Церковь и бизнес – несовместимы?!

Поскольку «ТД» — газета студенческая и даже университетская, то мы решили возродить добрую традицию проведения соцопросов среди студентов МГУ. А так как данный номер посвящен церковной экономике, то и вопросы носят экономический характер. В опросе приняли участие студенты экономического, ВМиК, филологического, философского факультетов и факультета журналистики, а также ряд учащихся других вузов (всего 65 человек). На наш взгляд, результаты довольно интересны, пусть нас не осудят социологи за нерепрезентативность выборки.

Огромная благодарность всем, проводившим опрос.

Может ли Церковь заниматься бизнесом? Как Вы считаете, должна ли Церковь жить только на пожертвования или она может зарабатывать?

Захожу в магазин – там ценники,
захожу в храм – там тоже ценники.

(Мария, экономфак)

Студенты, ответившие отрицательно, приводили следующие аргументы:

1) любая коммерческая деятельность Церкви разрушает образ сакрального;

2) организация прибыльного бизнеса влечет за собой множество забот, что будет отвлекать Церковь от ее основной миссии;

3) богатая Церковь начнет оказывать влияние на власть.

— В Киевской Руси купцов не допускали в церковь, так как торговля считалась грехом.

(Екатерина, Анна, философский ф-т)

— Может. Почему она не может им заниматься?! Если бизнес не противоречит законодательству. Даже лучше, чтобы Церковь занималась бизнесом, так как человек, у которого нет денег, может прийти в храм и поставить свечку, отпеть своего родственника, и за это не нужно будет ничего платить, как в магазине. А так меня приводит в смущение сам факт торговли в храме. Захожу в магазин – там ценники, захожу в храм – там тоже ценники. Так что по мне лучше, чтобы священники торговали на фондовом рынке.

(Мария, экономфак)

— Насколько я понимаю, на пожертвования не проживешь, особенно в глубинке. Поэтому можно заниматься бизнесом – производством предметов первой необходимости, не предметов роскоши (ручная работа, продукты питания). Можно сдавать в аренду дополнительные церковные помещения, организовать сеть аптек.

(Марина, экономфак)

Откуда у Церкви деньги?

Наиболее частыми ответами были: от пожертвований, продажи икон, свечей, духовной литературы, деньги за совершение треб и обрядов (крещение, венчание, отпевание), помощь государства (особенно на реставрацию храмов, являющихся культурными ценностями), от организации паломнических поездок, экскурсий.

— Если население очень хочет построить церквушку, то государство дает деньги. Главы администрации могут быть в этом заинтересованы, чтобы заработать голоса избирателей.

(Марина, экономфак)

— Пожертвования. Братки замаливают грехи… Это я видела. В часовне в Новодевичьем монастыре. Пришел такой «чувак», накупил свечек рублей на 300, расставил…

(Евгения, журфак)

— Пожертвования. Я видела: священники ходят в электричках, продают церковную литературу.

(Анна, журфак)

Образ идеального священника в Вашем представлении.

— Идеальный священник?.. Ну и понятие вы придумали!

(Николай, филфак)

— Рост под 2 метра, косая сажень в плечах, борода, на «Оке».

(Владимир, МАИ)

Ответы на данный вопрос очень различны, так же, как и люди, на него отвечавшие. Однако в целом студенты считают, что идеальный священник должен обладать: умом, разумной верой (без фанатизма), умением аргументировать свою позицию, готовностью к диалогу, пониманием проблем современного человека, неосуждением, добротой в сочетании со строгостью, искренностью, участием без навязчивости, терпением, достоинством, опрятным видом. И вообще, священник должен быть праведным, соответствовать учению Церкви — быть образцом для подражания.

— Быть ближе к народу, знать проблемы людей, а не говорить как-то отвлеченно о Боге. Мой идеал священник из статьи в журнале «Фома» про переписку обычной современной девушки со своим духовным отцом [«Твой недостойный духовный отец», №№ 9-10, 2002 г., также на сайте www.fomacenter.ru]

(Мария, журфак)

— Человек, излучающий добро, свет. Важно, чтобы имел опыт светской жизни; чтобы с ним можно было говорить на одном языке, были какие-то точки соприкосновения. В нем должно быть какое-то достоинство, внутренний стержень, которые проявляются во всем: в осанке, в голосе и т. д.

(Ольга, экономфак)

— Человек, живущий в согласии с собой и с Богом.

(мнение с форума ВМиК)

— Кроткий, добродушный человек, готовый всегда помочь и поддержать в сложной ситуации, у которого нет высоких амбиций и корысти.

(Нина, журфак)

Интересно, что есть люди, которые не представляют себе священника молодым и не ассоциируют его с городом: «… Из маленькой церкви, пожилых лет, весь такой добрый, пушистый, старый одуванчик, с брюшком».

(Марина, экономфак)

Естественно, что мнения людей воцерковленных отличаются, поэтому мы решили привести их отдельно:

— Священник, который после вечерней службы, несмотря на усталость, будет вести беседу с подростком, потому что иначе тот уйдет в подворотню, где его приятели изучают жизнь при помощи наркотиков. Который поедет на другой конец города к старенькой бедной бабушке, потому что она не может дойти до храма, и ей больше не с кем поговорить… Идеальным будет тот батюшка, который встретит нас со вниманием и радостью, как и всех остальных, хотя мы когда-то его осудили за новый телефон или машину – подарок прихожан.

(Аркадий, филфак)

— Должен любить приходящих к нему людей и жить Церковью.

(Мария, филфак)

— Гибкость, чувство юмора в сочетании с твердостью в учении, догматах; любовь и сопереживание.

(Татьяна, ВМиК)

Важно ли для Вас, что священник пользуется последней моделью сотового телефона, ездит на дорогой машине?

— Мне кажется нормальным, что есть иерархия: если это крутой поп, то у него крутая машина, ряса получше и крест золотой. Но с другой стороны, когда я вижу священника на крутой машине, все больше утверждась, что это все обман. Положительные эмоции вызывает поп на жигуленке. Если тебе дарят мерседес, то продай и купи что-то более адекватное. Надо быть ближе к людям, ведь большинство православных — люди небогатые. Когда к нам приезжал патриарх, это выглядело нормально – такой представительный ЗИЛ с флагом. И вообще, чем руководствуются верующие люди, когда дарят священнику мерседес?

(Марина, экономфак)

Здесь мнения людей разделились: для кого-то это важно, для кого-то – нет. Начнем с тех, кто видит в этом проблему. В данной группе мы выделили три категории:

1. — Меня это убивает – это прямое противоречие православным канонам! Священник должен быть бедным!

(Екатерина, философский ф-т)

— Такие священники вызывают у меня, мягко говоря, чувство недоверия.

(Вероника, экономфак)

2. — Возникает вопрос: откуда столько денег?

(Жанна, философский ф-т)

— За что он получил их? Если подарок честный (не за участие в схеме ухода от налогов, например), то это нормально.

(Женя, экономфак)

3. — Отрицательно отношусь, так как они в основном общаются с менее обеспеченными людьми. Священник должен соответствовать своему окружению.

(Михаил, экономфак)

— Мне не нравится, когда у священника дорогая машина: он должен помнить, что объединяет вокруг себя много неимущих людей, лучше бы он им помог.

(Виктория, МПГУ)

Вторые проблемы в этом не видят.

Причем эти люди встречаются и среди верующих, и среди неверующих людей:

– Почему бы и нет? Они тоже люди… Почему бы им не жить комфортно? Если, конечно, это делается не в ущерб приходу.

(Мария, экономфак)

Нуждаются ли наши священники материально?

А как, в представлении студента МГУ, живут священники?

— Не нуждаются, но скрывают это.

(Евгения, журфак)

— Нуждаются, но высокопоставленные священники – нет. Они «жируют», и им нужно стремиться к аскетизму.

(Тая, философский ф-т)

— Рядовые священники нуждаются: у них, как правило, большие семьи, неработающие жены. Мне вспоминаются образы чеховских священников, которые буквально недоедают и вынуждены, когда люди делают подаяние на Пасху, брать эти яйца себе. А состоятельные — маргиналы церковного мира.

(Мария, журфак)

— Думаю, что они живут однозначно лучше, чем бомжи. Наверное, где-то на уровне бюджетников.

(Евгения, экономфак)

Мнения студентов мы попросили прокоментировать зам. главного редактора журнала «Фома» Владимира Гурболикова.

– Когда у нас умерла бабушка, у неё был инсульт, и она захотела — через восемьдесят лет после предыдущей, ещё в детстве, исповеди — исповедаться и причаститься. И моя тёща, видя как та прямо на глазах слабеет, как всё труднее бабушке говорить, успела позвонить в храм при Первой градской. Оттуда сразу перезвонили на мобильник одному из священников, он тут же сел в машину (не «Мерседес», конечно же, иномарок, кстати, очень и очень мало у духовенства), успел за двадцать минут доехать, застал бабушку ещё в сознании, в силах говорить, и успел её исповедать и причастить…

Слава Богу, что материальные и технические возможности были, чтоб это всё осуществить.

Мы все, думаю, были бы рады, если б, например, врачи приезжали к нам как можно скорее, и не на чём придётся, а на хорошо оборудованной машине «Скорой помощи». Главное при этом, чтобы они на этой машине К НАМ С ВАМИ ехали, а не по городу разъезжали по своим нуждам. Так и здесь, с духовенством: дело не в том, на чём ездят, дело в том, служат ли они Богу и людям. Так я думаю.

… и главного редактора «Фомы» Владимира Легойду:

– Во-первых, хотелось бы сказать – проблема существует. Иначе не было бы и дискуссии. Во-вторых, нужно разобраться – почему она существует. Почему иномарки и сотовые телефоны приводят в смущение? Причины здесь разные. У многих людей – главным образом нецерковных – есть установка: священник должен быть бедным. Насколько эта установка абсолютна? Конечно, нет. Хотя и важна – прежде всего, для авторитета самих священников и для авторитета Церкви. Хотя на истину Христову это никак не влияет. В целом же, требования к нестяжательству священников оправданы. При этом – давайте говорить серьезно – батюшка пешком и без телефона в современном мире ничего не успеет. (Если только он не служит в сельском храме с двумя прихожанками: тогда ему и ездить некуда и звонить некому.) Так что не надо путать нестяжательство и «служебную» необходимость. Наверное, не все современные православные пастыри живут по принципу нестяжательства. Хотя я что-то не встречал священников с мобильными телефонами за 1000 долларов. А вообще, священник всегда находится в патовой ситуации: купи мобильный – скажут, стяжатель, не купи – скажут отсталый человек, зачем нам такая Церковь. И в этом – еще одна грань этой проблемы.

Светлана Горохова, редактор АНО «Фома-Центр»

Если б у меня была возможность подарить своему батюшке машину (чтоб ездила, была удобной (а не во всякий салон отдельный человек залезть может: ноги, например, не сгибаются, есть разные болезни), и чинилась без проблем, и лучше пореже), мобильник, компьютер, оплатить неограниченный доступ к интернету – словом, обеспечить ему быт и всевозможную связь, чтоб голова не болела о земном, а он бы стал отказываться: мол, нищим надо быть — вот я бы обиделась тогда и сбежала бы к кому-нибудь другому, не столь щепетильному к «общественному мнению». Почему обижусь и усомнюсь? Вовсе не потому, что мой «акт доброй воли» был бы отвергнут. Уверена на все 100 %: подавляющее большинство верующих, которые делают такие пожертвования, стараются ДЛЯ СЕБЯ. Дело в том, что, уверовав в Бога и решившись (всерьез) спасать свою душу, человек очень скоро становится в этом плане эгоистом.

Мы — как дети, которые едва-едва из манежика выползли. Шаг — и упадем. А поднимать кому? Господу Богу? Ангелу-Хранителю? Так до них еще докричаться нужно, и услышать, и суметь за протянутую руку ухватиться, а у нас и голос пропал, и глаза зажмурились от страха и жалости к себе, и руки опустились, и уши всякой дрянью затыканы по младенческому неразумию… Вот обидели меня — и свет не мил, внутри все кипит, и злобы немеряно… И молитва не идет, с первых слов опять к своим бедам возвращаюсь. И — на глазах чувствую, как темнеет все вокруг, как отдаляется небо, отворачивает лик Господь, верней, это я сама все глубже и глубже в свой грех зарываюсь, и еще чуть чуть — знаю, что ой как сладко мне все это скоро покажется, что и подниматься незачем будет… Но, слава Богу, опыт какой-никакой со временем появляется. Знаю, что рано или поздно побегу в храм, буду исповедоваться, на причастие надеяться… А служба — только завтра (или в воскресенье). А на исповеди — сто человек, а время на исповедь — два часа (это на всех, а на меня — не больше 10 минут), да и настроение не то, и вообще — на работу. Стало быть, откладывается…

Но, к счастью, у батюшки есть компьютер и интернет! И пишу письмо. Большое и нудное — сколько хочу, и сколько мне надо, пока не успокоюсь. Чего просить буду? Молитв, конечно. Ну, и совета, утешения — это уж батюшка сам решит, чего мне надо, а первое и главное — так это выговориться и исповедаться. Жму «отправить» — и куда что подевалось? И солнышко засияло, и лики заулыбались, и молитвенник сам в руках оказался, и все стало ясно и понятно, и обид как не бывало… Совесть только подгрызает: самой хорошо, а батюшке бедному все это читать теперь, молиться, загружаться… Ну что ж — на то он и батюшка.

Вот в этом самом «на то он и священник» — заключается вся внешняя несправедливость отношения верующего к священнику. Именно: потребительское, ни много ни мало. Моя душа в опасности — спеши, батюшка, на помощь, ждать не могу!.. И чтоб обеспечить себе эту «скорую помощь» как можно более скорой и эффективной, снабжают батюшек всеми доступными средствами связи и передвижения. Не беда, если и в магазин на мерсе съездит — быстрей с этим делом справится, чтобы больше времени было… на кого? На паству.

Так что нестяжательность — она еще та штука… Непростая и о-о-очень неоднозначная.