Жертвы, угодные Богу

В «Истории Государства Российского» Карамзина есть запись о пожаре 1547 года: задыхаясь от дыма, митрополит Макарий вынес из Успенского собора Кремля икону Богоматери и «Кормчую книгу» — законодательный сборник XII-XIII вв., своеобразное руководство к жизни. В ней было, например, написано: «Нельзя законы и обычаи давно сложившиеся топтать... Прежде, чем начинать строить новое, хорошенько изучи старое».

Сегодня для нас стали привычны люди, просящие милостыню на улицах города, в переходах метро, на ступеньках храма: дети, матери с младенцами на руках, глубокие старики, молодые люди в инвалидных колясках в форме десантников. По их лицам можно прочитать все катаклизмы нашего времени. Если подавать каждому просящему хотя бы на хлеб, то за неделю разойдется не одна минимальная зарплата. Кстати заметить, раздача копеечной милостыни на Руси была одной из самых распространенных форм благотворительности. Другое дело, что на 1,5 копейки до революции можно было купить десяток яиц. Бюджет «средней» незажиточной семьи, имевшей одного ребенка, в конце XIX века в городе составлял 35 рублей в месяц: в день — 84 копейки, из расчета: обед (щи, каша), ужин, мясо 4 фунта — 60 коп., хлеб 8 фунтов — 16 коп., сахар, чай — 8 коп. Итого в месяц — 25 рублей 20 копеек. Значит, оставалось что-то на оплату жилья, одежду и пр. Семья из шести человек уже считалась нуждающейся, ей оказывали помощь. В тех случаях, когда происхождение нищего было известно, ему помогала поземельная община, когда неизвестно — государство.

Перелистывая Сборники сведений о благотворительности в России за последнее десятилетие XIX века, поражаешься всестороннему охвату социальных нужд. Наиболее крупным считалось Ведомство учреждений Государыни Императрицы Марии Федоровны (возникло в 1797 году). К нему принадлежали: воспитательные дома с грудными отделениями, родильный госпиталь, повивальный институт, Московский Императорский Вдовий дом, попечительство о слепых, глухонемых, ведомство детских приютов. Не менее знаменитым было Императорское человеколюбивое общество (основано в 1802 году), оказывавшее помощь через воспитательные заведения, приюты, богадельни, дешевые квартиры и ночлежные дома, народные столовые, бесплатные больницы. Существовал приют для нижних чинов неизлечимо раненых и их семейств; Александровский приют для неизлечимо больных и калек всех сословий; Дом воспитания сирот убитых воинов; Убежище для увечных воинов; богадельни специального призрения бедных духовного звания, отдельно — для бедных иноверческого исповедания; Попечительство о недостаточных учениках Консерватории; Общество для пособия нуждающимся студентам Московского университета; Общество вспоможения бедным преподавателям. Епархиальная Покровская община сестер милосердия содержала школу для девиц, фельдшерские классы, приют для детей, больницу. Был Попечительский комитет о тюрьмах, Похоронная касса и многое другое.

После принятия христианства на Руси были услышаны слова Христа: «Так как вы сделали это [благодеяние] одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25:40). Первыми русскими благотворителями можно считать святую равноапостольную княгиню Ольгу, которая одевала нагих, помогала сирым, убогим, и святого равноапостольного князя Владимира. Согласно его Уставу, Церковь брала под свое покровительство больницы, странноприимные дома, гостиницы для бездомных, заботу о слепцах, калеках, вдовицах. Этот законодательный акт надолго обеспечил ведущую роль Церкви в организации благотворительности. Мощной опорой в делах милосердия являлись монастыри и частные благотворители. По мнению историков, нигде в средневековой Европе не было столь хорошо организованной системы «социальной помощи», как в Киевской Руси. Традиции социального служения Церкви и общества развивались со становлением Российской государственности. Не было ни одного царя, царицы или видного государственного деятеля, которых бы не волновали вопросы милосердия.

Благотворительность развивалась в двух направлениях: первое — собственно социальное служение Церкви («микродименциональная» диакония). Второе — церковные побуждения к тому, чтобы государство и общество взяли на себя ответственность за людей, нуждающихся в помощи («макродименциональная» диакония).

Все категории благотворителей: каждый христианин в отдельности, общество, государство и Церковь — трудились в тесном взаимодействии. Интересно отметить, что, по мнению историка Н.П.Гилярова-Платонова, в России не должно было остаться нищих к концу XIX века, за исключением малочисленного класса городских пролетариев. Всякий человек, не являющийся собственником, принадлежал поземельной общине, призванной обеспечивать средства к его существованию. И все-таки нищие в России оставались: во-первых, профессиональные, промышлявшие нищенством при наличии здоровых рук и возможности работы, а также нищие-бедняки, выгоняемые нуждою на уличное попрошайничество после пожара, недоимки, просроченного в городе паспорта и других происшествий. Говоря о нищих, Церковь никогда не относилась к ним безразлично. При этом вставал вопрос: всякая ли милостыня является богоугодной? Всякому ли, кто бы ни попросил, нужно ее подавать?

Еще Иван Грозный, сразу после вступления на престол в 1547 году издал закон, по которому духовенство должно было отделять действительно нуждающихся от профессиональных нищих. Петр I приказывал помещать престарелых, увечных, обедневших военных в монастырские приюты и вел систематическую борьбу с нищенским промыслом, забирая тех, кто в силе, в рекруты, не без пользы для них. Когда же дело в его указах коснулось воспрещения милостыни, на защиту своих прав встали частные благотворители. (Именно с Петровских времен получила большое развитие благотворительность через специальные учреждения — комитеты, общества, попечительства). Характерной особенностью русского милосердия всегда была именно частная благотворительность, идущая от сердца к сердцу.

Милостыня, по учению Святой Церкви, рассматривается как добровольное пожертвование, определяющееся усердием и состоянием жертвователя, духом любви к ближнему. Она не должна проистекать из каких-либо суетных побуждений, например, соображений льготного налогообложения, что актуально для западной благотворительности или чаяний «новых русских». К тому же дела милосердия имеют значение не только для тех, кто ищет помощи, но и для тех, кто ее оказывает. Конкретные виды частной благотворительности регулировались в XIX веке законодательным актом — Уставом об общественном призрении и были поставлены в весьма тесные рамки. В Законе оговаривалось например, что лица, работающие в частных благотворительных заведениях, не имеют права состоять на государственной службе, запрещалось их представление к наградам правительства. Частные благотворительные заведения обязаны были ежегодно представлять министру внутренних дел отчеты о своей деятельности: капиталах, доходах, расходах, имуществе призреваемых и т.д. Контроль за выполнением уставных требований частными обществами поручался губернаторам.

Частные благотворители занимались пожертвованием конкретным лицам, сбором средств для отдельных заведений, созданием касс и обществ взаимопомощи. Например, граф Шереметьев устроил в 1810 году Странноприимный дом, начальный капитал которого исчислялся 2 млн. руб. В записке гр.Шереметьева указывалось: «...в день открытия сего заведения единовременно роздано будет 50 тысяч рублей на милостыню и на всякие богоугодные дела».

Граф Шереметьев из личных средств выделял Дому различные суммы (о чем свидетельствуют отчеты), среди них — на выдачу замуж девиц, не имеющих приданного и осиротевших — 6 тыс.руб.; на вспоможение обедневшим семьям — 50 семействам — 5 тыс.руб.; на снабжение обедневших семейств ремесленников инструментами и материалами — 4 тыс.руб.; на вклады во святые обители и церкви и другие богоугодные дела — 5 тыс.руб. Таких примеров в истории благотворительности частных лиц насчитывается множество.

За годы Советской власти деятельность Церкви и общества далеко разошлась по своей сути. Церковь никогда не прекращала дела милосердия, оказывая посильную материальную (хотя бы в виде бесплатных треб) и духовную помощь. В последние годы начаты конкретные программы — такие, как «Патронажная служба»: опыт больницы Московского Патриархата во имя св.Алексия, митрополита Московского; школа-интернат преп. Сергия Радонежского в Медведково для детей из неблагополучных семей; благотворительные столовые; мастерские для инвалидов, пожилых людей. Со стороны Министерства социальной защиты открыты Центры социальной помощи, действует более 400 детских приютов, в которых не хватает рабочих рук. Сегодня многое зависит от каждого из нас — студента, политика, бизнесмена, ученого, активиста, способного помочь делу восстановления российской благотворительности. И если невозможно помочь всем нуждающимся, то вполне возможно, как добрый самарянин, не проходить мимо страждущего, встретившегося на пути. Тогда слова св. Апостола Павла: »Не забывайте также благотворения и общительности, ибо таковые жертвы благоугодны Богу» (Евр., 13:16) — войдут в наш личный опыт.