Игумения Екатерина: «Идет целенаправленная война против монастыря»

- Матушка Екатерина, какова история и правовые обстоятельства этого конфликта?

Игумения Екатерина (Чайникова)

- В 1992 году, когда было принято решение о воссоздании здесь монашеской общины, состоялось разделение земель между двумя хозяйствующими субъектами – монастырем и детским центром. Монастырь получил тогда по распоряжению правительства 12,5 гектар в пользование, а 18,79 осталось за Центром. СМИ сообщают, что монастырь получил 32 гектара, а центр 2, – это неправда. Историческая территория монастыря была определена и отдана монастырю, остальное оставили Центру.

Для того, чтобы решить вопрос переноса здания корпуса №2, которое исторически не является монастырским зданием, но стоит на монастырской территории (раньше на этом месте существовали монастырские постройки, которые были разобраны, чтобы построить вспомогательный корпус для Центра),  центру «Детство» в 1993 году было выделено 6 гектар земли для строительства лечебных помещений рядом с корпусом №1  - главным корпусом центра. Центр добровольно отказался от этих земель в пользу строительства некоммерческого садового товарищества для своих сотрудников. В настоящее время там построены коттеджи СНТ «Эскулап» .

Остальная часть земли - 2,89  гектара – осталась под строительство медицинских корпусов: они планировали там построить конный спортивный иппотерапевтический корпус, но в этом году они отказались от этой земли в пользу третьих лиц. Они расторгли договор аренды, и земля перешла некоммерческому дачному партнерству. Таким образом, Центр добровольно отказался от земли, выделенной для строительства лечебных и вспомогательных подразделений, то есть государство предпринимало шаги для правильного урегулирования этого вопроса. 

В настоящее время Центр лоббирует свой интерес – строительство дома для детей-инвалидов в центре памятника, монастыря. Министерство культуры не утвердило эскизный проект (он был представлен на рассмотрение в Министерство культуры по причине того, что здание постройки 1966 года – поликлинический корпус - признано диссонирующим и его необходимо вынести с территории памятника) и новое строительство. Но Центр подал иск в суд для того, чтобы принудить Министерство культуры  принять решение о необходимости строительства бальнеологического центра для детей-инвалидов с увеличением площадей и увеличением территории земель под строительство с 0,56 до 3,5 гектар и парковкой на 300 мест.

Иск, инициированный центром «Детство», был отклонен, суд признал их требования незаконными. В настоящее время центр «Детство» начал информационную войну с монастырем: «у нас дети инвалиды, а нам не дают развиваться, не дают расширяться, не дают создавать условия, и Русская Православная Церковь является причиной этих проблем». Администрация центра «Детство» вывесила объявление: «собирайте подписи, монастырь хочет отнять у Вас центр «Детство», вам негде будет лечиться, вас лишат возможности получать медицинскую помощь».

Иерусалимский Крестовоздвиженский монастырь

 И эта неверная информация дается родителям, родители в панике, потому что в центре они получают медицинскую помощь. Это совершенно неправильная политика руководства центра, нагнетание обстановки. Думаю, они просто хотят закрыть глаза на то, что их неправомерные действия лишили детей-инвалидов земельного участка, который изначально предназначался для строительства дополнительного комплекса зданий. Мы знаем, что деньги на строительство корпусов выделялись, потому что формулировка была такая: «земли выделяются при выделении средств на строительства».

- Другими словами, Вы не собираетесь изгонять центр «Детство»?

- Мы не претендуем на этот центр, его земли и его имущество.

- А какова ситуация со зданием поликлиники?

- Здание появилось в 1966-м. Это было вспомогательное учреждение, там были технические службы. Тогда вся нынешняя территория монастыря принадлежала центру. Все исторические здания, которые сохранились до1992 года, были переданы Церкви поэтапно на основании решения Правительства Российской Федерации. Здание, построенное в 1966 году, не было передано Церкви, потому что это не религиозное строение.

А поликлиника появилась здесь в 2006 году, после того, как Центр перевел свою поликлинику из Москвы, улица Бакулева дом 8, сюда. У нас тогда возник вопрос: неужели это делается для детей-инвалидов, которым сюда, в село Лукино, удобнее добираться, чем по Москве?  Мотив Центра – дорогая аренда помещения. Но кто платит за аренду? Платит государство, и оно же платит за содержание детей-инвалидов. Поэтому я считаю этот аргумент неосновательным. Они переводят здание сюда, чтобы еще усугубить этот конфликт. Я думаю, что это делалось не для детей-инвалидов и их родителей, а для удобства руководства Центра.

- Что Вы предлагаете делать сейчас, ведь поликлиника уже здесь?

- Мы согласны с мнением Святейшего Патриарха Кирилла, который обращаясь к Президенту, говорил: мы просим построить для детей-инвалидов новый, современный реабилитационный комплекс на те бюджетные деньги, которые выделило государство на реконструкцию старого корпуса (а оно выделило немало - 470 миллионов).  Но они уверяют, что 200 миллионов ими освоено, когда здание даже не покрашено. Они пишут о том, что монастырь не разрешает реконструкцию. Это неправда. Реконструкция не запрещена, запрещено новое строительство. Новое строительство подразумевает, что оно должно быть согласовано со всеми заинтересованными сторонами, в том числе с Министерством культуры. Тот эскизный проект, который они представили в Министерство культуры, был отклонен, потому что он не соответствует ни памятнику, ни охранной зоне. Монастырь является памятником культуры регионального значения в федеральной собственности.

Мы говорим, что необходимо построить на землях Центра – кроме того, от чего они отказались, у них есть еще 15,77 гектар – на выделенные бюджетные средства новое здание вне исторической территории монастыря, чтобы решить этот спор, который длится уже 18 лет.

- Кто поселился в коттеджах, построенных Центром?

- Там поселились врачи, инженеры, технические сотрудники центра. Они получили в собственность также по 12-15 соток земли.

- Объясните, пожалуйста, в чем проблема с дорожкой?

- Центр имеет подъездную дорогу, но кроме нее существовала протоптанная дорожка на территории монастыря. Ею пользовались дети, родители, врачи, технический персонал – все. Мы разрешали ею пользоваться до момента реконструкции и восстановления ограды монастыря, потому что эта дорожка проходила, фактически, по фундаментам разрушенных ограды и башни. Когда встал вопрос о реконструкции этих строений, естественно, мы закрыли калитку по причине небезопасного прохода: работала тяжелая техника, строители, были выстроены леса, подъезжали большие машины. Родители спрашивают, когда мы откроем эту дорожку? Возможно, мы ее откроем, но после того, как будут завершены все строительные и реставрационные работы, которые могут быть потенциально опасны для людей.

И причина еще в следующем: мы обсуждали закрытие дорожки с заместителем директора Центра, мы предупреждали, что это вынужденная мера и предлагали: давайте совместно подумаем, как можно было бы обеспечить безопасность людей. Центр отказался вступать в контакт по этому вопросу. Мы предлагали с их стороны поставить охрану, которая бы обеспечивала безопасность тех, кто будет пользоваться этим проходом, а также чтобы можно было в ночное время регулировать этот вопрос и закрывать территорию. Центр отказался, мотивируя тем, что они – бюджетная организация. Мы – не бюджетная организация, и тоже не можем все взять на себя в  одностороннем порядке обеспечение безопасности этой территории.

В центре "Детство"

- Неужели все руководство Центра заняло по отношению к монастырю такую жесткую позицию?

- Был такой момент: ко мне приходил заместитель директора Василий Александрович Сорокин, с которым мы давно знакомы и были многие годы по разные стороны баррикад. Но он пришел для откровенного разговора, чему я была немало удивлена, и рассказал, какие беззакония творятся в Центре. Он говорил, что дети там никому не нужны, о воровстве, о пьянстве. Я была удивлена такому открытому разговору. Он сказал: «Не считайте меня предателем, но я просто устал и понимаю, что надо что-то для детей делать». Я записала разговор на диктофон. Он просил, чтобы в Центре об этом разговоре не знали, и я ответила, что к Центру отношения не имею, но своему руководству должна рассказать. Однако не успела я рассказать об этом Патриарху, как Сорокина тут же уволили. Он был верный человек директора, и вот только раз осмелился прийти ко мне… Любой человек, вступающий в более-менее доверительные отношения с монастырем, увольняется моментально, будь то врач, будь то замдиректора. Идет целенаправленная война против монастыря, против Церкви. Смысла в этом я не вижу.

- Кажется само собой разумеющимся, что между учреждением, где есть больные дети, и монастырем должна быть дружба...

- Когда Патриарх Алексий меня назначил сюда настоятельницей в 2001 году (до этого я у него отработала в Чистом переулке 11 лет, несла различные послушания, то есть Патриарх меня знал очень хорошо)  он сказал: «Я знаю тебя. И если у тебя не получится, значит, тут не наша вина». Патриарх Алексий мне доверял, и я очень этим дорожила. И все годы, что я помогала Патриарху, это было не просто работой, но и моим духовным ростом рядом со Святейшим Патриархом, человеком мудрым и разумным.

Настоятельница, которая была здесь до меня, с 1992 года, подала прошение уйти отсюда сама, потому что невыносимо было терпеть все те неприятности, которые валились на ее голову: клеветнические публикации в прессе, оскорбления. Ей еще было сложнее, чем мне, потому что на тот момент Центр и монастырь имели общую техническую базу, Центр обеспечивал монастырь электроэнергией, теплом, водой и периодически директор выключал вентили, чтобы «непокорных» приучить к повиновению. И зимой монастырь оставался без отопления на 2-3 месяца.  Без воды сидели… Поэтому когда я была назначена в 2001 году, Патриарх Алексий задал мне сразу вопрос: «С чего начнешь?»

- Вы говорили о работе монастыря с детьми…

- Мы пошли на то, чтобы совместно организовывать праздники, какие-то другие проекты, нести утешение родителям, которые порой нуждаются в этом больше, чем сами дети. Мы привлекали даже международные центры. У нас есть письмо из Международного фонда помощи русским детям, когда они по моей просьбе устроили в Центре «Детство» новогодний праздник. Но после этого нас перестали туда пускать.

Разные причины называли: карантин, еще что-то. Но Рождество, Новый год! Нас до сих пор туда не пускают. Поэтому все праздники, которые мы устраиваем для детей, проходят на территории монастыря. Мы вывешиваем объявление, приглашаем всех желающих, объявляем, что будут подарки. Билетов не делаем.

Мы специально устраиваем елку тогда, когда дети после новогодних каникул возвращаются в центр, то есть после Старого Нового года – 13-14 числа, готовим спектакли. Родители часто сетуют, что их детьми никто не занимается, а тут Дед Мороз берет детей на руки, и некоторые дети впервые начинают здесь разговаривать.

По-другому мы эту радость до детей донести не можем. Мы пытались устроить праздник в центре, но нам не дали этого сделать. У меня есть письмо из международного фонда, где сказано: матушка, благодарим Вас за все усилия, но мы больше туда не пойдём. Нас опять встретили с непониманием и неудовольствием: «Подарки принесли? Поставьте, выйдите, закройте дверь». С нами было то же самое.

Мы продолжаем устраивать праздники на Рождество, Пасху, Масленицу, День Победы, дети из нашей воскресной школы ставят спектакли. Мы приглашаем и детей из Центра, покупаем специальное угощение для того, чтобы всех порадовать, но в центр пойти не можем. Для нас это очень большое огорчение, потому что есть тяжелобольные, лежачие дети, которые нуждаются в том, чтобы батюшка к ним пришёл, исповедовал, причастил и соборовал. Официально мы этого делать не можем. Мы ходим туда по просьбе родителей или заведующей отделением, если она с пониманием относится, тайком, вечером, когда весь персонал уже ушёл с работы и осталась только дежурная сестра. Это ситуация вынужденная и совсем не правильная: нас ограничивают в том, что мы прежде всего должны делать.

В своё время директор центра обратился к Патриарху Алексию с просьбой наградить его церковным орденом за ту помощь, которую он оказывает детям-инвалидам. Святейший Патриарх, который уже знал ситуацию не только по письмам, но был в Центре и ощутил все проблемы на себе, написал резолюцию: «Мы служим тем, кто нуждается, не ради наград. Этого требует наша христианская совесть». Тем самым он не дал награду директору Центра.

Занятия в детском центре "Купель"

Это ироничный момент, но для нас он очень печален. Мы действительно служим детям не за награды или подарки, а потому, что этого требует наша христианская совесть, наша душа, наше сердце.

Был очень показательный случай, когда ко мне пришла мамочка двадцати трёх лет, и у неё на руках был трёхлетний сын с тяжелейшей травмой. Когда ей было девятнадцать лет, на шестом месяце беременности она попала в автокатастрофу, и у неё раньше срока родился недоношенный ребёнок – конечно же, инвалид. Это мать-героиня, борец, которая столько испытала по жизни и не отказалась от этого ребёнка, который просто лежит без движения! Когда она в отчаянии пришла сюда в монастырь, мы случайно встретились на дорожке. Она не знала, кто я, но спросила: «Что случилось?» - «Мне батюшку».

Я звоню батюшке, его на территории монастыря нет. «Вы знаете, его нет. Давайте мы с Вами так поговорим». – «Вы мне не поможете». – «Ну давайте мы просто попробуем побеседовать. Что у вас произошло?» - «Я хочу покончить с собой, потому что столкнулась с таким непониманием! Я с трудом получила путёвку в этот Центр для ребёнка, но меня не берут, потому что у меня нет денег заплатить за койкоместо». Я дала ей денег и посоветовала биться до конца. «А как же так, я же мусульманка!» - «Ну и что, я же даю на лечение ребёнка». – «Но у меня же в квитанции об уплате будет написана нерусская фамилия!» – «Мне всё равно, какая у тебя фамилия, я даю деньги твоему ребёнку».

Монастырь для того и существует, чтобы люди, которые находятся в критических жизненных обстоятельствах, пришли смогли выплеснуть свою боль и получить радость, утешение и, может быть, облегчение своей жизни. Потом эта женщина ещё раз приезжала к нам, и я ещё раз давала ей деньги за пребывание в центре. Конечно, ей, как и всякому здоровому человеку, неудобно прийти и просить, но ситуация такова, что её сократили на работе. Если она приедет ещё раз, мы ещё раз поможем, потому что в жизни каждый может оказаться на её месте, когда помощи ждать неоткуда.

Возникает наш вопрос: неужели наш Минздрав, который выделяет такие громадные деньги на лечение детей, не может помочь их родителям? Ведь ребёнок может реагировать просто на присутствие матери, почему же её нельзя положить вместе с ним?

Мы, конечно же, были рады, что здесь такой Центр и мы можем ему помогать. Но центр нас ограничивает в этом.

Пациенты центра "Детство"

А ведь наш монастырь изначально был с социальной направленностью, здесь была и поликлиника, и больница. Здесь воспитывались девочки, которые потом становились младшим медицинским персоналом. Монастырь лечил весь Подольский уезд, на его землях выращивались лекарственные травы, была своя фармацевтика.

Поэтому когда нас ограничивают, запрещают оказывать помощь, это очень неправильно. Это не политика нашего государства или общества, это политика нескольких людей.

Я учила мамочек, которые приходили ко мне, писать обращения к Патриарху – еще при Патриархе Алексии – ведь это тоже надо уметь. И он всегда откликался на эти письма. Кому-то была нужна материальная помощь – как правило, эти люди много не просят: на протезы, на коляску, на одежду детям. Есть у меня письмо от него: «Высылаю тебе деньги, отдай тем, кто просил».

- А Патриарх Кирилл знает о Вашей ситуации?

- Святейший Патриарх Кирилл был  у нас однажды. Патриарх Алексий открывал этот монастырь, вел его с первого дня, как ребенка. А Патриарх Кирилл принял уже ту проблему, которая есть в таком глобальном масштабе. Мы здесь собрались, чтобы разобраться, понять, как ее решить. Патриарх Кирилл нас поддерживает в том, что мы должны развивать социальное служение. Мы получили от него письмо, где он благодарит нас за то, что мы проводим большую работу с детьми, беседы со взрослыми; в Москве на нашем подворье мы организовали детско-молодежный просветительский центр «Купель», где работают разные кружки – там и театральная студия, и спортивный зал, и фотостудия, и такой «Самоделкин» - где мы учим детей азам сантехники, электрики и так далее. Мы не смотрим, какого вероисповедания ребенок. Мы не навязываем своих убеждений, но никогда от них не отказываемся.

Когда Патриарх Кирилл у нас был, он об этом и говорил: да, мы восстановили здания, нам есть, где сегодня жить, но мы должны больше отдавать на служение людям. И сам он этим служением занимается очень активно. Так что Патриарх Кирилл показал нам направление, в котором двигаться и действовать.