Глазами плаката на войну

Плакат реагировал на происходившее одним из первых, непосредственно и эмоционально. Сегодня из тех плакатов можно составить свою историю войны - субъективную, но яркую.

Военный плакат - словно стрелок: он безошибочно бьет своим видом и своим словом прямо в цель. Так, уже 24 июня 1941-го появилась острая реакция КуКрыНикСов на случившееся - их первый знаменитый военный плакат «Беспощадно разгромим и уничтожим врага!» Статный красноармеец бьет штыком жалкого Гитлера со скрюченными пальцами, высунувшегося из порванного договора о ненападении и из-под маски лицемерной дружелюбности. В самом начале войны родился и знаменитый призыв Ираклия Тоидзе «Родина-мать зовет!» Всего три цвета - красный, черный, белый. Это почти светофор: предельно простое устройство заставляет себе всех подчиняться. Лаконизм силуэта и скупая выразительность очень убедительны: почти физически слышишь голос и ощущаешь тяжесть натруженной руки. А между тем, по словам самого Ираклия Тоидзе, ставший культовым образ возник случайно: сидя 24 июня в мастерской, художник увидел ужас на лице вбежавшей с криком «Война!» жены - и начал делать наброски. С другой стороны, по воспоминаниям сына Тоидзе, отец любил поэзию Андрея Белого, у которого есть такие слова: «Позволь же, о родина-мать, / В сырое, пустое раздолье, / В раздолье твое прорыдать...». С позиций художественных, этот плакат замечательно продолжает линию военно-революционного искусства, начиная с картины Делакруа «Свобода, ведущая народ. 28 июля 1830 года» (1830) и до плаката Дмитрия Моора «Ты записался добровольцем?» (1920) (вариант которого Моор сделал также и в 1941-м под названием «Ты чем помог фронту?»). Надо сказать, что патетика такой схемы изображения (от которой не отвернешься и не отвертишься - потому что обращена она прямо к тебе) прижилась - в 43-м, например, ее повторит Леонид Голованов в своей работе «Мой папа - герой! А ты?»

Все это дает повод задуматься о способах выразительности военного плаката. Четкие контуры - как ясная, твердая речь - а недосказанность в таком случае и недопустима. Затем, поскольку плакат - искусство разговаривающее, - огромное значение жестов. Порыв вытянутых рук, кажется, обращен лично к каждому смотрящему и направлен на ответную реакцию - сочувствие, помощь и вера. Немного красок (тем «слышнее» каждая - ведь нет «нерешительных» оттенков-недомолвок), немного фигур, немного слов - коротко и по делу.

Есть несколько основных этапов развития военного плаката как зеркала времени (пусть субъективного, но являющегося неотъемлемым знаком своей эпохи). Во-первых, плакаты, направленные на укрепление боевого духа солдат на начальном этапе войны. Например, названные произведения КуКрыНикСов и Тоидзе или «Отстоим Москву!» Николая Жукова и Виктора Климашина (1941). За воином Кремль - вечный символ Москвы и всей России. Кроме того, параллельно распространялись плакаты агитационные, которые призывали увеличить производство для обеспечения армии танками, пулеметами и прочим снаряжением («Давайте побольше танков, противотанковых ружей и орудий, самолетов, пушек, минометов, снарядов, пулеметов, винтовок!» Лазаря Лисицкого 1941 года).

Затем, плакаты, изображающие детей с матерями - с призывом спасти. Один из очень страшных примеров - «Воин Красной Армии, спаси!» Виктора Корецкого (1942). Прильнувшие друг другу, сжавшиеся в одно целое мать и сын перед окровавленным фашистским оружием. В глазах ребенка ужас, во взгляде матери - ненависть. Другой пример все того же тяжелого 42-го - «Боец Красной Армии! Ты не дашь любимую на позор и бесчестье гитлеровским солдатам!» Федора Антонова. Или «Освободи!» КуКрыНикСов, изображающий связанных и впряженных в телегу, понукаемых врагом, женщину с ребенком и старика. Если в первом случае плакат обращался к образу страны в целом, то теперь - на более интимном уровне - к семье, к ждущим помощи людям, при виде которых каждый вспоминал своих родных.

А с переломом в войне распространяются вселяющие уверенность в победе изображения - например, работа Виктора Иванова «Пьем воду родного Днепра, будем пить из Прута, Немана и Буга! Очистим советскую землю от фашистской нечисти!» (1943). Или не менее знаменитые плакаты Леонида Голованова «Дойдем до Берлина!» и «Красной армии - слава!» (1944-го и уже 1946-го годов соответственно). С одним и тем же героем-солдатом в обоих случаях, только в последнем он уже дошел до Берлина (о чем свидетельствуют надписи на стене и «цитирование» первого плаката), уже награжден орденами.

Плакат сам по себе звучит громко. Когда речь о военном плакате - громко вдвойне, потому что он кричит (иногда почти буквально). Он обращается к чувствам - а, может, даже не столько к самим чувствам, сколько к инстинктам, сидящим где-то глубоко, на каком-то первичном уровне сознания. Боевые, трагические, радостные призывы; солдаты, штыки и красный цвет (от крови детей до Красной армии и цвета-сигнала, на который реагируешь всегда)... Все это - видение и язык плаката. Патетичный. Поэтому трудно говорить об этом без пафоса. Но говоря о таких событиях, пафоса скрывать и не стоит.