Архимандрит Тихон (Секретарев): Христос приводит нас в Православную Церковь за руку

— Псково-Печерский монастырь занимает особенное место в современной жизни русской церкви, в том числе и благодаря тому, что традиции монашеского подвига, умного делания в нем никогда не пресекались. Для многих современных православных христиан предание это есть прежде всего научение по книгам. А что такое предание как передавание живого опыта молитвенной жизни, аскетического подвига из рук в руки, от наставника ученику? Как это реально осуществлялось и осуществляется?

— Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь осуществляет свое делание более пяти веков, и самое главное, что монашеская традиция не прерывалась. Человек верующий, желающий аскетического подвига, приходит в монастырь. Человек верит в бессмертие души, верит в воскресение каждого человека по примеру Христа Спасителя, и желание преобразить свою душу, а говоря современным языком — желание работать над собой, — это движущая сила для приходящего в монастырь. И мы никогда не забываем о том, что Христос Спаситель — наш Искупитель, что Игумения в монастыре — Божия Матерь, и что преподобномученик Корнилий — наш скорый предстатель и помощник. На этом фундаменте каждый из нас с помощью Божией строит, по Апостолу, храм своей души. В этом интерес монашеской жизни. А внешне она проявляется так же, как и пять веков назад: молитва, труд и чтение Слова Божиего. Конечно, молитва и церковная, и келейная, желание творить Иисусову молитву, труд во славу Божию на своем послушании и чтение Святых Отцов — это как елей для лампады. Учителем в этой духовной жизни является Сам Христос через духовника. У нас есть братские духовники, которые также преемственно получают для этого Благодать Божию. Мы приходим к духовнику и спрашиваем, чтобы проверить свою совесть, свои поступки, свои мысли: как вы рассудите, правильно мы делаем или неправильно? И он на основании Священного Писания и Святых Отцов говорит: да, это правильно, а здесь — надо поправить. Таким образом жизнь и продолжается. Она в некоторой степени из книг — мы ведь читаем духовные книги. Но в главном она приобретается личным духовным опытом при руководстве наставника.

Крестный ход на монастырские поля

— Молодой послушник сам выбирает себе старца-духовника?

— Нет, он может это сделать, но все равно он должен ориентироваться и придерживаться Братского духовника, который для всех и кому дана для этого особая благодать. Уже потом, при постриге, ему дается особый духовник — или Братский, или в исключительных случаях — другой духовник, с которым он будет идти по монашеской жизни.

— Молодой послушник не живет в келье у своего старца?

— Нет, молодые послушники живут в так называемых общих кельях, где и четыре человека может быть, и десять, но они общаются и вопрошают старца. В настоящее время у нас братский духовник — архимандрит Таврион.

— Как в обители хранится память и как осуществляется прибегание к опыту подвижников благочестия, подвизавшихся в обители в минувшие десятилетия?

— Слава Богу, в нашем сердце сохраняется память о предшественниках, которых мы видели. Это и архимандрит Иоанн (Крестьянкин), это и архимандрит Антипа (Михайлов), архимандрит Афиноген (Агапов) и многие-многие другие. А для тех, кто сейчас приходит в обитель и не застал старцев, мы пытаемся запечатлеть их образ в книгах. С помощью благочестивых писателей и нашей братии мы составляем книги — и я составил их семь, в том числе: об архимандрите Алипии (Воронове) «Высокопреподобие отца Алипия», «Христов пастырь» об отце Иоанне (Крестьянкине), «Богородичной обители послушник» — об архимандрите Нафанаиле (Поспелове) и другие. Таким образом мы хотим сохранить память о наших старцах.

— Архимандрит Алипий (Воронов) — монах и художник, подвижник благочестия и просвещеннейший человек, остался в памяти сотен и тысяч людей. Что назидательного Вы могли бы вспомнить и рассказать нам об этом несомненно выдающемся свидетеле Православия ХХ века?

— Об архимандрите Алипии (Воронове) я составил книгу «Высокопреподобие отца Алипия». Его вера, его мужество, его подвиг и его любовь к Божией Матери выразились в его почти шестнадцатилетнем служении, восстановлении обители и ее сохранении от закрытия. Помощниками в этом ему были целая группа наших монахов — участников войны. Конечно, отец Алипий — одна из самых ярких личностей на должности наместника в ХХ веке и во всей истории монастыря. Например, он восстановил Корнилиевские стены — они четыреста лет до него не восстанавливались! Но самое главное — он сохранил тот микроклимат монашеской жизни, который был уникальным в ХХ веке. Подумайте: с 1918 по 1940 год это была территория Эстонской республики, сюда прибыли после Великой Отечественной войны монахи с Валаама. Здесь были традиции. Многие посещали монастырь. Скажем, писатель Иван Сергеевич Шмелев зашел в творческий тупик, приехал сюда, помолился — и как-то у него в жизни все наладилось, он продолжил свой творческий путь. Отец Алипий помог новым монахам прийти сюда со всей России уже после Великой Отечественной войны — тем, кто были участниками, были в лагерях, как архимандрит Феофан (Малявко), архимандрит Антипа (Михайлов), иеродиакон Анатолий (Семенов) и многие другие. Это собирание братии — тоже заслуга отца Алипия: он создал такие условия, что здесь раскрылись старческие таланты отца Иоанна (Крестьянкина), схиигумена Саввы (Остапенко). Это великие подвижники, которые благодаря отцу Алипию (Воронову) смогли раскрыть свои дарования.

Братия в келии архимандрита Феофана (Молявка †2001)

А все остальное, о чем уже писали некоторые наши современники, — воин, художник, — да, все это есть, но главное-то надо увидеть: это его вера во Христа Распятого, Христа Воскресшего и Божию Матерь. Ради Неба он терпел все, что ему было попущено. Четыре инфаркта — это не случайно, это распятие на Кресте, как говорил отец Нафанаил, когда умирают от инфарктов.

— Сегодня монастыри внешним миром воспринимаются не столько как место подвига, сколько как образ социального служения, просвещения и миссионерства, к которому монастыри также призваны. Как в обители удается соотносить необходимость сокрытия от мира внутреннего человека и молитвенного делания с многообразными видами служения погибающему миру?

— Дело в том, что, как я уже сказал, Христос Спаситель приводит нас в обитель за руку. И наш интерес жизни — во внутренней работе над собой. Мы видим, как Благодать Святого Духа укрепляет и преображает душу. Когда человек видит Божественное действие в своей душе, он хочет этим поделиться — это естественное желание. Поэтому мы и по Интернету даем ответы на вопросы (почти три тысячи за прошедший год), и в личных беседах с приходящими пытаемся помочь и дать ориентиры. Таким образом получается, что трудясь над собой, можно исполнить слова: «спасайся сам, и вокруг спасутся множество людей». Из этого вытекает и социальное служение. Мы ради Христа раздаем каждый день сто обедов, шестнадцать человек у нас проживает в доме милосердия, шесть человек обслуживаются на дому. Это проистекает из того, что, идя ко Христу, мы стараемся жить по Его Евангельским заповедям: «Будьте милосерды, якоже и Отец ваш Небесный милосерд». Это мотивация нашего социального служения. Таким образом и получается гармония: если она, не дай Бог, у человека нарушается, то надо ее срочно восстанавливать, иначе не будет результата.

Архимандрит Тихон (Секретарев)

Я принял постриг 35 лет назад, 16-й год наместником; на наших глазах прошли старцы, и нам не нужно ничего объяснять и доказывать, как должно быть, как воплощается Евангелие в жизни человека. Нам достаточно вспомнить какое-то слово — а оно иногда вспоминается Духом Святым — отца Иоанна (Крестьянкина), отца Александра (Васильева), отца Иеронима (Тихомирова), отца Нафанаила (Поспелова). Тогда человек сразу видит, куда надо идти и что надо делать. Из нашей веры во Христа Спасителя и вечность души человека вытекает и социальное служение, и хозяйственные дела — мы все делаем ради Христа. Именно жизнь во Христе привлекает нас в обитель.

А для общения не всегда открыты не только монахи, но и каждый человек. Господь в Евангелии послал Своих учеников в пустынное место, чтобы они отдохнули от приходящих и вопрошающих. Поэтому, когда ты пришел в келью, — помолись наедине с Богом. Но прошло пять минут — и звонок, прошло десять минут — «батюшка, надо вот что сделать». А внутри себя пребывать, где Царство Небесное у нас должно быть, — это, конечно, труд каждого христианина. У нас для этого немного больше условий, потому что ворота закрываются, ты взял почитать книгу — и уже день и закончился. И опять подъем в пять часов — и спешишь на братский молебен.

Особая открытость и не нужна: человеку достаточно войти в монастырь и увидеть, чем братия занимается, быть на монастырском богослужении, взять для памяти «Псково-Печерский листок» — например, о вреде курения или, скажем, о семейном счастье (для мирского человека). В этом наша задача — обеспечить доступ к святыням обители и ее традициям.

Фото монастырских послушаний - с сайта Псково-Печерского монастыря