Врач тела и души

КТО?  Настоятель домового больничного храма преп. Серафима Саровского отец Анатолий Берестов (выпускник II Московского мед. института, доктор медицинских наук).

ГДЕ? Институт трансплантологии и искусственных органов.

— Странным выглядит появление православного храма в таком, казалось бы, одиозном учреждении как Институт трансплантации.

— Да, многие удивляются. Но, дорогие мои! Это же больные люди, которые в первую очередь нуждаются в духовной помощи. И если мы, православные, бросим наших братьев и сестер в беде — то грош нам цена, мы не православные! Конечно, я не хирург, я не специалист в области трансплантологии, но, как священнослужитель, я обязан думать в первую очередь о больных людях и духовно им помогать.

— Тем не менее само понятие пересадки чужих органов многих шокирует. И вообще допустимы ли подобные операции?

— Нам еще предстоит определиться в этическом плане в отношении вопроса трансплантологии. Ведь она давно уже широко и активно вошла в нашу жизнь. Миллионы людей спасены благодаря трансплантации — а именно благодаря переливанию крови. Кроме того, давно и широко применяется пересадка роговицы, благодаря чему тысячи людей получили зрение. Относительно широко используется пересадка почек, что спасает жизнь многим и многим. Не так давно к нам в храм пришел человек, который живет уже пять лет благодаря пересаженной почке. Когда он заболел и узнал, что жизнь ему может спасти только пересадка почки, тут он обернулся лицом к Богу. Он стал молиться: Господи, если угодно Тебе, то пусть будет так, как будет. Также и другая больная: перед операцией она впервые в жизни исповедовалась, незадолго до операции причастилась. А после — когда смогла уже ходить, она пришла в храм со слезами благодарности. Каким бы ни был исход, главное, надо помнить, что мы созданы Господом Богом и для Бога. И жизнь без Бога — это ничто, это есть смерть, смерть души.

— Но одно дело, когда умирают люди пожилые, совсем иное, когда умирают молодые. Нет ли здесь несправедливости?

— Вопрос очень серьезный и важный, но мне кажется, в этом проявляется как раз высшая справедливость и любовь и милость Божия. Если умирает ребенок или молодой человек, не успевший много нагрешить, значит, Господь принял чистую душу. Кроме того, мы, христиане, знаем, что есть такое понятие, как промысл Божий и, может быть, Господь сохранил этого юношу или младенца от тяжелых грехов, которые бы привели его к духовной смерти. Мы можем только догадываться, а сама тайна промысла сокрыта от нас.

— Но если чисто по-человечески представить горе матери, потерявшей свое чадо... — мне кажется, ей на земле больше делать нечего и, в общем-то, незачем больше жить.

— Это неправильная точка зрения и далеко не христианская. Скорее, даже антихристианская. Мы живем в мире, где царствует грех и зло. Еще апостол Иоанн Богослов 2000 лет назад сказал, что "мир во зле лежит". А за 2000 лет как разрослось это зло! Живя в этом греховном мире, мы вынуждены страдать. И через грехопадение наших прародителей в мир вошли болезни, страдания, смерть. Так что смерть давно царствует в нашей жизни. От нее никуда не уйти, но наша задача ю не склоняться перед смертью, перед страданием — а потеря любимого человека, тем более ребенка, для матери величайшее страдание ю надо отыскать в себе силы жить для Бога, для людей, не замыкаться в своем личном горе. Я знаю немало случаев, когда матери, потерявшие своего единственного ребенка, находили потом счастье в Боге и в служении другим людям. И афганская война показала немало таких примеров...

— Да, я тоже таких знал. Но знал и таких, которые сходили с ума...

— Дело в том, что это сумасшествие, если можно так выразиться, во многом определяется нашим отношением к жизни, к Богу. Мы сконцентрированы на самих себе, мы во многом эгоисты. И этот эгоизм приводит к развитию в нас большой гордыни, которая по цепочке различных грехов часто приводит к унынию, к депрессивному психозу, тяжелым страданиям, вплоть до отчаяния и самоубийства.

— Но разве можно так говорить в данной ситуации: горе матери связывать с гордыней, правомерно ли?

— Правомерно. Потому что в горе человек видит только себя, свое "Я". А родительская любовь чаще всего направлена на самих себя. И в нашей любви к близким нам людям мы любим прежде всего себя. Мы желаем иметь этих близких для себя. А ведь жизнь не такова, и в Библии сказано, что отлепится человек от матери и отца и прилепится к жене своей. Так или иначе, человек уходит от родительского попечения и от родителей и создает свою семью, обретает любимую супругу, любимых детей, заводит домашний очаг. А родители наши не хотят с этим мириться.

— Что посоветовать тому человеку, который потерял любимого или любимую? Как дальше жить?

— Надо найти себя. В любимом человеке мы часто теряем себя, ибо любим человека для себя. А себя можно найти в Боге и в других людях. Христос сказал: "Возлюби ближнего своего, как самого себя". Но мы забываем о первой части этой заповеди — "возлюби ближнего". Мы и в других любим себя. А ближние для нас, это не только те, кого мы любим, без кого жить не можем. Ближние — это все люди, создания Божии. Ведь Господь создал Адама и Еву, и через них все человечество. Наука уже доказала, что все человечество едино в одной паре прародителей. Это доказано генетическими исследованиями, а раньше это показали математики — что все человечество могло произойти только от одной пары и никак не от нескольких пар.

— А как Вы понимаете фразу из Библии "любовь, как смерть, крепка"?

— Ведь смерть действительно крепка, ни один человек в мире не может ее избежать. Хотим мы того или не хотим, смерть обязательно придет. Она неуничтожима в физическом плане. И вот любовь наша должна быть также неуничтожима, как неуничтожима смерть. Любовь, прежде всего, к Богу, затем — любовь к ближним людям и только потом — любовь к себе. А нужно ли любить себя? В себе мы должны, прежде всего, видеть и любить образ Божий. Ибо каждый человек несет в себе образ Божий. Каким бы падшим в нравственном отношении он ни был. И не свое тело, не свое личное "Я". И жить не для тела.

— На чем основывается священник, благословляя или не благословляя на какое-либо дело, в том числе на операцию?

— Есть старцы, которым, благодаря их большому духовному опыту, деятельной молитве и любви Господь открывает многое. Они могут дать совет просто в силу своей прозорливости. Но большинство священников, наверное, этим не обладают. По себе я могу сказать, что когда больные просят дать благословение на операцию, то я больше подхожу как врач и стараюсь вникнуть в суть медицинской проблемы. Иногда, к сожалению, священники берут на себя слишком много и благословляют или не благословляют, не имея на то ни духовных, ни медицинских оснований, но это дело их совести. Есть один мудрый опытный старец, одно имя которого вызвало бы у многих глубокое почтение. Однажды к нему пришел человек с просьбой благословить на операцию по поводу опухоли мозга и сказал, что священ ник, у которого он уже был, категорически запретил делать операцию. Старец ответил: "Ты знаешь, дорогой, я не врач, я не могу сказать, нужна тебе операция или нет, найди, пожалуйста, православного врача, и, как он посоветует, так и сделай". Каким-то образом этот больной нашел меня. А я все-таки врач-невропатолог и диагноз опухоли мозга ставил часто. Поговорив с ним, проверив компьютерный томографический анализ, мне стало ясно, что здесь такой случай, когда больному можно легко помочь, удалив опухоль. И ему благополучно сделали операцию. И благодарить он должен не меня, а врачей, которые провели операцию. И Господа Бога.

— Существует ли положение о том, что лучше скрыть вероятную смерть от больного?

— Я не знаю, писано это правило или нет, но оно было всегда. Есть и сейчас. Хотя ответить на этот вопрос однозначно я не могу. Так как многое зависит от личности больного, от его отношения к жизни и смерти, от его отношения к Богу. Ведь если человек — верующий и христианин — это одно дело, ему нужно сказать. Хотя иногда и верующему человеку прямо об этом говорить нельзя. Конечно, с христианской точки зрения, лучше сказать — чтобы человек смог духовно подготовиться к смерти. Но ведь неверующие люди смерти боятся, и знание правды часто вводит их в психологический шок. Поэтому надо подходить индивидуально. Что касается меня лично, то я хотел бы знать правду сразу, чтобы перейти этот рубеж жизни и смерти подготовленным.