Кошка и Лисица

НА ЗАКАТЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ приятно вспоминать былые тусовки. Как ночные мотыльки и мошкара летят на свет уличного фонаря, так и мы, скромные труженики «контркультуры», ломились в далекие восьмидесятые в стеклянные двери ДК им. Горбунова.

В руке — вчерашний билет, переправленный на сегодня, в кармане — ручная крыса, а впереди — плотное оцепление из дружинников. Но вот, наконец, сзади напирают динозавриком здоровенные, пахнущие пивом панки, и толпа тусовщиков, с ревом смяв оцепление, врывается в фойе, чтобы попасть там в густую, наваристую кашу из хаеров, фенечек, бычков, наворотов, прикидок и приколов, приправленную упоительным драйвом плохо настроенной аппаратуры.

Молодые счастливцы, бродили мы в клубах табачного дыма, такие загадочные и неформальные. В этих задымленных кулуарах велись самые заумные разговоры и рождались самые авангардные мысли и образы. Плоды фантазий виделись почти реально. Хозяевами заоблачных никотинных далей были Красная, пышущая энергией Огненная Кошка и задумчивая Синяя Лисица с глазами, обращенными к луне. Это были Питер и Москва — Москва и Питер.

Москва, конечно, веселее, здоровее,

Питер, конечно, умнее, грустнее,

Но оба — сумасшедшие.

Эти странные зверушки вели по жизни юных героев. Дымные кулуары все разрастались, переплетаясь, устремляя «лестницы в небо». Окурков становилось все больше, все труднее было пробираться по этим катакомбам...

Но вот, наконец, и он, зрительный зал, и сцена-лаборатория. Откидные бархатные стулья для публики очень мешают, их топчут ногами и прожигают бычками. На сцену выходят рок-алхимики. Дует «мусорный» ветер, горят наши сердца. Горят наши мозги. Горят огоньки зажигалок в руках фанатов группы «Крематорий».

Стеклянный шар вкатили в зал

И свет искусственный поблек.

Смотри — магический кристалл -

Покрыл всю землю черный снег.

Ласкает слух дуэт «Прощай, молодость».

Полземли снегом занесло —

Кому-то радость, кому-то зло,

Мертвая вода —

Последний лекарь немого рта...

Воодушевляет «вежливый отказ»... «Все мы живем для того, чтобы завтра сдохнуть» — носится в воздухе. Декаданс, одним словом, но красиво...

Под завязочку объявляют отцов. О радость!

Я ем на помойке,

Я пью из луж,

Дождь меня мочит,

Дождь мне, как душ...

Я самый плохой,

Я хуже тебя,

Я самый ненужный,

Я гадость, я дрянь,

Зато я умею летать!

Звучит «Серый голубь» Петра Мамонова, и весь зал восторженно подхватывает слова этой песни, и, кажется, что у всех за спиной вырастают гордые сизые крылья. Вот бы подняться ввысь в едином порыве и оттуда, с заоблачной дали, обрушиться на весь этот протухший и неврубчивый мир. Упасть и рассыпаться ярким разноцветным бисером по этой помойке. Умереть всем назло, а потом прийти и сказать: «Ага»... чтоб знали. И какое же счастье, что в этом мире контор и скотобоен есть «доброе астральное плечо» отца и учителя. Широко раскрытыми от изумления глазами, отверзнув чакры, смотрели мы на них.

Как хорошо погрузиться в мир нереального, плюхнуться в море коллективного бессознательного, научиться выговаривать одно слово «психоделика»! Хорошо размахивать флагом, и, как герои, принести себя в жертву Огненной Кошке...

Как приятно мчаться на грузовике по ночной трассе Москва — Питер, навстречу «партизанам полной луны» и Синей Лисице...

Шелестят страницы жизни в дымных кулуарах, «чем дальше в лес, тем легче целиться в спину», поет БГ. Все круче лестница, все запутанней коридоры и дождь стучит по крыше...

Повсюду славен человек,

Ему неведома усталость,

И не страшит его успех,

И не обманывает жалость,

Пока растут цветы на огороде.

Цветы на огороде. За этими цветами люди без зубов лезли через заборы чужих дач в двухстах километрах от столицы. Ночью, симулируя обморок, выпрашивали у шоферов в таксопарке пузырьки аммиака. Вываривали в кастрюльках одноразовые шприцы многоразового использования. Точили тупые иголки для инъекций о край фарфоровой чашки. Получали по фальшивым «теркам» кодеин в аптеках-кормушках. Переодевшись электриками, колупали отвертками электропроводку в рецептурном отделе аптеки. Вечерами, бродя под окнами, высматривали на подоконниках «зимние букеты», с орлиной зоркостью отмечая в них маковые бошки, чтобы потом набравшись смелости выклянчить эти букетики у незнакомых удивленных людей...

Случались такие прогулки ночью к друзьям, что живут в доме напротив, с дымящимся половником, полным свежеприготовленного зелья, в руках. Многие забредали так, гуляючи, аж на самый берег реки Гауя, что в Прибалтике, чтобы быть там погребенными в песке на пляже после рокового передозняка.

Но время не стоит на месте. На улице ночь — конец концерта. Алхимики собирают свои роковые колбочки. Тусовка расходится по своим флэтам, стритам, к своим горлам и косякам. Усталые, изрядно измочаленные, засыпают в своих психоделических люльках вечные «дети».

Но однажды проснувшись, обнаружат они себя одиноко стоящими в чистом поле, усеянном костьми и черепами былых тусовщиков, валяющихся среди использованных «баянов» и «беспонтовых нифелей», и увидят мрачный булыжник с надписью: «Налево пойдешь — крышу потеряешь, направо пойдешь — кайф поломаешь»... полная засада и безысходка.

И обратят тогда удивленные лица «дети» к своим «отцам и учителям», и произойдет у них такой разговор:

ДЕТИ: Ну что же вы, что же вы, отцы? Такую свинью нам подложили? А зачем же вы тогда говорили: «Но другого пути, вероятно, нет, вперед это там, где красный свет», «Давным-давно пора отвыкнуть жить головой, я живу как живу и я счастлив, что я живой», «Я пью, мне нравится вкус вина, я курю, мне нравится дым», «Джа даст нам все, у нас больше нет проблем», «Ну и что, что ты ушла от меня, все равно, опять напьюсь», «Сегодня тот же день, что был вчера», «Женщина — не человек», «А ну-ка, мать, беги ко мне в кровать», «Я так хочу, чтоб голая ходила ты, пьяная ходила ты», «Я качусь по наклонной, не знаю, вверх или вниз, я стою на холме, не знаю, здесь или там», «Это я плюнул кровью на дно, в голубой небосвод», «На кой мне хрен ваш город золотой», «Мне нож по сердцу там, где хорошо», «Источник заразы — это ты?..» ОТЦЫ (грозя пальцем издалека): Да вы что? Зачем же вы надергали из контекста? Да и вообще вы все это не так поняли. В чем вы, собственно, нас обвиняете? Мы никогда и никого ничему не учили, мы просто искусством занимались, искусством, вы понимаете? Вы лучше бы на себя посмотрели, олухи некультурные! Ничего в искусстве не смыслите. Все это было сказано иносказательно. Художник создает образ. Конечно, мы через созданные нами образы доводили до слушателей свои мысли и чувства, но их надо было еще уметь преломить в сознании, а не воспринимать их как руководство к действию. И потом, человек меняется, вчера мы думали так, а сегодня -иначе. А вы все поставили с ног на голову. Это просто глупо! Где была ваша голова, вы, называющие нас своими отцами? У нас, между прочим, свои дети есть, и их кормить надо. Правильно вы, Борис Борисыч, тогда спели: «Дайте счет в сберкассе, и мы умчимся прочь!»

ДЕТИ (в истерике): Как это, где была наша голова? «Моя голова там, где Джа» — это каждый из нас может подтвердить. А теперь попробуй ее у него забрать! Так просто он ее не отдает. Но все-таки, как же это получается? Мы же вам верили! Мы-то думали, что это все по правде! Вот вы, Борис Борисыч, пели: «Все, что я пел — упражнения в любви», мы думали, это про нас. А вот вы, Петр Николаевич, прямо как по сердцу плясали! Вы же нам в душу заглянули! Мы родственники почти что. А теперь получается, что все не так, а как жить правильно, вы и сами не знаете. Мы на вас понадеялись, а теперь получается, что мы дураки, так, что ли?

ОТЦЫ (покачивая головой): Выходит, что так.

Тут толпа поклонников застывает с выпученными глазами, беззвучно раскрывая рты, как множество маленьких рыбок, выброшенных из аквариума. Рядом Красная Огненная Кошка и Синяя Лунная Лисица обгладывают косточки, и, наевшись, почесывают животы. Ну что можно сказать обо всем этом нам, умев(р?)шим и поумневшим, сидя за чашкой чая на закате тысячелетия? С кем поведешься, так тебе и надо, или: «Не сотвори себе кумира».

В эссе использованы цитаты из песен групп «Крематорий», «Аквариум», «Звуки My « и других.

Словарь выражений тусовки 80-х

Хаер — длинные волосы у хиппи.

Фенька — хипповое украшение из бисера.

Наворот — эпатаж в одежде.

Прикид — одежда.

Терка — поддельный рецепт.

Кодеин — таблетки от кашля с содержанием опиатов.

Флэт — хипповая квартира.

Стрит — улица.

Герда — хиппушка.

Косяк — папироса с марихуаной.

Баян — шприц.

Нифель — ватка, пропитанная наркотическим зельем.

Беспонтовый — негодный.

Джа — идол религии растафари.