Будни миссионеров

Храм святителя Алексия

День четвертый. Концерты бывают разные...

В егорьевском центре внешкольного развития нас собралось слушать семь человек - ровно в три раза меньше, чем миссионеров. Немного растерянный хор взобрался на вполне профессиональную сцену и начал выступление. Через пару песнопений растерянность с наших лиц сошла, тем более что отец Максим и матушка Маргарита обещали слушать очень внимательно, мимика и жесты регента не давали расслабиться, ведущие, для которых этот концерт оказался дебютным, говорили проникновенно, а скучать, исполняя «Вечери Твоея» или «Христос Анэсти», православному человеку было бы просто странно. Пусть хотя бы для этих семерых наш концерт не станет худшим событием дня.

А после выяснилось, что наши предполагаемые зрители - местные скауты числом двадцать пять человек - не прибыли на выступление, потому что накануне пострадали в лагере от некоей инфекции и слегли, сраженные заболеванием неизвестной этиологии.

От чуда к чуду

Раньше мы только слушали о егорьевских храмах, теперь представилась возможность увидеть их воочию.

Вот храм святителя Алексия Московского - он никогда не закрывался, потому что прихожане во время оно оцепили его и не дали разорить святыню... И в нем же - икона небесного покровителя города, святого Георгия, резная, старинная. Ах нет, оригинал, говорят, в музее. Жаль...

Или храм Александра Невского, что на центральной площади - уцелел потому, что в советское время был вместилищем музейных ценностей. Теперь храм восстанавливается, но даже неспециалисту видно, что современным реставраторам трудно достичь уровня мастерства прежних живописцев.

Cамые теплые впечатления остались от посещения храма Казанской иконы Божией Матери - из дерева внутри и снаружи, недавно построенного, пахнущего смолой, лесом и ладаном. Все-таки не оскудевает Русская земля мастерами! Архангельские зодчие возвели деревянный храм в стиле классицизма (!), с фронтоном и колоннами; в Оптиной пустыни написали дивные иконы...

Дорога в Колычево

Жизнь храма не менее необычна, чем его архитектура. Неподалеку находится егорьевский СИЗО. И вот, когда стали обустраивать подземную трапезную, появилась мысль: а не сделать ли и подземный храм, с подземным переходом, чтобы заключенные могли посещать богослужения в настоящем храме? Этот проект уже реализуется, и скоро в городе появится тюремный храм во имя святителя Николая. А пока что мы получаем приглашение приехать с нашим концертом к заключенным. Приходится срочно перестраивать программу, составлять список с паспортными данными (иначе в СИЗО не пустят). Мы очень надеемся, что все получится.

В программе поездки значилось, что новый день начнется с выступления в Тимшино – военной части, где нас в прошлом году кормили и где мы спели, мягко говоря, не самый удачный концерт. Но планы изменились, и мы поехали в детский военно-патриотический лагерь «Ракета». Почему-то, когда мы въезжали, на воротах было написано «Центр реабилитации инвалидов «Чайка», и мы уже забеспокоились: дети нас ждут или инвалиды? Нас ожидали около сорока человек детей – юных боксеров, среди них было даже несколько девушек. Хор покорно выстроился на сцене под палящим солнцем: хоть лица загорят, но какие тут «до», какие тут «фа», когда пот ручьями течет под плотными сарафанами? Жара действует даже на металл: струны расслабились на солнышке, гитары пришлось настраивать прямо на сцене.

Концерт у юных боксеров

Ничуть не легче, чем выдержать солнце в глаза, было найти общий язык с этой непростой аудиторией. Отец Максим рассказывал о том, что духовная жизнь чем-то похожа на спорт: «Тренироваться и не раскисать!» Но самый живой отклик вызвали у ребят слова Сергея Юрьевича: получилось бы у них вести себя по-христиански с чеченскими боевиками? Собираются ли они отдать долг родине и служить в армии, когда им исполнится по восемнадцать?

Юные боксеры далеко не всегда реагировали так, как того ждали миссионеры. Когда со сцены раздался возглас: «Христос воскресе!» - последовало неловкое молчание. А когда их спросили, какие элитные рода войск они могут вспомнить из истории дореволюционной России, кто-то робко предположил: «ВДВ?»

Детишки потихоньку перемещались с разогретых солнцем лавочек в тень на траву, но не покидали площадку, где на сцене собирал последние силы хор. Эх, речку бы поблизости, в источник бы – с головой! А нам вместо того – чаю горячего…

Здесь будет храм

После обеда миссионеры поехали в Павлово – еще один психо-неврологический интернат. Он во многом похож на Колычевский, но чем-то и отличается, причем не просто превосходит сопредельный монастырю ПНИ количеством отремонтированных корпусов. Почему-то здесь светлее; надо надеяться, что теперь, когда у двух интернатов общий директор, Колычевский подтянется к Павловскому.

Концерт у юных боксеров

Здесь мы служим молебен на месте будущей часовни во имя преподобного Сергия Радонежского. Свечи плавятся на жаре, щедрое окропление святой водой лишь ненадолго скрашивает жизнь певчих. На месте часовни пока – лебеда в человеческий рост, но Господь и намерения целует… А в исполнение этих намерений верится тем более, что молельная комната в интернате уже есть.

В этом зале пустых мест нет. Здесь те зрители, ради которых не сокращают, а расширяют запланированную программу духовной части: ведущим срочно приходится решать, кто будет говорить о Воскресении Христовом перед тропарем Пасхи. И хотя для обеих девушек это первый опыт, они с поставленной задачей справляются.

Светская часть концерта обогатила коллекцию миссионеров новыми перлами: вчера мы услышали, что «раньше по воде ходили Христос и апостолы, а теперь… водомерки», сегодня – что «есть такое растение черемуха, и цветет она белым цветом».

Зато в первом ряду сидел мужчина, который подпевал ВСЕМ песням в светской части подряд. А «Пластилиновая ворона» вызвала всеобщий радостный ажиотаж.

Концерт в Павловском ПНИ

После ужина - пока гроза не началась - мы идем выдергивать травку вокруг беседки, где на завтра запланирован вечерний чай с самоваром. Кому и чем помешала трава - Бог знает (матушка тоже). Газончик, где миссионеры выпололи трехсантиметровый молочай и крапивку, стал напоминать место набега вражеской конницы.

Но считать ли благолепием выполотую траву или зеленые заросли, миссионеры уже стали называть Колычево домом, и уже не первый день в автобусе можно услышать вопрос: «Куда мы теперь? Домой?»