Однажды в турецкой глубинке

Кадр из фильма «Однажды в Анатолии»

Турция, которая стремится в Евросоюз, о чем напомнила одна из комических реплик картины, дает миру новых интересных художников – со своим почерком, со своим видением мира. Нури Бильге Джейлан родился в 1959 году в Стамбуле. После окончания инженерного факультета Университета Босфор он два года изучал киноискусство в стамбульском же университете «Мимар Сенан»; дебютировал в кино в 1995 году. Картины Джейлана участвовали в мировых кинофестивалях и получали престижные награды.

Название, казалось бы, отсылает к знаменитой гангстерской саге «Однажды в Америке» Серджио Леоне, но сходство лишь криминальной подоплекой и ограничивается. Сюжет вкратце таков. Собственно, его практически нет.

Кадр из фильма «Однажды в Анатолии»

В ночи дюжина полицейских вкупе с врачом, следователем и подозреваемыми ищут место преступления и его результат – труп мужчины. После долгих поисков труп находят, фильм заканчивается сценой вскрытия. Теперь объясните мне, как подобная картина, длящаяся два часа сорок минут, может быть столь поэтичной и завораживающей, что хочется, чтобы она никогда не кончалась?

Нет, конечно, там есть внутренние истории, главная из которых – загадочная история смерти женщины, супруги комиссара полиции. Собственно, в процессе расследования текущего дела и попутной беседы с врачом он и выясняет подлинную причину ухода из жизни своей жены.

Кадр из фильма «Однажды в Анатолии»

Его измена по пьяной лавочке, о которой, как он думал, жена давно забыла, на самом деле оставила такой след в ее душе, что сразу после рождения ребенка она наглоталась таблеток и умерла. Поскольку вскрытие не проводилось, все думали, что у нее был инфаркт. Комиссар до последнего времени не знал, в чем дело и в чем причина того, что жена задолго предсказала свою странную смерть. Предсказала, потому что готовилась к самоубийству после рождения сына.

Кадр из фильма «Однажды в Анатолии»

Мужья изменяют женам, жены изменяют мужьям – отсюда и рождаются трагедии. В глухой заброшенной деревушке могут кипеть нешуточные страсти. А в турецкой глубинке, как это показал еще Памук в своем «Снеге», эти страсти могут быть и вовсе взрывоопасными. Кстати, глубинка эта порой весьма напоминает российскую – с такой же неустроенностью, заброшенностью, обилием бытовых проблем, безнадегой…

Фильм построен на тончайших нюансах и полунамеках. То, что у 99% режиссеров было бы показано прямо и откровенно – к примеру, измена – здесь обозначается едва уловимым штрихом, обрывком фразы, легким жестом, деликатно, целомудренно.

Недоговоренность, тайна, дымка, которыми окутана жизнь главных действующих лиц картины, придают ей особый вкус и аромат. Необыкновенно красивые съемки, красивые не в смысле великолепия пейзажей, а благодарю удивительному восприятию родной страны. Порой это просто три огонька, которые движутся меж холмов и полей, – три полицейских машины, направляющиеся к месту преступления в ночи.

Кадр из фильма «Однажды в Анатолии»

Эпическое начало обозначено уже в названии картины. Удивителен киноязык режиссера, временами напоминающий Тарковского: те же дождь, ветер, раскачивающий деревья и траву, те же длинные кадры, то же веяние «хлада тонка». Фильм привлекает своим лаконизмом и одновременно невероятной глубиной. Удивительно, как можно банальную криминальную историю об убийстве, разыскивании трупа, его опознании и вскрытии сделать так поэтично.

Создатель любит своих героев, режиссер с трепетом относится к их простым чувствам и чаяниям.  Глубокое понимание людских горестей и радостей, желаний и стремлений, понимание тех пружин, которые движут человеческими отношениями, – все это пронизывает картину. Здесь мы в полноте находим ту самую турецкую «печаль», столь подробно описанную и вдохновенно воспетую Орханом Памуком.

Вкусить этой печали сможет каждый, когда в декабре картина выйдет в широкий прокат.