Короли и капуста

Как часто на вопрос в лоб: «А что вообще такое — ваша Церковь?» мы теряемся и начинаем смущенно и неловко (или по-миссионерски напористо, как бы защищаясь) объяснять словами катехизиса, что Церковь — это мистическое тело Христово, глава которой сам Господь, и — видим скептическую полуулыбку, а за ней — золото куполов, пышные ризы, императорская монументальность Христа Спасителя, величественно-дородные отцы, плывущие с умиротворенными лицами в кадильном дыме… А напоследок — как всегда! — черные лимузины в Чистом переулке.

Мы маленькие люди, живущие в этом тесном и уютном мире. Наше скромное человеческое счастье так привязано к земле. Так хрупко и зависимо от колебаний всяческих рынков. Нам трудно представить, что возможно по-другому. Не обращать внимания на внешнее. (Вам не нужны деньги?!) Не принимать ничего как свою славу. (Зачем же вы идете во власть?) Воспринимать все данное здесь как не свое. Жить в другом измерении. «Епископы могут быть в почете и богатстве… но могут быть и в полном бесправии, в нищете и даже в гонении. Все зависит от причин случайных…» (История РПЦ. Новый патриарший период. Т.1. 1917-1970. СПб., 1997, с. 272) Вот именно! Что так, что эдак — все равно. Отмести случайное и мелкое. И увидеть небо.