Современная церковная наука и оценка деятельности патриарха Сергия

В ответ на статью доцента факультета журналистики Г. А. Прутцкова «Политика патриарха Сергия: ложь во спасение. Ответ проф. Н. Е. Емельянову» главный редактор газеты ТД получил письмо проф. Емельянова с отзывом на невольно вызванную им полемику. После долгих споров и дебатов мы решили опубликовать суждение проф. Емельянова, а также попросили прот. Максима Козлова прокомментировать позицию профессора, потому что за ней видится не только его личная точка зрения, но и некоторая распространяющаяся сейчас тенденция к переоценке нашей церковной истории.

<…>К сожалению, автор отзыва избрал тон нравоучения и обличения, обвиняя газету ТД и, очевидно, меня – автора статьи, в дерзости обличения Святейшего Патриарха Московского и всея Руси. Но в моей статье обличения в адрес патриарха Сергия нет, есть только теоретико-информационный статистический анализ эпохи гонений и вывод о том, что политика компромиссов, имевшая целью остановить или ослабить гонения, себя не оправдала. Такая оценка сейчас стала общепринятой, она разделяется и церковными учеными, и светской наукой (см. Богословскую энциклопедию, современные церковные диссертации, это отмечалось в докладах недавней конференции в ИРИ РАН и т. п.).

Нравоучительные отповеди, продиктованные политически-предвзятой позицией, были обычными при советской власти, но для свободной науки они неприемлемы и научные исторические исследования они все равно не остановят. Гр. Прутцков совершенно несведущ в обсуждаемой теме. Его отзыв состоит из всеми известных цитат и общих мест, он не дает себе труда или не умеет сделать строго логические выводы из своих же собственных рассуждений. Иначе, как маргинальным, его не назовешь. Публикация такого рода не делает чести газете ТД, и научная полемика здесь невозможна.

С уважением,
профессор Н. Е. Емельянов.

Комментарий прот. Максима Козлова, настоятеля домового храма св. мц. Татианы при МГУ

В последнее время в некоторых кругах стала прослеживаться тенденция: без предварительного согласования, не опираясь на полноту свидетельств о церковном бытии наиболее трагических 20-40-х гг., а только на мировоззрение некоторой части Церкви в ту эпоху, прежде всего непоминающих^(*) и последователей митрополита Иосифа (Петровых), провести ревизию всей нашей церковной истории с позиций этой группы священнослужителей, мирян и нынешних их преемников. Это видится столь же неосновательным, как имевшееся прежде, впрочем, вынужденное, сведение церковной историографии к апологии одной только линии митрополита (впоследствии патриарха) Сергия и его преемников. Но если тогда эта апология была продиктована как внутренним убеждением, так и внешним давлением, то навязывание теперь Церкви противоположного взгляда, как единственно верного, вряд ли можно назвать тем, что проф. Емельянов называет «свободной наукой, находящейся вне давления политически продиктованных политических отповедей и иных предвзятых позиций».

Только несколько фактов. Проф. Емельянов говорит нам как о совершившемся факте нашего научно-церковного сознания об отрицании пути, выбранном митрополитом Сергием, ссылаясь, в частности, на Богословскую энциклопедию. Но если мы откроем ее вступительный том и прочитаем раздел «Русская Церковь при Патриаршем местоблюстителе митрополите Сергии» и «Русская Церковь при Патриархе Сергии»^(**), то не увидим ничего в этом разделе, что бы оправдало такое суждение. Если мы откроем наиболее фундаментальный из недавно изданных исторических трудов – 9-й том «Истории Русской Церкви», то в заключении раздела о жизни нашей Церкви и предстоятельстве митрополита / патриарха Сергия приводятся известные слова одного из величайших богословов ХХ века В. Н. Лосского: «Когда умер Василий Великий, его друг и сотрудник Григорий Богослов мог сказать: «Все было велико в тебе, Великий Василий, одно лишь было мало: только 8 лет ты был епископом Кесарии». То же можно сказать и о почившем возглавителе Русской Церкви. Все было велико в жизни великого Сергия, который лишь только несколько последних месяцев своего епископского служения носил сан Патриарха Московского и всея Руси. Но как Патриарший местоблюститель он почти 18 лет управлял Русской Церковью. Старый мир, мир русской империи, мир византийских традиций, восходивший к Константину Великому, тот мир, который казался многим миром самого христианства, внезапно рушился до основания, и на его месте возникал новый мир вне христианства, но не вне Божественной воли, определяющей исторические судьбы. Чтобы руководить церковной жизнью в столь исключительных условиях в Москве – столице нового государства, в центре строящегося нового мира, надо было обладать непоколебимой верой в богоустановленность Церкви»^(***).

Можно вспомнить о том нравственном облике, который являл нам приснопамятный патриарх Сергий, имевший обычаем начинать день с 5-часового вставания, вычитывания иноческого правила, ежедневного посещения церковного богослужения, ежедневного чтения Священного Писания на трех языках: еврейском, греческом и славянском. И затем, после самого легкого подкрепления пищей, – дела, дела весь день до вечернего правила, когда он вновь вычитывал дневные службы по Октоиху, Минее, если сам затем не совершал всенощное бдение в храме. Каждую ночь вставал он в три часа и вычитывал 12 избранных псалмов с поклонами. Так, сутки за сутками, проходила жизнь предстоятеля Русской Церкви.

Мы знаем, что позиция митрополита Сергия, занятая в 1927 году и последующих годах, действительно не разделялась значительной частью епископата, духовенства и народа. Знаем и то, как многие, пошедшие на разрыв с митрополитом Сергием после Декларации 27 года, укоряли себя: «Что я наделал, что я наделал…». Вспомним хотя бы такой ярчайший документ, как предсмертное послание митрополиту Сергию протоиерея Валентина Свенцицкого, автора едва ли не лучшего апологетического труда ХХ века – книги «Диалоги».

Для того, чтобы наш читатель не недоумевал об официальной позиции сегодняшней нашей Церкви, хочу напомнить, что именно в дни приезда делегации Русской Зарубежной Православной Церкви во главе с митрополитом Лавром, наряду с богослужением в Бутово, была совершена в тот же день Святейшим Патриархом Алексием и панихида в Елоховском соборе у гробницы патриарха Сергия, когда 15 мая исполнилось 60 лет со дня его преставления. И в слове перед панихидой Святейший Патриарх Алексий, сказал в частности, следующее: «На долю этого архипастыря пришлись самые тяжелые годы богоборчества, когда нужно было сохранить Церковь Русскую. По-разному оценивается деятельность Святейшего Патриарха Сергия, особенно его Послание к пастырям и пастве от 29 июля 1927 года. В этой Декларации он сказал: «Мы хотим быть православными и хотим осознавать Советский Союз своей Родиной, радости которой – наши радости и печали которой – наши печали». Это была попытка показать богоборческой власти, что Церковь не является контрреволюционной организацией. Этой фразой часто попрекают Святейшего Патриарха Сергия, говоря: какие могут быть общие радости и общие печали между Церковью и атеистическим государством? Но Святейший Патриарх Сергий имел в виду не атеистическое государство, он писал о Родине. Слово «Родина» и понятие Родины в послереволюционные годы не употреблялось…. В 1927 году само употребление этого – Родина – было смелым шагом Митрополита Сергия: попыткой показать властям, что Церковь всегда разделяет с Родиной и ее радости и ее печали». И ниже в том же слове патриарх Алексий говорил следующее: «В то же самое время мы отдаем дань уважения благодарной памяти Святейшему Патриарху Сергию за то, он в тяжелейших и труднейших условиях бытия Церкви в 30-е годы вел корабль церковный и сохранил Церковь Русскую среди треволнений бурного житейского моря» (сайт www.sedmitza.ru).

Мы напоминаем это не столько проф. Емельянову, сколько нашим читателям. Я думаю, что все вышеприведенное Николаю Евгеньевичу хорошо известно. И очень жаль, что столь уважаемый и заслуженный ученый в вышеприведенном письме выражает не долженствующее настоящему ученому мировоззрение, открытое слышанию другого голоса, а позицию нетерпимой к инакомыслию идеологии тоталитарной группы. Вот это мировоззрение и такой подход к церковной истории нам представляется недопустимым разделять.

Примечания:

^* Непоминающие – архиереи и священники, не поминавшие на богослужении имени заместителя Патриаршего Местоблюстителя мтрп. Сергия (Старогородского) после Декларации 1927 г.

^** Православная Энциклопедия. Русская Православная Церковь. – М., «Православная энциклопедия», 2000 г., с. 148-151

^*** История Русской Православной Церкви 1917-1997, книга 9, прот. Владислав Цыпин. – М., «Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря», 1997 г., с. 314-315