Просвещение и цензура. О перспективах православного книгоиздания

В круглом столе приняли участие: руководитель издательства Сретенского монастыря иеромонах Симеон (Томачинский); настоятель храма святой мученицы Татианы при МГУ им. М.В. Ломоносова, профессор Московской духовной академии протоиерей Максим Козлов; главный редактор портала «Богослов.ру», ученый секретарь Московской духовной академии протоиерей Павел Великанов; заведующая редакцией научной и богословской литературы Издательства Московской Патриархии Жанна Григорьева; главный редактор издательства «Дар» и портала «Православная книга России» Георгий Гупало; главный редактор издательства «Никея» Николай Бреев; генеральный директор издательства «Лепта» Алексей Головин; главный редактор издательства «Лепта» Ольга Голосова. Вела круглый стол главный редактор интернет-издания «Татьянин день» Ксения Лученко.

Иеромонах Симеон (Томачинский):

За годы развития церковного книгоиздания сложился полноценный церковный книжный рынок, очень разнообразный и динамичный. Слово «рынок» я использую без всяких отрицательных коннотаций. Хотя кризис несколько затормозил его развитие, но, насколько мне известно, ни одно церковное издательство пока не погибло.

При этом давно назрела необходимость в осмысленной книгоиздательской политике, четко сформулированной и направленной к пользе церковной. Святейший Патриарх ставит перед нами задачу миссионерства и просвещения, так что именно она должна быть главной для любого церковного издательства.

Церковное книгоиздание нуждается сегодня в упорядочении, в стимулировании тех проектов, которые действительно нужны Церкви, которые востребованы людьми. В такой тонкой области, как книгоиздание, которое в принципе, как вы знаете, - малорентабельное занятие, а без самоокупаемости никто из нас не выживет, - так вот, в этой области, по моему глубокому убеждению, очень важны не столько запретительные меры, сколько именно стимулирование, поощрение. С точки зрения современного менеджмента, известно, что поощрение оказывается гораздо эффективнее, чем наказание. Пряник в данном случае лучше кнута. Поэтому очень приятно, что в последнем решении Издательского Совета под председательством Святейшего Патриарха Кирилла предусмотрены такие меры, как организация конкурсов, выделение грантов, учреждение Патриаршей литературной премии, региональные книжные выставки с целью продвижения православной литературы, семинары по православному книгоизданию, создание теле- и радиопередач для популяризации чтения, проведение Дня православной книги. Это именно те меры поддержки, в которых сегодня нуждается церковное книгоиздание.

Жанна Григорьева:

Жанна Григорьева

Я согласна с отцом Симеоном. Рынок православной литературы сформировался, нам уже известен постоянный круг издательств. Очевидны так называемые «жанровые потоки», понятно, кто какого направления литературу издает, известно, какие специалисты у кого работают. Поэтому вмешательство с целью регулирования или развития книгоиздательской деятельности должно быть продуманным и осторожным. На мой взгляд, в решении Священного Синода смешались два подхода. Первый - пастырское попечение о духовном качестве литературы, чтобы она не содержала ереси или ложных учений. И здесь постановление Синода, конечно же, нужное и своевременное. Второй - экономическая составляющая. Потому что, как известно, абсолютно вся церковная литература теперь должна проходить предварительно рецензирование, а книги без грифа Издательского Совета не будут приниматься на продажу в церковные лавки. То есть контроль за качеством литературы будет осуществляться с помощью экономических рычагов воздействия.

Здесь вопрос очень сложный, жесткие административные меры вкупе с отсутствием каких-либо разъяснений со стороны Издательского Совета могут подвигнуть ряд издателей к нарушению этих требований. Ведь они будут резонно задавать вопрос: «А кто будет нас рецензировать, в какие сроки и за какие деньги?». Вот в этом плане ничего пока не ясно. Мы не знаем ответа на вопрос: «А судьи кто?». Мы не знаем, сколько должен будет издатель заплатить за то, что его книга пройдет экспертизу. И мы не знаем, в какие сроки книга будет отрецензирована.

Мне кажется, здесь важно как можно скорее выработать промежуточный документ, который бы разъяснял книгоиздателям, как будет происходить этот процесс. Выставки, гранты, стимулирование - это прекрасно. Но давайте поговорим о том, сколько издатель заплатит, сколько подождет и что он в конечном итоге получит.

Если бы документ, отвечающий на эти вопросы, появился, хотелось бы, чтобы в нем были прописаны четкие требования к издателям. Я думаю, что издательства можно разделить на те, которые уже заслужили доверие на церковном рынке и даже с некоторой обидой могут воспринять требование отдавать свои серьезные богословские издания на экспертизу, и те, которые только начинают свою деятельность или уже зарекомендовали себя как близкие к оккультным, сектантским или раскольничьим группам. Соответственно, и подходы к этим издательствам должны быть разные.

Протоиерей Максим Козлов:

Прот. Максим Козлов и иеромонах Симеон (Томачинский)

Я бесконечно рад, как все мы, что решение Синода о регулировании издательской деятельности принято, что оно будет претворяться в жизнь. Я рад мудрости священноначалия, которое все упорядочило, и маргинальные явления вроде прославления Распутина или Иоанна IV тем самым уйдут из нашей церковной практики, суеверия будут попраны, книги о магии и «тысяча советов на исповеди» не будут продаваться. Все мы этому рады. Понятно, что эти книги занимали неадекватно большое место на церковном и околоцерковном рынке. Тут мы все единодушны и обсуждать нечего.

Но у меня возникает несколько вопросов, которые, я думаю, нужно не просто озвучить, но и подумать над ними.

И главный вопрос - даже не собственно издательская деятельность, а распространение. Я знаю, что некоторые московские храмы, в том числе и наш, поставили вопрос, и он решается положительно, о том, чтобы нам разрешали продавать книги без визы Издательского Совета, под ответственность настоятеля, наместника монастыря и так далее. Это естественно, потому что как можно в Университете продавать книги только с визой Издательского Совета? А учебник по греческому языку, а Карамзин, - они тоже будут выходить с визой Издательского Совета или по благословению Святейшего Патриарха? Гоголь, Чехов, «Капитанская дочка» тоже будут выходить с разрешения? Возникает довольно большой список литературы, который с этой визой приобретет какой-то странный характер. Сказки Андерсена с благословением должны выходить или без?

Тут нужен своего рода «подзаконный акт», который бы определял, что литература, которая уже была адаптирована духовной цензурой в XIX столетии, не нуждается во вторичном одобрении.

Затем, есть литература, которая написана в XX веке, но которая стала уже нашей классикой. Например, «Евхаристия» архимандрита Киприана (Керна) тоже должна пройти еще какого-то цензора, который прочитает и скажет, можно его переиздать или нельзя? Многие могут сказать, что протопресвитера Александра Шмемана нельзя издавать в связи с его взглядами. И что, в таком случае Шмеман у нас не будет издаваться? Есть еще большой круг довольно дискуссионной литературы, который связан с кругом профессуры, скажем, Свято-Сергиевского института или Свято-Владимирской академии. Она будет издаваться?

 Далее. Мы знаем, что до революции право самостоятельного книгоиздательства вне регулярной цензуры было у высших учебных заведений. Наверное, естественно поставить вопрос о том, чтобы такое же право было сохранено за нашими академиями и, безусловно, за Свято-Тихоновским гуманитарным университетом. А «Православная энциклопедия» тоже должна отдавать свои издания в Издательский Совет для рецензирования или она является достаточно авторитетным органом, чтобы самостоятельно решать, какие книги издавать?

Существует круг издательств, которые себя зарекомендовали как фундаментальные, лояльные и богословски корректные. Может быть, в таком случае по отношению к ним разумно было бы рекомендовать создание института уполномоченных цензоров, например, сотрудников самих этих издательств? А новые издательства или те, с которыми возникали проблемы, в таком случае проходили бы весьма тщательную экспертизу в Издательском Совете.

Я думаю, что это вопрос, который, как минимум, должен выноситься на обсуждение. Иначе получится, что вполне правильные решения могут быть проведены в пользу некоторых монополистов, которые ближайшим образом расположены по отношению к Издательскому Совету и которые будут лоббировать свои собственные интересы. А остальные будут вытесняемы в область «теневого» книгоиздательства.

Мне кажется, это тоже нужно озвучить, потому что может возникнуть соблазн поиска такого выхода из положения, что регулярные издательства создадут свой зеркальный образ, который соответствующую часть литературы будет издавать вне поля всяких разрешений и благословений и распространять их другим образом, пусть и попадая в налогооблагаемую сферу, но с большей эффективностью. Выгодно ли это для Церкви как административной институции? Собираемость церковных доходов, контролируемость церковного рынка вырастет от этого или уменьшится? На мой взгляд, только уменьшится.

Конечно, совершенно соглашусь с Жанной Павловной в отношении существенного вопроса, кто будет рецензировать и в какие сроки. Эти люди должны обладать авторитетом в церковной среде. Если это будут анонимные рецензенты, имена которых мы не знаем и репутация которых для нас ничего не значит, будет возникать резонный вопрос: а почему, собственно, нужно отдавать книгу какой-то девочке или мальчику, имя которых ни о чем не говорит, даже если их назначил почтенный иерарх? Дореволюционные цензоры были люди с именами. Когда подписывался такой-то протоиерей, все знали, кто это. И они несли персональную ответственность.

Сегодня тоже должны быть рецензенты, которым мы бы доверяли, которые несли бы личную ответственность за то, что они делают, и которым можно было бы в таком случае предъявлять претензии.

И последнее соображение: как будут решаться эти вопросы в провинции? Сначала нужно получить благословение правящего архиерея, потом с этим благословением отослать в Издательский Совет, там пройти рецензирование, получить назад, внести исправления и потом издавать. Это процесс, который будет затягиваться, зная реальную нашу церковную жизнь, на очень и очень длительное время.

Протоиерей Павел Великанов:

Прот. Павел Великанов

  После появления данного решения Синода на портале «Богослов.ру» была опубликована статья одного священника, который поставил вопрос ребром: чему быть - православной цензуре или беспределу на книжном рынке? Эта статья вызвала очень живую реакцию со стороны как издателей, так и просто активных верующих. Конечно, решение, принятое Священным Синодом, не оспаривается, и мы целиком поддерживаем позицию, только что озвученную отцом Максимом.

 Прежде всего, мы опасаемся, что весь этот огромный поток литературы будет распределяться для рецензирования между духовными академиями. Очевидно, что сегодня в академиях нет такого количества специалистов требуемого уровня, чтобы они могли адекватно оценить всю издаваемую литературу. Поэтому, мне кажется, имеет смысл весь этот поток разделить на очень четкие русла. И то русло, которое должно быть в обязательном порядке рецензируемо и цензурируемо, должно быть очень небольшим. Каким образом сделать?

Можно избавить от рассмотрения те материалы, которые уже прошли цензуру, будь то дореволюционная печать или официальные издания, издававшиеся не только в Русской Православной Церкви, но и в Русской Православной Церкви За рубежом.

Если мы говорим, например, о новых переводах Святых Отцов, которые сейчас крайне актуальны, сразу возникает вопрос: учитывая, что православных переводчиков можно пересчитать по пальцам, кто будет оценивать качество переводов? И вот здесь я бы предложил вообще полностью закрыть эту тему с рецензированием новых переводов. Предоставим право решать вопрос тем издательствам, которые специализируются на переводной литературе. Это позволило бы еще одну веточку отсечь.

Следующий момент. Мне кажется, надо решить вопрос об оплате рецензий. Приходится слышать, что оплата рецензий должна происходить за счет того, кто хочет издавать. На мой взгляд, это жестоко по отношению к издательствам. Миссия за счет миссионера? Разве будет эффективным такое «просвещение через цензуру»?..

Сейчас активно идет развитие различных форм электронных библиотек. Мы знаем, что усилиями Института русского языка Академии наук создан Национальный корпус русского языка, в который, в том числе, входят материалы, связанные с религиозной лексикой, как дореволюционные, так и современные. Для того чтобы помочь развитию Национального корпуса, я бы предложил Издательскому Совету поставить условием получения соответствующего грифа обязательное предоставление электронного текста данного материала с условием его нераспространения. Материалы, помещаемые в Национальный корпус русского языка, не предполагают возможности сквозного чтения. Мы можем задать определенные параметры поиска, посмотреть специфику данного текста, найти какие-то мысли, цитаты, но целиком текст мы прочитать не можем. Таким образом, авторские права не нарушаются. С другой стороны, это позволяет значительно расширить диапазон привлекаемой литературы и при научной работе, и при других направлениях деятельности. От реализации такого проекта выиграют все.

Николай Бреев:

Николай Бреев

  Наше недоумение, наши переживания как молодых издателей сосредоточены на обсуждаемой теме введения рецензирования. Много сказано правильных слов сегодня. Правда звучит и в жесткой критике, которую можно прочесть в Интернете и услышать в личных беседах. Всех без исключения сотрудников и крупных, и небольших издательств волнует больше всего один вопрос: в какие сроки новая схема начнет действовать. Так как сроки нигде не обозначены, в издательских планах возник хаос. Кроме того, нет четких правил, как необходимо вести себя издателю, если он хочет получить этот гриф. Мне кажется, прежде чем применять такие нормы, надо было ввести книжное сообщество, издателей в курс дела, разработать совместно с ними механизмы действия, правила, отладить работу системы. Тогда резонанс был бы значительно меньше. Кому как не издателям нужно знать весь этот процесс? А от нас информация закрыта, и это рождает массу слухов, домыслов, страхов, каких-то недоразумений...

Другая проблема - реализация. Уже сейчас настоятели многих храмов не берут литературу без грифа Издательского Совета. А получить этот гриф издательству, лишенному привилегий, на данный момент возможно прождав 2-3 месяца. Это может просто-напросто «убить» небольшие издательства. Это реальность.

Мы очень надеемся, что будут найдены и приняты такие решения, которые позволят соблюдать чистоту рынка, нести слово Божье, не засоренное искажениями, и вместе с тем выражаем надежду, что этот механизм действительно будет учитывать интересы всех, кто желает служить Матери-Церкви и издавать хорошие православные книги.

Алексей Головин:

Андрей Головин

  Я крайне признателен организаторам за то, что именно сегодня мы собрались за этим столом для обсуждения проблем книжного православного рынка, потому что сейчас мы находимся в точке перелома.

Прошло более 20-ти лет с начала бурного развития православного книжного рынка. И эти 20 лет, безусловно, можно назвать «золотым веком». Это происходит на любом новом рынке: время развития, время оптимизма, время экстенсивного развития. После периода экстенсивного развития обязательно следует период интенсивного развития.

Когда я говорю про православный книжный рынок, я исхожу из того, что это рынок специализированной литературы. Так же, как есть, например, раздел медицинской книги, юридической и так далее. Это существенно для понимания перспектив дальнейшего развития.

2009-й год - переломный. Большинство участников рынка осознало необходимость структурирования этого сектора книжного рынка, его упорядочивания, важность укрупнения, как издательств, так и торговых организаций. Мы также наблюдаем и озабоченность священноначалия качественным и содержательным состоянием рынка православной литературы.

Церковь считает необходимым разработку политики в области православного книгоиздания. Издательский Совет РПЦ начал работу по рецензированию книг, подготовленных к изданию с последующим присвоением соответствующих грифов. Частные издательства в конце прошлого года создали Ассоциацию книжных издательств и торговых организаций «Православная книга», духовником которой согласился стать главный редактор Издательства Московской Патриархии протоиерей Владимир Силовьев. Русская Православая Церковь в лице Издательства Московской Патриархии издает полное собрание сочинений Н.В. Гоголя. На мой взгляд, данные события являются первыми ласточками нового периода в развитии сектора православной книги.

Каковы же основные проблемы, с которыми православное книгоиздание подошло к 2010-му году? Во-первых, отсутствие крупных книгоиздательских проектов общецерковного и общественного значения. Во-вторых, отсутствие крупных (в экономическом смысле) издательских и оптовых компаний, которые должны быть локомотивами развития православного книгоиздания не только в рамках РПЦ, но и в масштабах России. В-третьих, отсутствие должного количества компетентных образованных специалистов, как управленцев, так и, прежде всего, редакторов.

На сегодняшний день рынок православной книги представляет собой некоторое множество небольших, - а в основном просто маленьких,- издательств и организаций оптовой торговли, которые в большинстве своем не имеют ни материальных, ни организационных ресурсов для собственного развития, тем более для развития инфраструктуры рынка. При таком положении дел ни о каком масштабном распространении православной книги, например, через федеральные торговые сети говорить не приходится. А соответственно, и ни о какой серьезной миссионерской роли в жизни российского общества.

Поэтому лично мои ожидания и надежды 2010-го года в области православного книгоиздания связаны с появлением концепции издательской деятельности Русской Православной Церкви, которая будет направлена на формирование наиболее благоприятных условий для развития всех составляющих православного сектора книжного рынка за счет вовлечения в общую работу максимально широкого круга церковных и государственных учреждений, издательств, торговых организаций, СМИ, ученых, литераторов и так далее. Также я связываю надежды с появлением нескольких относительно крупных издательских и книготорговых компаний, которые смогли бы развивать каналы товародвижения, эффективно распространять православную книгу в рамках не только церковной торговли РПЦ, но и в масштабах всей страны, продвигать православную литературу в информационном пространстве, привлекать к работе серьезные интеллектуальные силы, прежде всего научные.

Протоиерей Павел Великанов:

У меня есть вполне конкретное предложение по результатам дискуссии на «Богослов.ру»: желающие распространять литературу через православную сеть обязаны направлять свои реквизиты в Издательский Совет, который, в свою очередь, публикует список издательств в Интернете и в церковной печати. Отказано от включения в список может быть только тем издательствам, которые зарекомендовали себя изданием неприемлемой для православия литературы. Издательство, включенное в список, имеет право ставить на своих изданиях гриф, что оно рекомендует данную книгу для распространения через православную книготорговую сеть. Этот гриф, конечно, не исключает более сильный гриф Издательского Совета и Патриарха, которые получаются в установленном порядке. 

А вот Издательский Совет назначает экспертизу книги уже в том случае, если поступил сигнал о ее недоброкачественности. Если по результатам экспертизы это подтвердится, издание включается в список литературы, не подлежащей к распространению через православную сеть, а издательству начисляются штрафные очки. Это решение не только сообщается издательству, но и публикуется в Интернете и церковной печати. Если сумма штрафных очков достигла определенной величины, издательство исключается из списка издательств, распространяющих свою продукцию через православную сеть. Идея, как мне кажется, очень интересная, потому что она предполагает отслеживание и рецензирование издаваемой литературы не до того, как она поступит в сеть, а после того. Получается своего рода «презумция невиновности», которая, несомненно, пойдёт только на пользу издательскому делу в целом и повысит ответственность за качество издаваемой литературы.

Иеромонах Симеон (Томачинский)

Иеромонах Симеон (Томачинский):

У меня после выступлений наших экспертов: и отца Максима, и отца Павла, и Жанны Павловны и других, - сложилось впечатление, что можно даже и более простую систему предложить, нежели то, что сейчас отец Павел озвучил. Поскольку тот объем православной литературы, который сейчас есть, просто физически невозможно отцензурировать (чтобы прочитать одну только литературу, издаваемую Сретенским монастырем, а это около 150-ти наименований в год, нужно отдельную организацию создавать), я бы предложил ввести систему церковных лицензий. Если есть издательство, которое себя хорошо зарекомендовало, выпуская качественную литературу, причем неважно даже, новое оно или старое, принадлежит ли оно церковным структурам или находится в частных руках, то оно может получить церковную лицензию. И таким образом, автоматически получать гриф на свои книги. В случае, если издательство, условно говоря, «прокалывается», выпускает что-то, не соответствующее церковной лицензии, то может ставиться вопрос о том, чтобы эта лицензия отзывалась или временно прекращалась, и, соответственно, вся их литература в общем порядке, как у всех других издательств, проходила цензуру.

И второе, что мне кажется важным. Действительно, во многих лавках при храмах и монастырях вообще практически не найти православной литературы. Хорошо бы сделать так, чтобы в каждом храме, монастыре обязательно продавался определенный минимальный набор церковной литературы: молитвослов, катехизис, Евангелие и так далее. Нужно сформировать список обязательных книг.

Третье, поскольку мы в какой-то мере подводим итоги года прошедшего, нельзя не сказать о большом проекте, который практически уже близок к завершению, - издании полного собрания сочинений Н.В. Гоголя Издательством Московской Патриархии. Церковь в данном случае выступила как хранитель культуры, она взялась за миссию, которую общество не смогло реализовать. Это было решением Святейшего Патриарха, который преподал свое благословение этому изданию. Никто не взялся, а Церковь подарила всей России и Украине, всему русскому миру полного Гоголя, причем именно такого, каким он был: православного верующего человека, ответственно относящегося к своему творчеству.

Жанна Григорьева:

И как раз к вопросу о цензуре: в комментариях ко всем томам Гоголя указано, какие вставки или сокращения были сделаны царской духовной цензурой, а что было изменено в советское время.

Мне кажется, обязательно нужно учесть, что было до революции. Не нужно изобретать велосипед, была продуманная грамотная система, включавшая и так называемую «последующую цензуру», когда тиражи просто пускались «под нож».

Кроме того, я не понимаю, почему издатели должны за свои деньги в принудительном порядке оплачивать работу целой синодальной структуры. Требуется огромный штат рецензентов, чтобы читать такой поток литературы, их труд предполагается оплачивать из кармана издательств, увеличивая таким образом и себестоимость, и отпускную цену продукции. Страдать-то будет в конечном счете покупатель.

Мне видится разумной идея института ответственных цензоров, которую предлагал отец Максим. Когда некое издательство говорит: «У нас есть ответственный человек, у него богословское образование, он будет рецензировать каждую нашу книгу». Предположим, он будет предоставлять в Издательский Совет письменное заключение по отрецензированному им изданию, на основании чего там будет составляться соответствующий документ.

Ольга Голосова:

Ольга Голосова

Мне кажется, что введение обязательного рецензирования православной литературы несколько отдает абсурдом. Дело в том, что в книговедении и издательских ГОСТах, разработанных для данной отрасли, не существует даже самого понятия «православная литература», поэтому решительно непонятно, какой методологией и какими критериями должны руководствоваться рецензенты, оценивая произведения, для которых не определены ни требования, ни нормативы, и даже не существует жанрово-видовая классификация.

 Второй аспект проблемы - искусственное сужение рынка, создание эффекта «бутылочного горлышка», когда сотни книг будут фактически заморожены в ожидании рецензии. Кто будет вкладывать деньги в подготовку книги к изданию, если даже неясно, будет ли она вообще издана? Третий аспект - торговля. Рецензирование приведет к тому, что ассортимент православных книжных магазинов заметно оскудеет - из-за вышеперечисленных проблем и еще множества подобных. Таким образом с миссией через книгу будет просто покончено. Создастся ситуация, в которой православная книга снова очутится в гетто - ее никто не будет издавать за полной невыгодностью этого процесса. На рынке восторжествует серость - именно потому, что она лучше всего укладывается в стандарты, удобные для рецензирования. И посему мне кажется, что крайне неразумно было вводить принудительно-карательные меры, прежде чем ввести вспомогательно-поощрительные. Это все равно, что впрячь телегу впереди паровоза.

 Протоиерей Максим Козлов:

Подводя итоги, я считаю, слава Богу, что эта встреча состоялась. Потому что есть темы, которые нужно проговаривать. Главный конструктивный тезис сегодняшнего обсуждения: те «подзаконные акты», о необходимости которых говорили мы все здесь, должны вырабатываться не узким кругом никому не известных лиц, а с привлечением экспертов. Не только издательств, но и духовных школ, других церковных институтов, авторитетных людей в сфере церковного просвещения. Совершенно странно было бы миновать здесь «Православную энциклопедию», которая как раз являет собой пример самого успешного проекта в области церковного просвещения за новейшее время.

Я думаю, все мы поддержим идею некой конференции, которая бы помогла священноначалию в формировании соответствующих актов, и наверное, все мы тоже сходимся в том, что необходимо соблюдать осторожность в принятии этих решений. Чтобы вместе с водой не выплеснуть младенца, чтобы, отсекая еретическую, сектантскую, неадекватную, магическую, эзотерическую и другую мирскую литературу, не погубить весь издательский процесс. Православные издатели по большей части - вполне цивилизованные, благонамеренные и верные чада своей Церкви. Они издают книги ради пользы церковной - не только миссионерской и просветительской, но и экономической, потому что это одна из важнейших сторон общецерковной экономики. Важно, чтобы издательская деятельность никак не была вытеснена в «параллельные» сферы, где, наверное, сможет вполне успешно развиваться, но отчего Церковь уже не будет получать непосредственной пользы, а контролировать и влиять сможет еще меньше, чем сегодня.

Фото Юлии Маковейчук