший человек рассматривается как живой. Содержание их, конечно, различно, потому что всякий обычай имеет отношение к мировоззрению людей, которые его принимают. Одно дело - двухместный трон византийских императоров (одно место предназначалось для Христа, другое - для императора), другое дело - место с рюмкой водки на поминках. Если первый обычай, на мой взгляд, имеет известный духовный смысл, то второй никакого смысла не имеет.
 |
| Башня Татлина в контексте современной Москвы |
- Однако же, и первый ведь со временем исчез...
- У нас нет и императора. В системе византийских обычаев, обычаев императорского Константинопольского двора он имел определённый смысл, потому что император представлялся как бы заместителем Христа в управлении христианской империей.
Русский император, тем более русский царь в допетровской монархии такой функции не имел, не считался заместителем Христа. У нас всё-таки иное отношение к монархии, оно всегда отличалось от византийского, хотя мы многое восприняли от Византии, поскольку мы ее культурные наследники. Тем не менее, такого обычая у нас не было. Обычай есть обычай, он может быть, а может и не быть.
- Можно сказать, что некоторые обычаи воспроизводятся и наполняются разными смыслами?
- Да, наполняются обычаи и обряды наполняются разными смыслами в разные эпохи. Возьмите, например, какой-нибудь мавзолей Ленина.
- Своеобразное пародирование сохранения мощей.
- Да, пародирование. Конечно, эта мумия связана с известным представлением о том, что «Ленин и теперь живее всех живых, наше знамя, сила и оружие». И, конечно, такого рода обычаи свидетельствуют о том, что такое коммунистическая идеология. Это совсем не материалистическая идеология, это идеология чёрной мистики.
- Была еще идея перерождения, божественного перевоплощения в таких людей, как Сталин, Ленин...
- Да, и это тоже. Строение самого по себе канонического коммунистического текста напоминает строение Библии. Есть произведения К. Маркса и Ф. Энгельса, есть произведения В.И. Ленина. Ленин - это марксизм сегодня, марксизм эпохи империализма, эпохи социализма. Сначала же был ещё товарищ Сталин, но товарища Сталина как классика отменили.
- Есть ещё партбилет №1, закрепленный навсегда за Лениным.
- Я бы позволил себе сказать, что сверх этой символики каких-то аналогий в ритуальном действии самом по себе я не вижу.
- Съезд как Собор, например.
- Мы можем, конечно, провести какие-то параллели между съездом и Собором, но, вообще-то говоря, работа съездов существенно отличалась от деяний Соборов. В каком-то смысле здесь параллель можно провести, но Соборы принимали решения единодушно, это во-первых. Во-вторых, полемика на Вселенских Соборах была самой настоящей и очень острой, по крайней мере, по тем протоколам Соборов, которые дошли до нас А о полемике на съездах я что-то не слыхал. Ее просто не было, а было одобрение того, что говорит партийное начальство. Поэтому проводить параллель между Соборами и съездами партии я бы не стал.
- Мне кажется, это просто проявление общего течения сакрализации власти.
- Это естественно, вопрос только в том, в каком направлении она себя сакрализирует.
- Всё равно она должна при этом от чего-то отталкиваться; отталкиваться можно от христианства, например, пародируя его.
- Естественно, что в России российские коммунисты отталкивались от православного христианства, которое пронизывает всю нашу культуру, Так, язык партии был некоторым образом скопирован с языка Церкви. Достаточно вспомнить, сколько церковно-славянского материала содержит партийный лексикон. Лексика и отчасти риторические приемы публичной советской речи хотя и заимствуют некоторые черты дореволюционной речи духовенства, но скорее всего, это следствие того, что представление о высоком стиле речи было связано с церковной проповедью. Но не более того.
[1] М., «Наука»1980. С.246-247.
Вставить в блог
Поддержите нас!
