Ставрополь. Рейсовый икарус с черными занавесками медленно выруливает с автовокзала. Уже позади милицейский кордон. По бескрайним полям Ставрополья автобус устремляется куда-то на юго-восток... к Буденновску. Мрачный вечер: нависшие тучи, накрапывающий дождь. На горизонте видны косяки перелетных птиц: живые треугольники то и дело ломаются, перестраиваются в прямую цепь. Летят журавли... Летят нам навстречу — оттуда, куда направляемся мы.
Стемнело. Четырехчасовой переезд близится к концу. Показываются огни Буденновска. На подъезде встречаются заборы военных городков, бараки, какая-то техника. Пугает неизвестность. Свет редких фонарей изредка выхватывает из ночной темноты чьи-то силуэты. То и дело слышатся какие-то голоса — русские ли, чеченские — не разобрать. Наконец-то показался храм: маленькая деревянная церковь, железные ворота, в сторожке свет...
ПЕРВОМУЧЕНИК КАВКАЗА
XIV век. Князь Михаил Ярославович Тверской, оклеветанный братом Юрием и посланцем хана Кавгадыем, едет в Орду к хану Узбеку, едет на верную смерть. На отговоры тверичей и любимой жены (впоследствии канонизированной под именем Анны Кашинской) князь Михаил отвечал: "Я всегда любил отечество, но не мог прекратить наших злобных междоусобий; буду доволен, если хотя смерть моя успокоит землю Русскую... После когда-нибудь надобно же умирать, так лучше положу душу мою за многие души".
В предгорьях Кавказа князь Михаил находит хана. В ставке Орды в районе реки Терек Михаила Тверского заковывают, неправедно судят и приговаривают к смерти. Наконец, в среду 22 ноября 1318 года в 3 часа дня в княжеский шатер ворвались присланные убийцы, один из них вонзил нож князю в грудь и вырезал сердце. Вскоре труп привязали к доске и повезли обратно на Русь. Как свидетельствует летопись, Михаил погиб, спасая свой народ: "За всех себя даде и смертью нужною скончался".
В житии св. Анны Кашинской сообщается, что на обратном пути над телом князя совершались различные знамения. Так, во время остановки в селении Маджары, невдалеке от реки Кумы, местные купцы хотели с честью при свечах внести тело князя Михаила в церковь и там оставить до утра, но охранники и сопроводители этому воспрепятствовали и заперли тело в каком-то хлеву. В ту же ночь многие увидели над хлевом "столб огненный от земли до небес", а по словам других, это была "дуга небесная, склонившаяся над ним". Спустя несколько столетий в 1882 году на этом месте в память святого князя Михаила был основан Маджарский Воскресенский мужской монастырь, предназначенный для миссионерства среди калмыков. А селение в память о чудесном видении стало называться городом Святой Крест. Благоверный князь Михаил Тверской стал первомучеником Северного Кавказа и одним из его небесных покровителей.
После революции Воскресенский монастырь был разрушен. А на его месте по приказу властей была построена городская больница. Да и само название "Святой Крест" слишком коробило слух строителей коммунизма. Поэтому впоследствии город переименовали, назвав его в честь известного красного командира конной армии — Буденновском. Пожалуй, в истории благоверного князя-мученика и города Святой Крест можно было бы поставить точку. Но судьба распорядилась иначе. Кавказская мученическая Голгофа на этом месте повторилась уже в конце нашего XX века...
ПЯТЬ ДНЕЙ АДА
14 июня 1995 года колонна машин — якобы с телами российских солдат — пересекает границу и, миновав череду КПП, беспрепятственно движется несколько десятков километров вглубь России. Как рассказывают, дорогу впереди колонны пролагала милицейская машина. Никто и не подозревал, каким на деле окажется провозимый в Россию груз "200".
Но лишь колонна въехала в Буденновск, сотни "трупов" вмиг "ожили", схватили приготовленное оружие и открыли огонь по всему живому. Отряд Шамиля Басаева, с зелеными исламскими повязками на головах, разбился на группы — одни захватили РУВД, ФСБ, узел связи и горадминистрацию, другие собирали по дворам и улицам заложников. Обстреляна станция "Скорой помощи", сожжен Дом пионеров. Место встречи — городская больница.
Как сообщалось в СМИ, на дорогах стреляли по всему движущемуся. По улице Ставропольской шла девочка лет десяти с булкой хлеба, купленной в магазине. Ее смертельно ранили. В местном УВД были расстреляны 17 милиционеров, а также женщина, пришедшая получить разрешение на передачу арестованному. Один из стариков, услышав выстрелы, решил запереть калитку во дворе, его тяжело ранили. Кинулась старуха на помощь — пальнули и по ней. Если ехала навстречу машина — тоже расстреливали. На отнятой у налоговой инспекции "Волге", выбив лобовое стекло, установили пулемет, ездили и стреляли по всему живому.
Заложников согнали под крышу злополучной больницы. Там, по рассказам заложников, настоящий ад: сорокоградусная жара, скученность больных и раненных. Оправлялись на месте, поэтому запахи непередаваемые. Стон и вопли обезумевших женщин, крики и плач детей, здесь же и роженицы из родильного отделения. Начинался расстрел первых партий заложников.
Невозможно описать ужас происходившего в больнице и вокруг нее. Переговоры — с Басаевым. Детально разработанный план штурма и его срывы на первом же этапе. А когда, несмотря на тяжелые потери, больницу почти удалось занять — высочайший звонок из Москвы с приказом "отступить". И тут же в спину русских солдат карканье нобелевских правозащитников и миротворцев. И реки крови. Незаживающая травма для тысяч людей — и заложников, и тех, кто их освобождал.
Но был и один поразительный эпизод: в ночь с 17 на 18 июня, как рассказывают, некоторые заложники и даже боевики в разгар кровавой бойни видели над больницей явление Божией Матери и Креста Господня. В память об этом позже в Ставрополе была написана Свято-Крестовская икона, которая теперь находится в Казанской церкви Буденновска, вернее, города Святой Крест.
К "трагедиям" в последние годы нас уже приучили. Путч и столичная трагедия в августе 91-го оказались самым малокровным и гуманным народным волнением. Потом был октябрь 93-го — в столице уже не только танки, но уже и вертолеты, гранатометы. И уже сотни трупов. И, наконец (хотя собственно конца не видно), январь 95-го, Чечня. Вереницы грузовиков с грузом "200". Десятки тысяч жертв и с той, и с другой сторон, — и военные, и среди мирного населения. Правильно, когда погибает один — это "трагедия", когда на смерть посылаются тысячи — это уже просто "статистика".
"БУДЕННОВСК — МОЯ СУДЬБА"
В Ставрополе нам удалось встретиться с протоиереем Павлом Самойленко, секретарем епархиального управления. Именно он тогда, в июне 95-го, в разгар трагедии находился в Буденновске. Вот, что рассказал отец Павел:
"Когда я приехал в Буденновск, то увидел вымерший город, совершенно пустынный и безжизненный. На одном углу мы заметили нескольких женщин, подъехали к ним, но они, увидев нашу машину, бросились врассыпную. Это был синдром страха. Я приехал в храм — он был пуст. Недалеко от храма была миномётная точка. Когда в храме никого не было, туда влетела шальная пуля. Ведь по всему городу стреляли. Она застряла в иконе святого евангелиста Марка... Поехал в штаб. Ситуация в штабе была крайне напряжённая, люди все измотанные. Переговоры с Басаевым зашли в тупик. Был запоминающийся момент: начальник УВД Ставропольского края должен был идти в больницу на переговоры с Басаевым. Ну, и начал он с нами прощаться, говорит, чувствую, что не вернусь. Тогда я благословил его — "Ты вернешься!" — и надел на него цепочку с крестом, привезенным из Святой земли. Ждали мы его часов пять. Напряжение страшное... И он вернулся живым!
Служу вечером, в храме никого нет. Снова еду в штаб, вернулся поздно ночью. А на следующий день, воскресенье, как раз приходился праздник иконы Божьей Матери "Умягчение злых сердец". Утром я служил Литургию. Уже было несколько человек, пришли причащаться освобождённые Басаевым заложники. Молились все на коленях, с воплем к Божией Матери. И именно в этот день Басаев, наконец, покидает город.
В тот день, когда уезжал Басаев, я пошёл через весь город пешком к больнице. Меня вызвался проводить милиционер с автоматом: "Батюшка, вас ведь разорвут здесь". Подошла колонна "икарусов", вокруг больницы кольцом стояли танки. Многотысячная толпа народа, измученных, исстрадавшихся. Я помню, как эти люди разворачивали танки, как пушинки. Эти первые заложники, выходившие из больницы. Может, вы видели телевизионные кадры: заложники выходят и крестятся. Люди плакали, я их благословлял.
После ухода Басаева мы снова служили Литургию и благодарственный молебен. Храм был переполнен. Исповедали и причастили всех заложников. Потом я ездил на кладбище, где эти 120 человек захоронены. Потом в следующий город Зеленокумск, навестить наших раненых солдат.
И до сих пор ситуация в нашей епархии на протяжении всех этих дней неспокойная, взрывоопасная. Ставропольский край граничит с Чечнёй, особенно это сказывается в Горском районе. Недавно я был с правительственной делегацией в Грозном. Тяжёлое впечатление. Мы договорились, что когда приедем в Грозный, то в первую очередь посетим православный храм. И вот, наша колонна останавливается, все выходят. А я сижу. Меня спрашивают: "Что ж вы сидите?" — "Так мы же к храму должны ехать!" — "Так мы к храму и приехали..." А храма-то нет. Он разрушен. У меня сердце упало. Я не мог, не думал, что таким увижу разрушенный храм. Храм, который я помню в великолепии, в котором мы раньше служили, молились. И сейчас, вспоминая события июня 95-го года, моё сердце плачет. Теперь Буденновск, или, как правильно, город Святого Креста — это моя вторая судьба".
Ранним утром — еще не светало — весь Буденновск покрылся густым туманом. Маленькая деревянная церковь. Вот она, в кивоте за стеклом, новонаписанная Свято-Крестовская икона Божией Матери. Скорбный лик Богородицы обращен к Кресту Ее Сына. Ведь здесь 3 года назад была распята Россия.
Алтарник Казанской церкви вызвался проводить меня к "прославившейся" на весь мир больнице. Нужно увидеть собственными глазами эти места, где три года назад произошла трагедия, потрясшая всю Россию.
Больница на окраине города. Кругом хаты, сады. Здание восстановленной больницы шикарно отделано. При подходе к основному корпусу, справа от аллеи холмик с восьмиконечным православным крестом — это могила застреленного во время штурма офицера группы "Альфа". Чуть дальше на территории больницы возвышаются часовня и памятник погибшим в Буденновске в 95-м.
В апреле 1998 года на встрече со Ставропольским митрополитом Гедеоном заместитель муфтия Чечни признал факт явления Богородицы над больницей в разгар буденновских событий 95-го года. На вопрос митрополита об отношении к явлению Богоматери в Буденновске, заммуфтия ответил: "Да, я слышал об этом от наших бойцов. Мы относимся к этому достаточно серьезно".
Мы не собираемся раздувать истерию вокруг разного рода "чудес" и "явлений", непроверенных слухов, описаниями которых полны страницы многих поп-журналов с желтушным оттенком. Мы лишь хотели показать то, что центральные СМИ как-то упустили из виду или не захотели заметить. На примере буденновской трагедии удивительно наблюдать, как история, разворачивая свою спираль, на новых витках развития снова возвращается в одни и те же точки. И в этих поразительных совпадениях есть своя мистика.
Вставить в блог
Поддержите нас!
