Я обрел свой дом. Беседа с ученым о вере, науке и оккультизме

—    Владимир Александрович, как Вы пришли к вере в Бога?

—   Я родился в самой обыкновенной рабочей семье, никакого церковного воспитания не получил, хотя был крещен годовалым ребенком. Отслужив в армии, став там даже членом партии, я поступил в МФТИ, закончил его, потом аспирантуру физтеха и был оставлен преподавателем на кафедре общей физики. По взглядам, как и все вокруг меня, был атеистом.

В 1989 году я вместе с большой группой учеников посетил США и был просто потрясен увиденным. С  того момента и начался мой душевный, а затем и духовный кризис. Я стал ощущать себя очень плохо, чего-то нехватало. Начались мелкие неприятности со здоровьем. Мне посоветовали обратиться к экстрасенсам, так я столкнулся с их миром, ощутил их таинственную силу и был ею поражен. Одна из целительниц лечила молитвами и заставила меня выучить наизусть три: «Царю небесный», «Отче наш» и «Да воскреснет Бог». Вот в таком экзотическом обрамлении я впервые встретился с Богом (с Богом ли?). Шло время. Вылечить  —  они меня так и не вылечили. Но вокруг меня почему-то сразу появились студенты с очень необычайными способностями. Они сами шли ко мне и рассказывали о том, что они «видят» и «слышат». Конечно, я начал поглощать эзотерическую литературу, в то время еще недоступную большинству читателей. Какого только бреда мы тогда не несли! Но было интересно. И я вдруг стал ощущать и в себе какую-то «силу». Прочитаю молитву над человеком  —  и голова не болит. Но чувствовал я себя не в «своей тарелке». Стал захаживать в церковь, но не как верующий человек, а, скорее, как экстрасенс, ловить «энергии». И в храме мне становилось намного лучше, однако по дороге домой улучшение куда-то пропадало.

Однажды с одним из моих студентов мы поехали в Сергиев Посад поклониться мощам преподобного Сергия. Народу в храме было мало. Мы встали в сторонке рядом с иконой Божией Матери, наблюдая, как люди прикладываются к мощам, и читая известные нам молитвы. И вот через час такого стояния я ощутил, как затрепетало мое сердце, завибрировала грудь и вдруг я заплакал. Слезы были обильными и необыкновенно «сладкими», если так можно сказать. Такого со мной, 47-летним мужиком, никогда не случалось! Длилось это довольно долго, пока я не заметил, что привлекаю всеобщее внимание. Я вышел на улицу. Все тут же закончилось. Но захотелось еще раз. Снова зашел, но, сколько бы я не пыжился ,  —  ничего не выходило. Мне потом объяснили, что меня коснулась благодать Божия...

 

К тому моменту все мои контакты с экстрасенсами практически прекратились. Я поверил в Бога. Энергию больше в храме не ловил, но был «захожанином»   —  не исповедовался, не причащался, со священниками говорить стеснялся. Постепенно, я стал еженедельно ходить на литургии в храм св. Филиппа (на проспекте Мира) к ныне покойному отцу Марку. Состояния, подобные пережитому в лавре, стали иногда повторяться, почти всегда неожиданно, во время богослужения, а также дома при чтении Евангелия и святоотеческой литературы...

Теперь вот уже больше четырех лет хожу на подворье Троице-Сергиевой Лавры, регулярно исповедуюсь, причащаюсь, пощусь, но до сих пор ощущаю себя неофитом.

—   Как Ваше восприятие мира отличается от восприятия неверующих коллег? Возникают ли какие-либо противоречия у Вас с ними в подходе к научным проблемам?

—   Я физик. Физика  —  наука о материальном мире. Наука строго экспериментальная. Все здравомыслящие физики отстраняются от явлений, находящихся на стыке духовного и физического. И правильно делают. Те же, кто купился на «чудеса» псевдонауки парапсихологии, изолированы от реальной научной жизни. Ибо тот бред, как правило, теософский, который они несут, не выдерживает никакой критики. На физтехе таких людей, к счастью, нет, ибо физтех  —  это одна из самых достойных и уважаемых в мире физических школ. Тем не менее, попытки псевдонауки проникнуть к нам существует. И я с удовольствием срываю их зазывающие рекламные объявления со стен нашего ВУЗа.

Значительная часть моих коллег люди, пожалуй, неверующие. Есть атеисты. Воцерковленных немного. Мое восприятие физики как науки никак не отличается от их восприятия. А вот восприятие мира  —  кардинально другое. Я не афиширую свое мировоззрение и стараюсь не «наезжать» на окружающих по поводу их взглядов, люблю своих коллег и студентов независимо от их конфессиональных пристрастий, в каждом из них стремлюсь увидеть отблеск Бога. Конечно, бывает, что в мыслях я кого-то осуждаю, но на то и исповедь. Скажу честно, став православным, я обрел как бы свой дом...

—    Трудно ли Вам общаться с неверующими?

—   Нет! Я легко схожусь с людьми. Если есть ответное дружелюбие, то мне этот человек независимо от пола, возраста и взглядов всегда интересен. Неверующих жаль. Но я понимаю, что на все воля Божия. И давить на человека, затягивать его в храм  —  затея, как правило, безнадежная. Пока человека не позовет Господь, трудно ждать его присоединения к Церкви .

—    Вы сказали, что экстрасенс лечит молитвами и часто добивается успеха. Какой же силой он исцеляет?

—   Да, действительно, они порой исцеляют плоть. Однако нельзя не видеть, что это страшные люди. Отдав себя однажды темным силам, они практически не способны с ними расстаться. Таких людей   бесконечно жаль, ибо они находятся в услужении у дьявола и затягивают в бездну ни в чем не повинных людей.

Да, некоторые из них лечат молитвами, а не только горящими свечами, возложением рук и пассами. Но их молитва  —  это заклинание, ибо произносится она не сердцем, а гордым умом. Это оскверненная молитва.

Все их целительство есть магическое действо.

Наверное, бесы способны помочь и помогают своим «рабам», а чаще «рабын ям», показывая чудеса исцеления ...  Но всякое исцеление, полученное от современного мага  —  искушение, грех, который надо исповедовать и молить Бога о прощении. Это исцеление плоти за счет порабощения души.

Расскажу один случай. Моя знакомая встретила как-то свою бывшую одноклассницу. Та сообщила, что она стала травницей и целительницей и что якобы с ней разговаривает сам Бог. И моя доверчивая приятельница поверила. Отдала 50 долларов за сеанс (при зарплате 200 рублей и пенсии по инвалидности), стала читать данные ей «молитвы» к тому самому «богу». Результат проявился уже через несколько дней  —  это были признаки одержимости, такие как вибрация рук, живота, внутренний дискомфорт, рвота. Мне стоило больших трудов убедить ее выбросить как «молитвы», так и купленные травы. И молить уже истинными молитвами Бога Истинного о прощении.

—    Какой Вы видите науку будущего?

—   Думаю, что сказать, какой будет наука будущего, трудно. С одной стороны, нельзя не заметить, как возле серьезной науки крепнет и развивается псевдонаука, которая стремится, по меньшей мере, стать с ней вровень. Появились не только лжеученые, но и лжеакадемии, паразитирующие на суевериях, на полной безграмотности некоторых людей в духовных вопросах, а также на естественной брезгливости настоящих ученых. Лженаука нагло лезет не только в школы, но и выше  —  в Министерство образования, в Государственную Думу. На псевдонауку работает пресса, радио и телевидение. Только не надо думать, что все ее сторонники сознательные злодеи. Нет! Многие просто не понимают, на кого работают. Не знают и не хотят знать правды.

Некоторые «пророки» изрекают, что наука XXI век а займется человеком и его связью с физическим миром. Мол, физика найдет второе дыхание на стыке духовного и материального. Я не только сомневаюсь в этом, но, зная многих крупных ученых, думаю, что этого не произойдет. Ведь физика тогда перестанет быть физикой.

С другой стороны, развитие физики все отчетливее показывает наличие Творца. Причем не некой мыслящей субстанции, а именно Бога, Отца Вседержителя, Творца Неба и Земли. Но это особый разговор. Хотелось бы, чтобы ученые будущего обрели Бога в своей душе.

 

Что касается лично меня, то на ранней стадии моего воцерковления я пытался соединить духовное и физическое, хотелось построить какие-то «модели» мира. Но очень скоро я понял, что «слабо»! На это нет Божия благословения, и этот путь  —  путь в никуда, в прелесть.

—    Мешает ли развитию науки отсутствие веры в душах большинства представителей ученого мира?

—   Развитию физико-математических наук, думаю, не мешает. Однако есть философия. Многие философы далеки от Бога, они находятся в состоянии страшной гордыни и тщеславия. Есть еще психология, которая в некоторых ее областях пытается жить без Бога. Есть медицина...  Но я все-таки физик.

—    Как Вы относитесь к тому, что интеллигенты так восприимчивы к проповедям лжеучителей и сектантов?

—   Прежде всего, о самом термине «интеллигент». Часто это слово понимается по-разному. Мне кажется, что в сознании очень большого количества людей интеллигент  —  это всего лишь « образо в анный» и «культурный» человек, с чем лично я не согласен. Тем не менее, примем такое определение за рабочее. Так вот, такой интеллигент вполне может пойти в секту, правда, при одном условии: если она респектабельна.

Но на мой взгляд, есть и другая опасность. Интеллигенцию губят (и сейчас и ранее) такие пороки, как гордыня и тщеславие. Думаю, что многие представители интеллигенции не приходят к Православию, потому что интуитивно чувствуют, что человеку на этом пути потребуется не показное, а истинное раскаяние, осознание своей ничтожности и порочности. Наша вера в Бога требует пасть ниц перед Его величием. А это предполагает работу души и во многом ломку себя. К сожалению, многие даже не подозревают, сколь сладостна награда за такой труд. Более того, мне кажется, что православных в интеллигентской среде, мягко выражаясь, не любят.

Зная изнутри этот слой общества, могу сказать, что атеистов среди них очень немного. Большинство «во что-то такое» верит. И вера эта  —  зачастую страшная мешанина из лжеучений и обрывков христианских представлений. Люди судят о христианстве и христианах из телевизионных передач, из газет и случайных общедоступных книжек, зачастую оккультного содержания. Подобные увлечения затягивают человека в сатанизм. Я знаю очень милую женщину, поэтессу, которая умудряется совмещать посещение православного храма с трансцендентальной медитацией. Даже долгие увещевания и молитвы о ней не помогают.

—  Вы педагог. Что вы отвечаете учащимся о вере?

—   Во-первых, при разговорах о происхождении Вселенной я говорю о ее Творце. Стараюсь делать это убедительно. В своих рассказах я также предостерегаю ребят от весьма возможных контактов с сектантами. Иногда ученики из старших классов  (я также преподаю в физико-математической школе) начинают меня «раскручивать» на разговор о вере, пытаясь увести от моего предмета...

Я убежден, что в школе необходимы уроки Закона Божия. Но не на уроке физики.