Способен ли молиться современный человек?

"Основное правило - искать Бога и никогда не искать никакого "опыта".

Биение жизни Духа

   - В искании новых путей молитвы есть ли, по-Вашему, такие факторы в современной жизни, которые требуют ломки традиционных христианских методов молитвы и духовной жизни?

  - Нет, не думаю.

  - Значит, те же формы молитвы годятся для всякого поколения?

  - Никакие формы никогда не выразят полноты Божественной жизни в нас, - не могут они и создать ее. Сейчас некоторым людям кажется, что какие-то формы устарели. Но новые формы может создать только новое биение жизни Духа, а не какие-то попытки с нашей стороны придумать выражения, более подходящие для данного поколения.

  - Существуют ли какие-то основные формы молитвы?

  - Я все больше убеждаюсь, что мы должны помнить о некоторых факторах. Любая частная или общинная молитва должна выражать природу Церкви, которая есть Тело Христово и Храм Святого Духа, но также и совокупность людей, которые нуждаются в спасении и борются с грехом, стремятся к покаянию, обращению, обновлению. Но в молитве нет места лирическому самовыражению - когда люди, вместо того чтобы выражать свою христианскую сущность, пытаются включить в акт молитвы свое мелко-повседневное "я" и опыт... Я считаю, что это совершенно ошибочно, этому не может быть места в христианской молитве.

  - Многих христиан приходится убеждать в том, что молиться стоит, что молитва реальна и важна. Как можно убедиться, что, молясь, мы не занимаемся самообманом и не говорим в пустоту?

  - В основе молитвы лежит наше взаимоотношение с Богом. Оно так же хрупко, как и любые другие отношения. В процессе взаимной беседы мы раскрываем общие для нас моменты, гармонию ума и души. Единственный способ испытать, чего стоит молитва, это взяться за нее и убедиться, насколько она реальна как опыт.

Молитва - это трудно?

   - Мой духовный руководитель сказал мне недавно, что молитва становится для него все более и более трудной. Я задумался: отчего бы? Соответствует ли это Вашему опыту?

  - Нет, я не могу сказать так по своему опыту, вероятно, я просто недостаточно усерден! Но временами употребление формальной молитвы становится более трудным: когда двое становятся очень близки, традиционные выражения могут быть в тягость, утомляют.

  - Но Вы не находите, что молиться становится труднее?

  - Нет, напротив, я нахожу, что молитва становится опытом более легким, более радостным, что она более отвечает своему назначению, чем раньше.

  - Есть ли какое-нибудь правило?

  - Основное правило - искать Бога и никогда не искать никакого "опыта". Целью должен быть Один Бог... Ничего не ищите; сделайте усилие, чтобы встать перед Богом таким, какой вы есть, со всецелой устремленностью и с благоговением, на какие вы способны. Не старайтесь натянуть на себя какую-то личину... Будьте готовы ко всему, что Он захочет вам дать. И тогда каждая встреча становится обращением, изменением, превращением; она очищает наше сердце, укрепляет нашу волю, увеличивает готовность к послушанию.

  - А надо ли делать сознательное, напряженное усилие с тем, чтобы угадать намерение Божие, или следует сохранять непринужденность и просто дать Ему проникнуть в вас?

  - Думаю, что усилие необходимо.

Идеальное время молитвы

  - Существенно ли, чтобы занятые люди отводили для молитвы строго определенное время?

  - Да; чем более вы занятой человек, тем существеннее выделять для молитвы определенное время.

  - Играет ли фактор времени какую-то роль в молитвенной жизни, Ваше Преосвященство? Есть ли разница, короткое это время или продолжительное?

  - Невозможно вырваться из суеты и установить себя в присутствии Божием мгновенно и с легкостью. У разных людей это бывает по-разному. Тот, кто отводит молитве полчаса, имеет какие-то шансы на успех. Пять минут - рискованно; может, конечно, вам и повезет. Идеальное время - час в день.

  - Могут ли помочь, наряду с определенным временем, и определенные формы молитвы?

  - Очень мало кто может начать молиться без каких-либо привычных форм; иногда можно брать эти молитвы предложение за предложением, расширяя и разбирая их подробно, углубляя и развивая.

  - Как тогда в отношении умной молитвы и медитации - являются ли они уделом простых христиан или лучше оставить их святым и "специалистам"?

  - Суть вопроса в том, должен ли христианин постоянно и упорно размышлять о каких-то вещах. Разумеется, должен. Возьмите Молитву Господню, Отче Наш или ектеньи, - мы часто должны были бы продумать: что означают это прошение?

  - Надо посидеть и подумать молитвенно?

  - Да. Надо также продумать молитву с практической точки зрения действования. Не взваливайте это на Бога: Его дело - дать нам силу действовать. Но наше дело - действовать, и это нужно делать с умом.

Внутреннее безмолвие

  - Важна ли тишина, молчание?

  - Тишина, молчание - существенная часть наших молитв. Как и в каждом взаимоотношении, мы тогда близки с человеком, когда можем молчать вместе, когда не нужно непременно что-то говорить: подлинное, теплое, сближающее, радостное молчание.

  - Состоит ли Ваша собственная молитва главным образом из молчания?

  - Молчания должно быть как можно больше - лишь бы оно не выливалось в мечтательность или потерю трезвости. Это должно быть активное безмолвие часового, бдительное и трепетное, с чувством Бога и жизни. Мы должны стремиться к внутреннему безмолвию, независимо от того, безмолвны ли мы внешне или нет.

Кому нужны храмы и таинства?

  - Что Вы скажете о посещении храма? Является ли это существенной частью молитвы или можно быть молитвенным христианином, не посещая никакие места "отправления культа"?

  - Думаю, что и не ходя в храм можно быть таким же молитвенным, но не таким же полноценным христианином. Быть христианином означает быть членом Тела Христова: существуют узы любви, общность веры, гармония сердец, - все это находит выражение в общественном богослужении.

  - Каково место таинств? Являются ли они существенной частью молитвенной жизни? И если да, то какие именно?

  - Для православного таинства совершенно необходимы. Это действия Божии, которыми нам передается семя Божественной жизни. Помимо таинств, нет нормальных путей получить то, что они дают; они - "дверь богопознания". Православная Церковь не определила слишком категорично границы таинств. Каждое чудо - "внеочередное таинство".

  - Что Вы скажете о традиционной практике, например, поста? Важна ли такая практика для сегодняшней христианской жизни?

  - Думаю, что важна на двух уровнях - нравственном и физическом. Мы забываем, что состоим из души и тела. В Библии так ясно показано, что тело - партнер на равных началах с духом. Мы призваны прославлять Бога в наших телах, так же как в наших душах; Бог достигает нас через наши тела, и наши тела имеют равное значение с душами в деле спасения. Аскетизм прилагается к телу и к душе в духовной гармонии.

«"Попкультура" - опьянение звуком и движением»

  - В Вашем кабинете немало книг о восточных религиях и о йоге. Помогают ли Вам восточные религии и йога?

  - Из индийских религий я научился многим ценным вещам, и интересовался йогой, когда был врачом. Я не продолжал изучать их систематически, но стараюсь быть в курсе дела, потому что люди задают вопросы на эту тему.

  - Сегодня "попкультура", по-видимому, удовлетворяет и увлекает взрослую молодежь. Это царство популярного отзывается на все и отвечает всем: оно достигает их потаенных глубин, дает им возможность самоопределения. Попмузыка была названа скалой спасения. В молодежном мире это их царство; нашего царства нет нигде. Их царство "поп" и бизнеса более реально, чем наше. Мы ожидаем того далекого дня; они живут настоящим...

  - "Попкультура" -  это опьянение звуком и движением. Христово Царство - внутри, Царство устойчивости и глубоких, ответственных взаимоотношений; оно здесь, хотя часто неузнанное в этом мире. "Поп" требует внимания посредством шума. Мы ошибаемся, когда обещаем, вместо того, чтобы требовать. Множество молодежи ответило бы на вызов, - мы не обращаемся к ним с вызовом, не требуем достаточно. И наше дело - дать им этот вызов не просто в словах, разумеется, но бескомпромиссной инаковостью, отличностью нашей мысли и нашей жизни. Мы должны были бы звать всех людей открыть для себя Христа; ученичество - это нечто суровое, требовательное, полное вызова. Мы должны предостерегать людей, чтобы они не спешили следовать Христу, пока не готовы заплатить цену. Мы должны были бы охлаждать легко воспламеняющиеся призвания, а не стремиться вербовать как можно больше людей в христианскую Церковь. Надо со всей резкостью ставить перед людьми вызов христианства.