Основа реставрации – сохранение материальной культуры

Храм Ризоположения периода работы Гнедовского

Наталья Самовер, координатор движения «Архнадзор», во вступительном слове отметила, что выступление Александра Попова – «возвратит нас от привычных мифов, связанных с историей русской культуры, к реальности». Речь идет, например, о том, что русские деревянные храмы строились «без единого гвоздя».

Начиная встречу,  Александр Попов рассказал, что храм Ризоположения – самый древний точно датированный деревянный храм. Дата его постройки – 1485 год. В 1958 году реставратор Борис Гнедовский перенес храм на территорию Кирилло-Белозерского монастыря, где он находится и сегодня.  

С предложением провести реставрацию первый раз музей обратился к Попову в 2007 году. В 2008 году последовала повторная просьба,  и реставратор вместе с мастерами “Реставрационный центр – архитектура, производство, обучение” приступили к работе.

Храм перед нынешней реставрацией Попова

Задача состояла в том, чтобы максимально точно воссоздать первоначальный облик храма. Это было не так просто:  за несколько столетий храм мог подвергнуться значительным изменениям. Началась увлекательная исследовательская работа по воссозданию облика храма.

Попов руководствовался следующими принципами:

1.      Использовать инструменты, аналогичные средневековым, то есть тем, которыми пользовались создатели храма

2.      Восстанавливать конструкции с помощью технологий, которыми пользовались создатели храма

3.      Там, где поврежденные элементы требовали замены, использовать лес, аналогичный тому, из которого были сделаны эти элементы

Кровля (под деревянным навесом)

Один из первых пунктов, с которого началась работа, был связан с гвоздями: есть они в этом храме или нет?

Вопрос заключался в том, что без гвоздей казалось невозможным укрепить на храме главу (а к моменту работы Гнедовского она на храме была), а заодно и надежно закрепить «ломаную» крышу, которая настелена над трапезной частью.

К своему удивлению, разобрав храм, реставраторы нашли только советские гвозди производства 50-х годов (то есть вбитые Гнедовским) и несколько гвоздей XIX века. Это значило, что храм действительно был построен без гвоздей!  Доказательством этому служило то, что какие-либо отверстия в бревнах, из которых были сложены стены, отсутствовали. 

Косвенно это подтверждала и необычная технология влагоизоляции.  Древние деревянные постройки изнутри  под крышей выстилали берестяными матами – особо сложенными и сплетенными «листами» из бересты. Такие маты совершенно не пропускают влагу. Но если бы был вбит хотя бы один гвоздь, то есть было бы сделано хотя бы одно отверстие, вода просачивалась бы внутрь и конструкция начинала бы гнить.

Критский храм XIV века

Раскрыть секрет крыши Попову помогли критские храмы. Во время поездки на Крит он обратил внимание на храмы XIV века.  Крыша у них (как и в храме Ризоположения)  двускатная, при этом никаких глав и крестов на ней нет.  Изображения моделей аналогичных храмов реставратор обнаружил и на некоторых греческих храмовых росписях. 

 Похожие храмы (без глав и без крестов) строили и в Норвегии в XII веке.

Греческая храмовая роспись

Казалось бы: что общего у храмов на Крите и уж тем более в Норвегии и в Древней Руси?

«Все было гораздо менее изолировано, чем мы себе представляем», - отметил Алексанлр Попов. Он рассказал, что технологии передавались из уст в уста и, часто с задержкой, распространялись по разным странам. Например, в 15 веке на Руси тесали доски таким же способом, какой викинги использовали для своих лодок в 9-м веке.  А орнамент на критских тканях знакомые ему специалисты легко спутали с вологодским: настолько они были похожи если, не сказать больше, не были одним и тем же орнаментом, некогда завезенным в Россию.

Рисунок иностранца (храм - внизу справа)

Сейчас кажется абсурдом, чтобы на Руси строили храмы без глав, однако на рисунке одного из иностранных путешественников, посетивших Россию в 17-м веке,  Попов обнаружил изображение небольшого деревянного храма без глав. И храм этот очень похож на церковь Ризоположения из села Бородава.

Пол XV века под полом XIX века

Одновременно с этим, изучая деревянные постройки на Русском Севере,  Попов сумел понять, как сделать прочную крышу без гвоздей. Как отметил реставратор, чем-то такая конструкция напоминает «домик Бабы-Яги». В итоге было решено снять с храма главу (которая очевидно была размещена на крыше позднее) и восстановить древнюю полностью безгвоздевую конструкцию кровли. В практике реставрации памятников деревянного зодчества России она была сделана впервые.

Когда разбирали храм Ризоположения, под поздним полом XIX века обнаружили сохранившийся пол XV столетия. Интересно, что доски в трапезной части располагались вдоль хода, а доски в алтарной части – поперек.

Инструменты

Чтобы отреставрировать пол, требовалось освоить технологию тесания XV века, а  чтобы сделать крышу - использовать аналогичный инструментам средневековых мастеров топор. Мастерам помогли данные проведенных в 2008 году раскопок в Вологде.  Тогда археологи, раскопав слой  XV века, обнаружили топор. На основе находки реставраторы сделали аналогичный топор для себя.  

След от удара тесаком

А еще на одном из бревен в храме Рихополжения обнаружили след от удара тесаком. Бревно позднее было закрыто, так что удар мог быть сделан только при постройке, то есть в XV веке. По этому следу реставраторы изготовили тесак и вытесали новый пол для трапезной части.

Подводя итог сказанному, Александр Попов отметил, что в ходе работы мастера «выяснили для себя много нюансов».

Также он рассказал, что храм Ризополодения уникален еще и тем, что имеет полностью сохранившийся иконостас.

На сегодняшний день музей принял реставрацию, осталось дождаться мнения Росохранультуры.

Проведенная реставрация не решила всех проблем. Один из главных вопросов сегодня – возможность сохранения этого памятника деревянного зодчества.  По словам реставратора, деревянные конструкции, например, уникальная кровля, «живет» около 40 лет, потом ее надо перестилать. Чтобы защитить храм от разрушения, было бы хорошо разместить его под стеклянным колпаком, в котором поддерживался бы необходимый температурно-влажностный режим. При таком хранении в храм могли бы быть возвращены и иконы из иконостаса.

Вид храма после реставрации

В ходе развернувшейся после презентации работы дискуссии Александру Попову был задан вопрос о том, что стеклянный купол на территории Кирилло-Белозерского монастыря будет неуместен.  Попов согласился с этим.  Но сказал, что другого выхода не видит: без купола храм может быстро разрушиться, а если вынести его за территорию обители, не исключено, что его могут, например поджечь.

«Вопрос в том, нужно ли вообще было переносить его на территорию монастыря», - отметил реставратор.

Также Попова спросили о том, почему он счет целесообразным изменить привычный облик храма – убрал главы. Реставратор ответил, что таким образом он вернул храму первоначальный вид. Что касается глав и пола XIX века, они сданы в музей и при желании могут быть снова возвращены в храм.

Ильинская церковь в Цыпине

Реставратора попросили прокомментировать, почему при реставрации Ильинской церкви в Цыпине он сохранил лестницу XIX  века, хотя храм и был построен ранее. Александр Попов рассказал, что церковь досталась ему и мастерам в руинированном состоянии, причем притвор с лестницей и многоярусное завершение действительно были пристроены в XIX веке.  Однако облик завершения и притвора с лестницей можно было восстановить по фотографиям начала XX века, в то время как храм более раннего периода, в частности, крыльцо, которое существовало на месте притвора, нигде зафиксированы не были. И когда встал вопрос о том, придумывать ли новой крыльцо или восстановить  более поздний, зато соответствующий некогда бывшему притвор, мастера выбрали второй вариант.

«Основа реставрации  – сохранение материальной культуры», - подчеркнул Попов. И выдумывать что-то свое реставратор не имеет права.

Пол в храме Ризоположения, вытесанный реставраторами

То же касается и технологий: они должны быть аутентичны.  Конечно, некоторые используют новые технологии, но здания получаются «мертвые».  Поэтому одна из задач мастетор (что предписывают и стандарты работы) – обучаться древним технологиям).

«Возникает особое ощущение работы и ремесла -  как это сделано вкусно, с упоением, с   любовью», - отметил Попов. 

Один из участников дискуссии задал вопрос про Кижи. Отвечая на него, Попов отметил, что «с Кижами дело дрянь». По его мнению, реставраторы, которые занимаются этим памятником, не следуют принятым стандартам, используют новые технологии там, где по стандартам должны применяться древние. Один из примеров – использование специальной пропитки для сохранения древесины. Как рассказал Попов, под воздействием ультрафиолета она «превращает древесину в целлюлозу». 

Сам реставратор неоднократно пытался повлиять на ход реставрации, обращался в вышестоящие инстанции, но у него ничего не вышло.

Говоря об общем состоянии памятников деревянного зодчества, Попов сказал, что множество построек было утрачено. «Сегодня нет ни программы, ни осмысленных действий. Все оставлено на самотек».