Как учить православию светских школьников?

Интервью с Юрием Сергеевичем Белановским — заместителем руководителя Центра духовного развития молодежи при Свято-Даниловом ставропигиальном мужском монастыре, руководителем информационно-аналитической службы и службы религиозного образования

— Юрий Сергеевич, вокруг введения в школьную программу предмета «Основы православной культуры» сейчас много дискуссий, даже в правительстве нет единого мнения по этому вопросу. Так, Министерство образования принимает довольно подробную учебную программу факультативного курса «Православная культура», а спустя несколько дней заместитель руководителя аппарата правительства Алексей Волин заявляет в интервью «Газете», что «от этого документа веет средневековьем и мракобесием». Как Вы думаете, почему вокруг православного факультатива столько шума и что, в частности, могло спровоцировать Волина на столь резкое высказывание?

— Не так давно у стен Данилова монастыря собирались небольшие митинги противников преподавания основ православной культуры в средних школах: люди боялись, что их детей будут насильственно обращать в православие. Мы приглашали их к нам в Центр, объясняли, что предмет этот нужен лишь для того, чтобы ребенок — будущий гражданин — понимал, на чем зиждется культура той страны, в которой он живет.

В принципе, большая часть опасений Волина разрешена в том самом письме Министерства образования «Примерное содержание образования по учебному предмету «Православная культура», которое Волин и критикует. Там говорится о том, что, во-первых, новый компонент школьной программы является не общеобязательным, а региональным. К тому же для его введения в программу средней школы необходимо решение родительского комитета.

С другой стороны, негативное отношение к преподаванию основ православной культуры в школах может быть обусловлено, во-первых, устойчивыми атеистическими стереотипами, во-вторых, опасением трансформации светской педагогики в церковную, а предмета «Основы православной культуры» — в Закон Божий.

Кстати, преподавание этого предмета священнослужителем — далеко не самый плохой вариант, поскольку дети получают достоверную и незамутненную суевериями информацию от воцерковленного человека, который не просто знает и интересуется Православием, но живет в нем. Гораздо опаснее, если учителем основ Православной культуры станет тот, кто вообще не имеет никакого отношения к Православию, а лишь хочет увеличить количество учебных часов в своем личном расписании и тем самым повысить себе зарплату. Такие случаи нам тоже известны, именно они повышают вероятность всплеска воинствующего атеизма среди школьников и выпускников средних школ.

— То есть, Вы считаете, что для обвинений в мракобесии все же есть рациональные основания?

— Да. Но надо понимать, что они проистекают от неправильного понимания той законодательной базы, которая обусловила появление этого школьного предмета, и слишком рьяного, поспешного введения предмета в программу средних школ. То есть в идеале включение нового предмета в школьную программу должно произойти уже после того, как создана соответствующая нормативная база, подготовлены педагогические кадры, а общество выработало положительную оценку этому событию. К сожалению, стандарт по предмету вышел лишь сейчас, преподавателей недостаточно, не все люди осознали цель нововведения в школьную программу, но в некоторых регионах этот предмет уже давно преподается, причем не всегда теми, кто понимает Православие.

И все же я боюсь, что, на самом деле, истинной причиной столь резкой критики Волина стало советское, атеистическое неприятие церковной действительности вообще. В этом смысле можно говорить о некоей ущербности мировоззрения критика, о незавершенности его исторический познаний. Действительно, высочайшую степень влияния Русской Православной Церкви на историю и культуру России нельзя отрицать. Недопустимо также говорить о том, что это влияние несло в себе дух мракобесия. Если человек аргументирует свою позицию именно так, то это говорит о его некомпетентности. Если же он мотивирует свою критику перегибами в практике преподавания «Православной культуры» в школах, — эта критика оправдана.

Отдельный негативный опыт преподавания «Православной культуры» в школах имеет своей причиной неудачно выбранную кандидатуру учителя. Проблема в том, что преподавание дисциплин, подобных «Основам православной культуры», серьезно и во всей полноте может вестись лишь человеком, причастным к этой культуре. Это очевидно, ведь, к примеру, наиболее серьезные исследования Пушкина выходят из-под пера тех, кто читал и любит творчество Пушкина, а не тех, кто знаком с некоторыми критическими статьями об этом творчестве. К сожалению, реально воцерковлённых людей в нашей стране — единицы процентов. Причастными к православию себя признают около 70 %, а тех, кто стремится жить церковной жизнью (хотя бы раз в год исповедуется и причащается) — 1-2 %. Из этих 1-2 %, может быть, наберется процентов 20 педагогов… Таким образом, мы получаем мизерный процент людей, которые могут эффективно преподавать этот предмет.

— Как же можно решить проблему нехватки педагогов по православной культуре?

— Сейчас везде, где предмет «Православная культура» уже введен в школьную программу, работают курсы повышения квалификации для преподавателей: раз уж соответствующее решение губернатора или мэра вынесено, управление образования обязано организовать такие курсы. Но было бы очень хорошо, если бы это управление образования согласовывало программу своих курсов с местными представителями Русской Православной Церкви. Кроме того, должна быть четко решена проблема компетентности преподавателей курсов. Очевидно также, что преподаватель богословия должен знать православное богословие, церковного искусства — церковное искусство. Недопустимо, когда один и тот же лектор читает церковную живопись или музыку и одновременно богословие. Опять же, если преподаватели подобных курсов не являются воцерковлёнными людьми, то тогда они должны быть способны и готовы к диалогу с представителями Церкви.

— Что можно ответить тем, кто боится, что новый предмет школьной программы станет началом катехизации учащихся?

— Исторически сложилось представление о катехизации как о процессе, предшествовавшем вступлению человека в церковную общину, но не являющемся церковной жизнью. В этом смысле катехизация учащихся не противоречит нашему законодательству. Например, кто-то рассказывает кому-то о том, как совершается богослужение. Это уже является приобщением к богослужению? Нет, это является лишь описанием того, что происходит в храме во время богослужения. Мы можем рассказать ребенку о том или ином Таинстве, но ведь мы не заставляем ученика бежать в храм и участвовать в Евхаристии. Грань между рассказом о сущности литургии и началом воцерковления очень размыта, и поэтому эту ситуацию могут приводить в качестве аргумента как сторонники преподавания православной культуры в школах, так и противники.

— Алексей Волин критикует также инициативу Министерства образования как чреватую межнациональным и межконфессиональным расколом внутри класса, школы. Насколько, по Вашему мнению, такой исход событий вероятен?

— Отвечая на этот вопрос, я сошлюсь на опыт Ногинского района Московской области. Там административным порядком, в соответствии с решением главы района во всех школах введено преподавание православной культуры. Этот вопрос Ногинский благочинный поручил курировать очень ответственному и уважаемому мною священнику о. Виктору Дорофееву. Усилиями о. Виктора организованы серьезные, четырехгодичные курсы для будущих преподавателей, регулярно проводятся опросы среди детей и родителей в начале и в конце учебного года. Опросы не выявили ни одного случая отказов от обучения ни со стороны учащихся, ни со стороны их родителей по религиозным или национальным мотивам. Там даже были случаи, когда родители-мусульмане настаивали на том, чтобы их дети изучали православную культуру. Они говорили: «Мы живем среди православных, поэтому наши дети должны понимать, как живут их друзья и соседи. К тому же мы знаем, что наш ребенок не станет православным, если мы сами живем по заветам Аллаха». Так что в Ногинском районе обострения межконфессиональных противоречий в связи с преподаванием в школе основ православной культуры нет. Насколько я понимаю, опыт Ногинского района уникален, и немаловажная деталь — мощная организационная и финансовая поддержка со стороны властей Ногинского района. Интерес детей к предмету также поддерживают ежегодные викторины и конкурсы, экскурсии и паломничества. Администрация района выделяет и привлекает средства для поощрения победителей и участников этих мероприятий, в частности, поездками по Святой Земле и Греции. Как эта проблема решается в более крупных регионах, я, к сожалению, не знаю. Могу предположить, что не везде местные власти могут обеспечить финансирование преподавания на таком высоком уровне.

— То есть достаточно обеспечить нужный уровень финансирования?

— Не совсем. Очень многое также зависит от корректности введения данного предмета в школьную программу. Если педагоги слишком рьяно или, как говорит молодежь, «безбашенно» будут вводить этот предмет, не соотносясь ни с национальной, ни с социальной средой в школе, то конфликты, о которых предупреждал Волин, неминуемы. Что касается опасений, будто уроки по православной культуре должны оскорблять религиозные чувства учеников иных вероисповеданий, то мне эти опасения не совсем понятны. В конце концов, родители могут просто отказаться от того, чтобы их дети обучались предмету «Православная культура». К тому же мы знаем, что наш ребенок не станет православным, если мы сами живем по заветам Аллаха». Конечно, очень многое также зависит от корректности введения данного предмета в школьную программу. Что касается опасений, будто уроки по православной культуре должны оскорблять религиозные чувства учеников иных вероисповеданий, то мне эти опасения не совсем понятны. В конце концов, родители могут просто отказаться от того, чтобы их дети обучались предмету «Православная культура». К тому же преподаватель, при условии, что он компетентен и реально воцерковлен, будет всего лишь разъяснять ученикам, чем именно православные отличаются от католиков, протестантов, мусульман, буддистов и т. д. без навешивания ярлыков и эмоциональных оценок.

— В этом смысле, наверное, принятие государственного стандарта по предмету «Православная культура» вводит механизмы контроля над тем, как, что и кем будет преподаваться в российских школах?

— Контроль здесь обязан быть, ведь как только принимается решение о введение региональной компоненты школьной программы «Православная культура», местные управления образования обязаны назначить методистов-инспекторов и организовать курсы подготовки и переподготовки учителей по этому предмету. Важно, чтобы преподавание основ православной культуры находилось под патронажем местных представителей Русской Православной Церкви. Тогда люди от управлений образованием будут следить за четким исполнением закона и расписанием, а уже тот, кто компетентен, будет отвечать за то, каким образом основы православной культуры преподаются и в том числе разрешать межконфессиональные конфликты.