Культовое кино конца XX века. Христианство должно быть наступательным (окончание)

Мы завершаем серию статей на тему «Культовое кино конца ХХ века» статьей-рецензией пастора протестантской церкви отца Александра Федичкина.

Как пастор я постоянно очень загружен, поэтому мои представления о том, что творится в современном кинематографе, весьма ограничены. Я не знаю контекст и о тех фильмах, которые мне предложили посмотреть, могу сказать только в общем.

Самое главное, что меня поразило, — это потеря богооткровенного ориентира. Я вижу человеческий поиск со всеми его заблуждениями, плюсами и минусами, но не нахожу основ, которые закладываются словом Божьим, библейским Откровением. Судьбы персонажей вызывают сочувствие, но в духовном смысле все эти люди фатально обречены. И даже в тех фильмах, где, казалось бы, герои разговаривают с Богом (например, в картине «Рассекая волны» или в фильме «Под солнцем сатаны»), Он практически ничего им не говорит.

«Под солнцем сатаны» лишний раз дает понять, что католическое богословие, которое обращает большое внимание на послушание человека Богу, упустило самое важное — то, что Бог добрый и благой. И когда священник наносит своими словами смертельный удар героине, убившей своего любовника, то у меня создается такое впечатление, что он совершенно искренне не понимает, как можно с людьми поступать по-другому. Он старается услышать Бога, но Богооткровения не ведает. Это потемки души священнослужителя, который не пережил Евангелие. Но Бог действует и через него, как действует и через каждого из нас, потому что Он любит нас. И поэтому в финале фильма ребенок, за которого молится герой, воскресает к жизни. Бог добрый, и вера в Него — буквально как в Книге Иова — творит чудеса.

Плохой лейтенант Абеля Феррары хотел бы сделать что-то доброе, но он абсолютно одинок, оторван от евангельских заветов, и его порыв — порыв обреченного человека.

Бесс из «Рассекая волны» тоже вызывает сострадание и, видимо, не только у зарубежных, но и у российских зрителей, которые сильнее всего сопереживают тем, кто жертвенно любит. Но поиск Бога в этом фильме — скорее попытка мыслить за Него, просто какие-то карамазовские терзания, но без евангельского ответа.

На мой взгляд, постхристианская культура, и в особенности католическая, настолько сама отдалилась от этого ответа и настолько сегодня разошлись пути веры, что человек потерялся, стал неприкаянным.

Во многом виной тому институализация церкви. Она стала сообществом профессионалов, которые говорят на языке, непонятном простым людям. В ней есть такой запредельный, сакральный опыт иерархов, которые что-то свое говорят, что-то свое видят. Человек сегодня не руководствуется Божиим Откровением. Но он видит свое отражение в зеркале кинематографа, который ведет разговор на языке, понятном обществу. И данные фильмы, как лакмусовая бумажка, проявляют, прежде всего, нереализованную потребность современного человека в Боге.

Героиня фильма «Рассекая волны» принимает голос собственной совести, голос долга за голос Бога. И когда она думает, что разговаривает с Ним, она говорит со своим alter ego.

В специфической жертвенности Бесс, в ее готовности пойти даже на преступление ради доказательства своих пылких чувств к любимому человеку сказалась как раз непросвещенность Словом Божиим. Бог прямо говорит, как можно утешиться. Но люди готовы истязать себя и мучить, потому что не знают Бога благого и доброго. Это и есть то самое язычество, которое позволяло когда-то убивать детей и стариков, сжигать их на костре, и все из самых лучших чаяний, ради спасения родины или чего-то не менее высокого.

Естественно, когда героиня делает свой выбор, она поступает по совести, но совесть-то ее не сформирована как христианская. Ни пастор, ни церковная среда не исполнили по отношению к ней свой долг. Вот в чем дело. Безусловно, доброта, искание правды — все это изначально заложено в человеке Богом, и поэтому люди — верующие или неверующие — способны на чистые святые поступки. Речь идет о другом — насколько в основе нашего мышления и наших поступков лежит Божие Откровение. Героиня регулярно ходила на службы, принимала причастие, выполняла обряды, но она настолько природный человек, что, оказавшись перед выбором, просто идет от своей природы, от своего тела, от нутра. Этим, по сути, она и вызывает сочувствие к себе, ведь перед нами настоящая трагедия человека, которая вот уже две тысячи лет назад разрешилась: человеку дана помощь свыше, но он к ней сегодня не прибегает, что и вызывает такую грусть. Почему рядовые члены западного общества (не важно, Шотландия показана или северная Норвегия, где происходит действие фильма) либо не знают голоса Божия, либо они его так усердно и долго забывали, что теперь каждое новое поколение должно заново открывать для себя Бога.

Как пастор я бы сказал так: Божие Откровение неизменно, так же как и сама природа человека, которому имманентно присуще творчество, а его плоды определяют культуру своего времени. Так что каждое поколение должно познавать все вечное и неизменное в новой функциональной среде. Как весной мы вдруг по-новому видим то, что ушло вместе с осенью. Ведь люди нового поколения не знают предыдущего. Бог никогда и ни для кого не является полностью очевидным, дабы не подавлять свободу человеческую. Он открывается тому, кто Его ищет. В Деяниях святых апостолов сказано: «От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас…» Повторю, каждое поколение, входящее в жизнь, открывает для себя Бога. И в этом смысле предыдущее поколение в лице своих выдающихся лидеров должно выступать в роли миссионера, расшифровывая познанную истину на языке своей генерации.

Судя по всему, опыт предыдущего поколения для героев фильмов «Рассекая волны», «Под солнцем сатаны», «Плохой лейтенант» абсолютно недостаточен. Такое впечатление, что христианская жизнь течет в другом измерении и тот же плохой лейтенант с ней вообще никак не знаком. Такое ощущение фатума, беспросветности окружающего мира и вместе с тем порыв к свету вызывают личное сочувствие. При этом хочется бросить обвинение всем церковным структурам — и официальным, и неофициальным, — почему они живут в своем религиозном гетто, отгородились от мира, не ищут языка общения с новыми поколениями, образ жизни которых, действительно, подчас производит шоковое впечатление?

С другой стороны, я понимаю, что церковь сегодня должна повторить путь Сына Божия, то есть прийти к людям, сочувствовать и помогать им, поднимая их из грязи и выводя к свету. Церковь, которая объявила себя хранительницей Божьего Откровения, должна выйти из состояния субкультурной замкнутости в самой себе, чтобы донести людям то, что говорит им Бог по поводу насущных жизненных вопросов. И если судить даже только по данным фильмам, понятно, что в обществе сегодня есть в этом глубокая потребность. В той же России церковь (я говорю и о православной, и о католической, и о протестантской) давно потеряла опыт общения с обществом. Я просто уверен, что катастрофа 1917 года потому и случилась, что церковь не могла дать ответы на поставленные временем вопросы, она потеряла темп движения, соответствующий историческому развитию. Почему потеряла — это уже другой вопрос. Я хочу сказать только о том, что ей сейчас особенно важно понять нужды общества, которое движимо иными ценностями, уже давно не христианскими, а как бы постхристианскими, и говорить с простыми людьми на общем для всех языке. Авторам фильмов это в разной мере, но удается.

Если люди смотрят эти фильмы, они им нравятся, нужно разобраться, почему, и оценить, как все это соотносится с христианством. Однако для того чтобы ответ не был профанацией, необходимо время, которого у меня нет совсем. Сейчас я оказался в серьезном цейтноте: мы проводим массовую евангелизацию населения.

В ее рамках мы показываем американский фильм 70-х годов «Иисус» Пола Эшламана по Евангелию от Луки. Этот фильм используется нами как экранизированное Евангелие. Он снимался в Палестине в святых местах, и цель его — предложить зрителям визуальное Евангелие. И сегодня мы к 2000-летию христианства представляем людям возможность за два часа познакомиться с Новым Заветом. Я не оцениваю этот фильм как произведение искусства, но как материал для изучения Священного Писания и для последующих дискуссий на эту тему я его использую и готов использовать дальше. Надо сказать, что в четырнадцати городах России с населением свыше ста тысяч от 5 до 10 процентов жителей приходят на наши просмотры. И это колоссальная цифра. Значит, есть потребность, хотя фильм уже показывали по телевидению и очень многие видели его раньше.

Поиск Бога и разочарованность в предыдущих идеалах сейчас как никогда ощутимы. Однако нельзя впадать в прекраснодушие, и о подлинном возрождении христианства говорить еще рано. Статистика свидетельствует, что в России людей, которые регулярно ходят в церковь, скажем, раз в неделю, хорошо, если наберется 2 — 3 процента. Все остальные ищущие Бога — это внецерковные или околоцерковные люди. И то, что церковь — и православная, и протестантская — не понимает этих людей, по-настоящему трагично.

Протестантизм сегодня тоже не способен отвечать на насущные вопросы, потому что он привык всегда быть чистым, рафинированным, замкнутым в себе. Мы отцеживали комара, а поглощали верблюда, когда надо было выйти за церковную ограду ко всем этим «грязным» людям, таким, как, например, в данных фильмах, говорить на их языке, служить им и даже измараться в их жизненных проблемах, но взять на себя бремя ответственности за современное общество. Протестанты только-только начинают этому учиться.

Христианство должно быть наступательным, оно не реликт, не музейный экспонат. Оно и сегодня имеет право претендовать на всю ту благодать, которая была у первых христиан, на чудеса, на исцеления. Христианство должно стать динамичным ответом на упадок, наблюдаемый в постмодернистском обществе. В прежние века протестанты и старообрядцы бежали от всей грязи цивилизации. Но время все равно вынуждает говорить о том, что человек сотворен Богом благим, добрым. В нас Богом заложены Его образ и подобие. Значит, в миру рядом с церковью тоже существуют Божьи ценности, только по-своему. Они могут быть осквернены человеческой самостью, как, к примеру, показано в «Плохом лейтенанте». Но в любом случае человек — Божье творение, и в этом смысле церковь сегодня должна соединиться с миром. И когда авторы фильмов пытаются найти ответы на поставленные временем вопросы, вот церкви обрадоваться бы и сказать: «Значит, есть те, кто хочет это услышать, те, кто уже измучился в своих человеческих заблуждениях. И тем грустнее, и тем печальнее, что их ответ вне Христа, вне Евангелия».

Христиане привыкли существовать в своем элитном, замкнутом обществе. Ища монашеской чистоты, они забыли свой общественный долг. Поэтому гораздо скорее будут услышаны неофиты, те, кто только что уверовал. Но они могут передать только стон своей души, поскольку и сами недавно из мира. Дать же подлинный ответ они не могут, потому что для этого нужны годы жизни в вере.

Наверное, поэтому в современном кинематографе ясно прочитывается опыт духовной жизни с позиции не религии, а религиозной философии. Ведь греческая философия, на которой зиждется наша культура, хотя и религиозна в своих истоках, но не Богооткровенна (поэтому для нас и естественно ощущение Богооставленности). Взамен она предлагает систематизацию, которую может дать человеческий ум, заполняя пропущенные места и ячейки там, где нет Богооткровенного ответа. Ветхозаветная иудейская культура иная. Некоторые вещи могут логически не быть связаны, но раз Бог сказал так, значит, так. И именно это веками, тысячелетиями работало в жизни евреев. Поэтому они задают вопросы не «почему?» и «что это такое?», а «как сделать?» и «что делать будем?». Сегодняшние неофиты воспитаны скорее на греческой философии, и из них мало кто имеет личный опыт переживания Бога в своей жизни. По этой причине и обсуждаемые фильмы, даже ставящие какие-то серьезные вопросы, по сути — в плане Богооткровения — не христианские, а религиозно-философские. Но людям сегодня на вопросы «как поступать?» и «что делать?» нужен ответ именно церкви.

Я вообще считаю, что вызов нашего времени в том, как всем нам — и протестантам, и православным, и католикам — научиться быть вместе, подняться над теми заборами, которые мы настроили, отгораживаясь друг от друга, и как всем вместе вернуть Благую Весть людям.

Александр Федичкин — протестант, пастор Люблинской поместной церкви евангельских христиан, вице-президент Совета христианских евангельских церквей России.

По материалам журнала «Искусство кино».

Читайте также:
Культовое кино конца XX века. В поисках истины? (продолжение)
Культовое кино конца XX века. В поисках истины?