Мой университет. «По силе своего влияния на страну МГУ не имеет равных в России»

— Каким был Ваш путь в Московский университет?

— О Московском университете я узнал в седьмом классе, когда в нашу сельскую школу попала информация об окончании строительства нового здания МГУ. Я очень хотел учиться после школы, но сделать это в те годы было непросто. Паспортов у колхозников не было — а без документов не устроишься. Поэтому я уехал на Донбасс, где меня взяли работать забойщиком на шахту. Там я проработал два года. О поступлении в Московский университет я и не мечтал: сама мысль о храме науки вызывала у меня трепет. Однако начальник участка, где я работал, уговорил меня попробовать свои силы и поступить на мехмат МГУ. С тех пор на протяжении уже почти сорока лет моя жизнь связана с Университетом.

— Легко ли давалась учеба?

— Поступил я на мехмат без проблем, хотя учиться было сложно... Первый семестр, уверен был, не выдержу. Даже планировал «отступление». Потом как-то втянулся и дело пошло. Учился все годы на «отлично» и диплом получил с отличием. Но работать приходилось много. В читалке с ребятами сидели обычно до закрытия, то есть до 10 часов вечера, потом шли в аудиторию и там еще до часа ночи, потом с трудом добирались до общежития — едва успевали перехватить несколько часов сна. Это создало определенный заряд, дальше уже все было легко: аспирантура, докторская — все благодаря привычке работать, приобретенной в студенчестве.

— А Ваша супруга, дети тоже занимаются математикой?

—  Представьте себе, да. Со своей женой, Адой Петровной, мы учились в одной группе. Как увидели мы друг друга в первый день занятий, так и остались вместе навсегда. Сын Юрий уже защитил кандидатскую диссертацию на мехмате. Дочь Аня в прошлом году закончила мехмат, сейчас учится в аспирантуре. Дочь Инна — студентка 5 курса. Многие годы мы с женой обитали в общежитии. Мы и сейчас живем в Университете, в жилом корпусе — там, где квартиры для профессоров.

— Ваша жизнь целиком связана с Университетом, поэтому Вы, наверное, особенно остро ощущаете его «болевые точки». Есть ли у МГУ соперники? Некоторые, например, оспаривают первенство именно Московского университета?

— Много искусственных соперников. Много сегодня желающих стать российским, а то и сразу международным вузом. Находятся и те, кому не по нраву формула «Наш первый, наш Российский, наш Московский». Так, в конце прошлого года вышло постановление правительства, где первым университетом объявляется Санкт-Петербургский и предлагается в 1999 году праздновать его 275-летие. Между тем, если мы откроем «Полное собрание законов Российской Империи», то увидим, что лишь в 1819 году был Высочайше утвержден проект «первоначального образования С.-Петербургского университета»...

— То есть в 1999 году нужно праздновать его 180-летие...

— Конечно. Все крупные историки говорят о том, что образовательное учреждение при Петровской Академии наук (1724 — 1766) нельзя считать университетом.

— На каком основании?

— Например, в нем не было разделений на факультеты и кафедры. Сам Ломоносов писал в 1758 году: «При Академии наук не токмо настоящего университета не бывало, но еще ни образа, ни подобия университетского не видно». Попытка разрешить научные споры путем политических декретов оказывает плохую услугу Петербургскому университету, ставит правительство в неловкое положение. Хотя мы с глубоким уважением относимся к нашим коллегам и будем искренне рады, если такое решение улучшит их материальное состояние. Но это может послужить плохим примером.

— В каком смысле?

— Например, уже сейчас раздаются отдельные требования отменить Татьянин день и отмечать вместо него день основания Киево-Могилянской Академии.

— То есть Вы думаете, что это может иметь далеко идущие последствия?

— Да, тем более, что нечто подобное происходит сейчас и в культуре России. Мы все хуже и хуже понимаем друг друга. Становимся чужими в своей собственной стране. Казалось бы, зачем русским отрекаться от прекрасной национальной традиции? Но почему-то многие спокойно смотрят на федерально-административные поползновения отдать на растерзание коммерческим гидрам национальную культуру. Посмотрите на некоторые федеральные учебные программы и на так называемые вариативные учебники гуманитарного профиля. Русский предлагается уравнять в преподавании с иностранными языками, а этическое и эстетическое воспитание строить по принципу: что противоестественно, то не безобразно. Вот почему велика роль Московского университета в сохранении национальной культуры. По силе своего влияния на страну МГУ не имеет равных в России.

— Что же, по Вашему мнению, необходимо сделать для исправления ситуации?

— С моей точки зрения, главная ошибка лежит в отходе от принципов национального образования. Это прежде всего единство школы и фундаментальной науки как основы для подготовки специалистов. И гуманитарной культуры как основы единства народов, населявших нашу страну. В этом историческая специфика развития как России, так и ее вузов. Сейчас идет расчленение школы, науки, сферы художественного творчества, которым предписано существовать самим по себе. Идет противостояние между этими частями за долю государственной поддержки. От этого не выиграет никто: все превратятся исключительно в коммерческие приложения, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому вектор дальнейший преобразований должен быть направлен в противоположную сторону. МГУ считает, что должна существовать государственная защита национальной культуры в целях безопасности России.

— Как Вы относитесь к Программе сексуального образования, которую намереваются ввести в школах?

— Это позорная попытка. Конечно, проблема воспитания личности существует, она многогранна, она связана с воспитанием духовным, психологическим, нравственным, физическим. Наверное, следует проводить и сексуальное воспитание. Однако специалисты должны разрабатывать его принципы, опираясь на традиции России, учитывая опыт других стран. Это не должно быть грубым и вульгарным «просвещением», которое отрицательно скажется в том числе на интеллектуальном и духовном потенциале нашего государства. Вот почему я решительно против этой Программы в ее нынешнем виде.

— Сейчас в России особенно обострилась проблема наркомании, в первую очередь среди молодежи. Это видно даже по Московскому университету, где на некоторых факультетах совершенно открыто, скажем, курят наркотики. Вот почему «Татьянин День» планирует провести конференцию «Молодежь против наркомании». Как Вы относитесь к этой идее?

— Такая конференция требует подготовки, привлечения большого числа специалистов, поскольку проблема наркомании не столь проста. Я, например, не могу одобрить законы, которые позволяют человеку носить в кармане наркотики. А сейчас ведь запрещается только торговать ими. И вот наши правоохранительные органы, которые, конечно, пытаются бороться в стенах Университета с этим явлением, говорят мне, что это очень трудно. Потому что каждый человек, задержанный в МГУ с наркотиками, имеет на это право. Кстати, во многих странах запрет на хранение существует. Так что это еще и вопрос законодательства. Что касается конференции, то мы готовы всецело ее поддержать и предоставить помещение в стенах Университета.

— Виктор Антонович, Университет — это целое государство, поэтому вполне уместным будет задать Вам вопрос государственного масштаба. Какой бы Вы хотели видеть Россию?

— Бесспорно, образованным государством. Сильной страной, где главным приоритетом будет развитие образования. Только образованные люди могут сделать нашу страну еще богаче. Хотел бы ее видеть богатой. Но главное, чтобы в ней жили люди, которые бы беззаветно любили землю, где они родились — свою Родину, Отчизну. Ведь это естественно, чтобы люди оберегали свою землю для будущих поколений. Так что мне бы хотелось видеть Россию образованной, спокойной, бесконфликтной. Россией, чьи граждане были бы патриотами.