Кто он, Радован Караджич? Ч.1

Драгана Керкез - преподаватель филологии, русист, удивительная женщина и православная христианка - рассказывает о Сербии, ее народе, ее политике, ее трудностях. Центральной темой беседы стала фигура Радована Караджича.

- Мы бы хотели поговорить с Вами о ситуации с Караджичем. Некоторыми русскими журналистами озвучивается такая позиция, что Караджич сдан чуть ли не своими спецслужбами, что было такое соглашение, что Америка тоже была заинтересована в том, чтобы Караджич ушёл в подполье. Пусть он уходит с политической арены, они ему обеспечивают какое-то существование, понятно, что секретное, но при этом его не трогают. И сопутствующие события в Гаагском трибунале, и некоторые цитаты из Карлы дель Понте свидетельствуют о том, что и Гаагский трибунал, в общем-то, знал, что американцы отпустили Караджича и он где-то здесь, просто ему предоставили возможность не показываться. А сейчас он просто стал жертвой желания Сербии вступить в Евросоюз...

- Знаете, мне кажется, что это просто шантаж, обычный со стороны Запада по отношению к Сербии. Сейчас мы сдали Караджича, и я уверена в том, что через какое-то время они придумают что-то новое, чтобы можно было сказать: «А вот, мол, вам, сербам, пока невозможно вступит в Евросоюз, потому что надо сделать ещё вот это и вот это». Конечно, тут можно будет вспомнить Радко Младича, Хаджича...

- А что эти фигуры вообще значат для сербов?

- Ну, к Горану Хаджичу в Сербии более-менее равнодушны, мне так кажется, а к Караджичу и к Младичу, особенно к Караджичу, неравнодушны. В чём вообще он виноват? В том, что был президентом самопровозглашённой республики. Ну и ладно! А если бы он перестал защищать сербов в Боснии... Конечно, мне как сербке страшно то, что сделали сербы в городе Сребреница. И мы все знаем, и мусульмане, и мы, что речь не идёт о каких-то тысячах мусульман, да и неважно о тысячах, сотнях или десятках. Мой народ кого-то убил. И это крест, который я несу, как и весь мой народ. Какое-то дитё убито сербской рукой. Я тоже несу этот крест, и это стыдно. Действительно, впервые в истории сербы делали такое - убивали кого-то просто потому, что это не серб.

В течение Второй мировой войны они мстили. А в этой Сребренице тоже убито много сербов, может быть, чуть меньше. Скажем, так. Если убито 700 мусульман и 500 сербов, то 500 сербов - это ничего, об этом не надо говорить, не надо никого судить. Орича надо отпустить и провозгласить его героем, а Караджича... В обвинении его будут судить за геноцид. Если он будет провозглашён виноватым, президент сербов, то - возможно, я неправа - мы будем первым народом в истории мира, который провозгласят геноцидным народом. Немцев таковыми никто не провозглашал...

Сколько бы народа ни погибло, всё равно это была гражданская война, было страшно. И нельзя сказать, что мы совсем ни в чём не виноваты. И наши убивали. Но не только сербы, а убивали, к сожалению, все. Зачем же судить только Караджича, только сербский народ? До сих пор Гаага была таким местом, где судят практически только сербов. Почему с точки зрения людей, разделяющих моё мнение, Караджич герой? Потому что свой народ защищал.

Только 50 лет прошло после Второй мировой войны, может, чуть больше. Вы знаете, сколько сербов было убито мусульманами и хорватами в течение Второй мировой войны? По официальным данным в концлагере Ясеновац было убито 700 тысяч человек. Мы все знаем, что официальные и реальные данные в основном расходятся, мягко говоря.

- Тито потом не отыгрался за сербов, нет?

- Вы знаете, благодаря Тито мы до этого и дошли. Мне кажется, это один из самых ужасных людей, который мог повстречаться сербам на их историческом пути. Сербов он явно недолюбливал. Вокруг Тито очень часто оказывались сербы, которые своих потом мучили после войны - имущество отнимали, раскулачивали. Его правой рукой был словенец, потом хорват. Всё-таки вот такие посты сербам он не доверял. В памяти людей это совсем не далёкое прошлое.

Говорят, после Второй мировой войны сербы, которым пришлось покинуть Югославию, именно Югославию Тито, спросили у владыки Николая (Велимировича): «А как вообще сейчас там народ жить будет?» Ведь пришлось жить всем вместе - и сербам, и хорватам, и мусульманам. Особенно сербам, которые действительно очень сильно страдали. Как они вообще это забудут, то, что их убивали, вырезали? И владыка ответил: «Это не надо забывать. Надо простить».

А мне показалось, что Югославия с самого начала была ужасной ложью, всё время людей заставляли делать вид, что они забыли. И никто никому ничего не простил. Вот в этом, может быть, наша вина как народа. Мы не простили, потому что в течение Второй мировой войны исчезали семьи. Мой дед со стороны матери родом из Боснии. Его отец погиб во время Первой мировой войны, и моя прабабушка позже просто вышла замуж за человека из Сербии и с тремя сыновьями переехала в Сербию из Боснии. Вся родня их осталась в Боснии, кроме неё самой и её сыновей. Мне было очень странно - почему у нас нет никого из родственников? Раз мы родом из Боснии, почему нам не к кому поехать туда? Оказалось, что в 1943-м году мусульмане вошли в деревню и буквально всех до одного убили, поэтому и не было никого. Представьте, как ощущали себя те люди, которые хранили в памяти такое событие.

Усташи - это армия так называемого независимого государства Хорватия, которое было создано в течение Второй мировой войны. Многие мусульмане из Боснии и Герцеговины вошли в состав частей этой армии, по сути фашистской.

- Я так понимаю, что на отряды этой армии были возложены карательные функции?

- Да...

- ...потому что я помню, что очень много памятников стоит, особенно у перекрёстков каких-нибудь дорог, по крайней мере, там, куда я ездил в Черногории и Сербии. На перекрёстках дорог всегда стоит камень, на камне высечены имена и слова о том, что здесь, в таком-то году, отважные отряды сербских партизан встретились...

- Насчёт партизан стоит говорить довольно осторожно.

- Да, кто там по отношению к кому партизанил - это ещё вопрос.

- Для вас Вторая мировая война действительно Отечественная, народ, мне кажется, как-то снова объединился, неважно, был ты монархистом или кем-то ещё, люди боролись вместе против одного врага. А у нас это была гражданская война. То, что происходило в течение 20-х годов в России, у нас происходило в течение Второй мировой войны. Мы потеряли своего короля, своё государство, и на самом деле столкновения эти были ужасны.

Так что надо иметь в виду, что Караджич, согласившийся стать президентом в очень непростое время, тоже всё это понимал. Он понимал, что народ надо защищать.

- Получается, что он защищал христианское население...

- Да, православное население...

- Или сербское всё же?

- К сожалению, у нас это равнозначно. В своё время как-то Вук Караджич, выступавший в своё время как реформатор языка, азбуки, это был 19 век, середина, ехал и записывал: «Как жалко! Вот я сейчас был в Германии. И немцы, независимо от того, протестанты они или католики, все они - немцы. А сербы, которые до вчерашнего дня были православными, сразу, как только поменяли свою веру и стали католиками, отреклись от своего имени. Во втором поколении они уже не сербы, а хорваты, не сербы, а мусульмане. Хотя мусульмане как нация, а у нас они считают себя нацией, а не только обозначают вероисповедание этим словом, формировались именно во времена Тито, в конце 60-х-начале 70-х, я уж точно не помню.

- Так они сербы или не сербы?

- Сейчас они уже не считают себя сербами, а считают мусульманами. В 90-е годы появилось разделение: просто мусульманин, и по нации, и с точки зрения веры, а другой - босниец.

- Этнически боснийцы - те же самые сербы.

- Конечно! Которые просто пятьсот лет были под турками..

У нас серб - это православный, если не считать появившихся сейчас сектантов. Те, кто поменял веру, во втором поколении сербами себя уже не считали, называли себя хорватами.

- Если ты поменял веру, то тебе нужно другое государство. Получается, что религия требует каких-то геополитических решений.

- Знаете, самыми заядлыми хорватами являются те, чьи деды и прадеды в начале 19 века были сербами. Самые ужасные действия как раз и совершались теми, кто ещё помнил кто они.

- Получается, что этнически это вообще всё сербы - что хорваты, что...

- Ну, конечно, не все. Хорваты, конечно, это тоже народ, который существовал. Но в 19-м веке, в 1815-м году объединяются Хорватия, Далмация, Славония, впервые в истории. На территории Славонии проживает в то время очень много сербов. И католическая церковь начинает новые походы. Только сейчас они уже шли потихонечку. А некоторые переходили в ислам, потому что это было им выгодно. Мы любим говорить, что турки заставляли принимать ислам. Конечно, иногда и заставляли. Но бывало так: хочешь, чтобы у тебя лавочка была какая-либо, чтобы ты торговал - принимай ислам. И были те, кто соглашался.

Есть у нас такой писатель - Меша Селимович, один из самых крупных сербских писателей 20-го века, хотя он мусульманин. Он про себя говорил: «Я серб, хоть и мусульманин. Моё творчество принадлежит сербской литературе однозначно». Он не переходил, как, скажем, Эмир Кустурица, который официально сказал: «Я вернулся в веру своего прадеда. Я православный, потому что и прадеды там, потому что я помню. Помню, какая фамилия у нас была, кто первым стал мусульманином». Меша Селимович такого не сделал. Он сказал: «Я мусульманин по вере, но я серб». Это редкий случай, исключение скорее. Хотя у нас есть тенденция, что было бы правдой говорить о сербах православной, католической и мусульманской веры, но в принципе это нереально. Так что можно говорить, что Караджич защищал православных, а православные - это сербы.

- Но это же закончилось в результате всё равно его поражением.

- Да, потому что правительство пошло на это. Народу всё время внушают, что мы должны пойти навстречу требованиям Европейского союза, что нам будет от этого лучше.

Продлжение следует...

Фото Радована Караджича - Русская линия