Фильм! Фильм! Фильм!

Свидетельство на VHS

Идея снять фильм о своем приходе кажется немного претенциозной, если только это не фильм о Татьянинском храме в преддверии 250-летнего юбилея Университета. 10 лет со дня возобновления богослужений в храме стали годами возрождения из небытия.

Недавно были проданы последние экземпляры первого видеофильма о домовой церкви МГУ, где запечатлено, как все начиналось. В кадре – Москва 1995 года, молящиеся во дворе журфака, лица активных борцов за свободу творчества, следы их буйной фантазии на стенах «знаменитого» театра МГУ и первое богослужение в «отвоеванном» храме. Эта пленка, теперь уже раритетная, стала документальным свидетельством отстаивания Церквью права избавить святыню от поругания. Слава Богу, двери домового храма Университета были вновь открыты, и многие верующие, в том числе студенты, преподаватели МГУ обрели возможность молиться здесь.

Новый фильм должен рассказать о жизни Церкви Христовой в контексте нового времени. Идея, по словам Татьяны Олеговны Йенсен, написавшей сценарий для этого кинопроекта, заключается в том, чтобы посмотреть на Православие глазами оглашенного – человека, готовящегося к Святому Крещению, которому все представляется в равной степени непонятным и интересным. Фильм должен стать в некотором роде «риалити-шоу», чтобы помочь зрителю, человеку нецерковному, прожить один день в храме, увидеть православную общину изнутри.

Улыбнитесь: вас снимают!

Съемочная группа, снаряженная для воплощения замысла, во главе с режиссером поселилась в храме на 2 дня. Беспрестанно устанавливали свет, тянули провода, то запрещали, то наоборот, просили закрывать и открывать двери, ходить по коридорам и лестницам, музицировать, зажигать свечи, время от времени сообщая то одному, то другому прихожанину: «Приготовьтесь, следующий эпизод с вами, давайте отрепетируем, что вы будете говорить».

Не остался без внимания кинематографистов и родной журфак. По его знаменитой лестнице прохаживался преподаватель по «миржуру», по совместительству алтарник нашего храма. Мы, студенты, «изображали себя» в буфете, делились впечатлениями о последней миссионерской поездке, рассказывали об экзотическом укладе жизни старообрядцев.

По окончании съемок сидели в редакции ТД и потчевали чаем немного уставшего режиссера Светлану Музыченко^(*), размышляя о жанре будущего кинематографического опуса:

– Светлана, речь вроде бы шла о документальном кино, а Вы только и делали, что ставили «картинки из жизни», создавали «как бы» реальность, играли в «как бы» жизнь. Не боитесь показать то, чего на самом деле нет, заблудиться в художественном пространстве…

– Была идея – снять живое кино, передать атмосферу жизни в храме. А снимать его можно по-разному, да, мы делаем постановочные кусочки, но любое кино сначала рождается в голове, ты его так или иначе ставишь, не бывает так, чтобы включить камеру и уйти. Мы нигде не погрешили против истины, жизнь в этом храме действительно такая, какая есть: здесь молятся, выпускают газету, учат пению, ездят в миссионерские поездки, отцы принимают, крестят. Нет ничего противоестественного в том, что мы моделируем то, что есть, сдвигая во времени, и уж мысли мы точно никому не вкладываем в голову. Постановка – это Саша-оглашенный, который ходит и задает вопросы, но это художественный прием, драматургия, экшн.

– Получается, «оглашенный» вовсе и не важен как герой?

– Да нет, он важен. Важен его искренний, честный рассказ о том, как он пришел в храм. Да, пусть реальный Саша – крещеный верующий человек, но только через работу над этим фильмом он обрел дорогу в храм.

– Как выбирали человека на роль Саши?

– Сашу «реального» выбирала по степени непосредственности, он мой студент, учится на 2 курсе режиссерского отделения. Он человек провинциальный, родом из Кубани, в Чечне воевал солдатом, жизнь знает не понаслышке, но нет в нем усталости, он ищет, искренно ищет…

– А вы ищете?

– Конечно… Знаете, когда во мне умирает режиссер, мне так скучно жить. Мне ничего не приходит в голову, равнодушие к жизни. Мне нравится другое состояние… Тогда я – это я. Я молюсь, чтобы Господь дал вдохновение, я отношусь к этому как к испытанию, которое дано пройти. Надо бороться, чтоб не «оскотиниться», не обзавидоваться. Спокойно пройти это.

– А что Вам дала работа над фильмом?

– Главное, что мне эта работа дала вот сюда (показывает на сердце), мне так хорошо было здесь. Когда все начиналось, съемки первый раз сорвались, через кучу проблем прорывалась, ехала сюда, думала: зачем я в это ввязалась? Мне сейчас за эти мысли стыдно. Сейчас жалко, что времени для съемок было мало.

Нас прервал телефонный звонок. Это были дети Светланы, она позвала их посмотреть университетский храм. Начиналась традиционная воскресная вечерня.

С Сашей реальным мы увиделись на Рождественской службе, просили остаться на праздничную трапезу, поговорить, но он спешил: монтажную студию предоставили на несколько дней, предстояло в кратчайшие сроки обработать отснятый материал, чтобы фильм в юбилейный Татьянин день увидели телезрители.

Примечания:

^* Светлана Музыченко, режиссер, окончила ВГИК в 2000 году. Экспериментирует с разными способами повествования в документалистике. Ее работа «Красота, доброта, любота» 1999 г. отмечена многими наградами. Последний проект с ее участием – 10-серийный документальный фильм «Земное и небесное», транслировавшийся на канале РТР в 2004 году.