«Серьезное лицо еще не признак ума»

Он бросил университет и уехал в Троице-Сергиеву Лавру. В 1991-ом году поступил в семинарию и с каждым днем учебы все больше убеждался в правильности своего выбора. Нигде отец Иоанн не смог бы настолько полно реализоваться и получить достойный ответ на свои духовные искания, как в стенах духовной школы. В 1995 году он поступил в академию, а в конце учебы принял сан.

 

— Нет, тут, вероятно, не семейные корни. Произошло все довольно неожиданно. В отношении каждого человека Господь имеет определенный план и определенную стезю. И от человека зависит: откликается он на зов, который у него возникает в сердце, или нет. Просто ты чувствуешь, что должен сделать именно так, а не иначе, — говорит отец Иоанн.

 

— Естественно, нет, потому что каждый выпускник академии поступает в непосредственное распоряжение Учебного Комитета и Патриарха. И решение о моем назначении было принято после того, как я подал прошение о приеме в Московскую епархию. Сначала я был направлен на полтора месяца в Храм Христа Спасителя диаконом. Потом был назначен в храм свв. муч. Адриана и Наталии, тоже диаконом, и уже после разговора с отцом Максимом и архиепископом Арсением меня назначили в храм мученицы Татианы.

 

При определении на это место учитывалась специфика храма, то, что сюда нужен человек не особо обремененный годами, поскольку речь идет о работе с молодежью.

 

 

— Первые впечатления относятся к 97-му году, когда по приглашению отца Максима наш хор студентов Московской Духовной Академии приехал на пасхальную службу. Меня поразило, что костяк прихода составляет молодежь. Это совершенно нетипично для сегодняшней ситуации в московских храмах и вообще в России. Конечно, есть особые храмы, которые создавались на основе приютов, детских домов, воскресных школ, но Татианинский приход и его прихожане — уникальное явление.

 

Сегодняшние впечатления очень приятные. Храм как яичко светится, теплый, не в плане температуры, конечно. Все сделано с любовью, своими руками, очень аккуратно, чисто.

 

— В Европе, в том числе в православной Греции, давно уже имеются специальные методики по работе с молодежью. Суть их в том, что Церковь поворачивается лицом к молодежи. Не нужно пугаться говорить с людьми на понятном им языке. Апостол Павел сказал: «Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых» (1 Кор. 9:22). Какой удивительный принцип! Он с эллином был эллин, с иудеем — иудей. Это не какая-то политика человекоугодничества, нет, он действительно старался найти в каждом человеке то зерно, ту искорку, из которой можно разжечь пламя веры. И об этом принципе мы должны помнить в своей работе с молодыми людьми.

 

Может, это кому-то покажется странным, но священник должен разбираться в той жизни, какую ведет современная, причем, не церковная молодежь, чтобы достойно, на ее уровне и хорошо понятным ей языком объяснить фундаментальные вещи, касающиеся смысла жизни, веры, Бога.

 

 

— Вообще, если брать современную церковную молодежь, то ее условно можно разделить на две группы.

 

Первая — это «либеральная», которая предполагает некоторое небрежение ко всему, что связано с церковным уставом, внутренней дисциплиной и т. п.

 

Вторая — когда человек воспринимает Православие исключительно однобоко. Принимает только внешнюю сторону, неукоснительно соблюдая обряды, уставы, посты. Это приводит к страшным последствиям, человек может стать законченным фарисеем. И если с первыми еще можно полемизировать, как-то доказать, что необходимо соблюдать духовные законы, необходимо следовать нормам церковной жизни, то со вторыми гораздо сложнее. Они уже самодостаточны, они уже в своих глазах спасены, у них уже «прописка» в Царствии Небесном.

 

Важно, что истина лежит не посередине этих двух крайностей. И это ложно, и то ложно. Истина не получается из соединения двух ложных взглядов. Поэтому наша цель состоит в том, чтобы показать людям, в чем смысл православия. В чем суть православного учения о спасении и что значит быть православным христианином на самом деле.

 

Ведь сейчас православие используют все, кому не лень, прикрываясь им в качестве знамени в каких угодно идеях. К примеру, псевдопатриотизм: «Если ты русский, значит обязан быть православным»!

 

Тогда китаец обязан быть буддистом, еврей — иудеем, эскимос продолжать «славные» традиции национального язычества. Это абсолютно не соответствует евангельскому учению. Апостол Павел говорил, что во Христе «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Кол.3:11). О каких национальных рамках и принадлежностях может идти речь?

 

Да, исторически сложились Поместные православные церкви. Естественно, национальный элемент является одним из определяющих в традициях каждой церкви. Но нельзя менять местами причину и следствие.

 

 

— И проще, и сложнее. Сложнее, потому что сказывается недостаток опыта самого священника. Ну а легче, как мне кажется, потому что если молодой священник прошел хорошую школу, если он не является фарисеем, не судит о человеке по внешнему виду, то для него не являются важными какие-то внешние атрибуты человека, приходящего в церковь.

 

Допустим, для меня не показатель «православности» длинные юбки и черные платки у девушек, присутствие растительности на лице и скорбно-сосредоточенное выражение лиц у молодых людей. Как серьезное лицо еще не признак ума, так и здесь, четки на руке, длинные юбки в пол, черные платки еще не является показателем истинной православной духовности этого человека.

 

 

— Сейчас достаточно много средств, в частности — СМИ, которые позволяют не пользоваться протестантскими методами. То есть не надо скупать стадионы, ходить по квартирам, стучаться в каждые двери, как это делают, например, иеговисты.

 

Церковь должна активнее использовать печать, радио, телевидение, Интернет. Тут нужно обратиться к первоисточнику. В Откровении Иоанна Богослова сказано: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр.3:20).

 

Очень важно, что одним из основополагающих догматов христианства является то, что у каждого человека есть свободная воля. И задача Церкви — ни в коем случае не нарушать эту волю, что происходит практически всегда в сектах, и зачастую в протестантской проповеднической практике. Мы призваны к свидетельству доступными для нас средствами, а имеющий уши да услышит.

 

 

— Сложно ответить на этот вопрос, поскольку в каждом индивидуальном случае требуется индивидуальная литература. Очень сложно что-то рекомендовать «вообще». В последнее время появилась литература, адресованная современному читателю.

 

Взять хотя бы диакона Андрея Кураева — прекрасного популяризатора, публициста и полемиста. Недавно вышел замечательный труд профессора МДА А. И. Осипова «Путь разума в поисках истины». А в плане общехристианских произведений я бы порекомендовал К. С. Льюиса, жившего в первой половине XX века и занимавшегося популяризацией христианства в современном ему английском обществе. Поэтому его книги могут послужить первоначальным толчком для того, чтобы человек хотя бы задумался над фундаментальными вопросами человеческого бытия.

 

 

— Дело в том, что творения святых отцов, конечно же, необходимы для каждого православного человека, но их можно сравнить с твердой пищей. Если мы грудному младенцу дадим что-нибудь со «взрослого стола», то он просто-напросто умрет.

 

Нынешняя ситуация в Русской Православной Церкви такова, что большинство ее паствы можно сравнить с этими самыми грудными младенцами. В нашу Церковь с 1988 года хлынула огромная волна неофитов. В принципе, неофитство — это естественная болезнь роста, беда начинается, если человек остается неофитом на всю жизнь. Он может прекрасно разбираться в уставе, цитировать направо и налево апостольские правила и каноны святых отцов, ходить в храм, исповедаться, причащаться, но он будет лишен главного — в нем не будет любви, снисхождения к немощам близких, великодушия, терпимости ко мнениям других. Мир для него рисуется в черно-белых красках: «по эту белую сторону — я со своим православием, а по ту черную — они со своим инакомыслием». Этот ригоризм несовместим с Евангелием.

 

Нужно помнить, что святые отцы писали конкретным людям, по конкретным вопросам и не следует искусственно переносить в сегодняшний день реалии жизни пустынников, к примеру, IV-V века. Если изучать святоотеческое наследие, то хорошо начинать с отцов, хронологически близких к нам — святителя Игнатия Брянчанинова, святителя Феофана Затворника, преподобного Амвросия Оптинского.

 

Но необходимо учитывать, что как при обращении с лекарствами требуется внимательность, особенно, если речь идет о детях, так и в аскетизме требуется предельная осторожность и постепенность. На этом пути человека ожидают серьезные искушения и препятствия, если он не учитывает непреложных законов духовной жизни.