Рассуждение - венец добродетелей

Каково наше духовное состояние -таково рассуждение

 - Геронда, почему святые отцы говорят, что добродетель рассуждения - "величайшая из всех добродетелей?

- Рассуждение не просто добродетель, она - корона, венец добродетелей.

Каково наше духовное состояние, каково у нас качест­во добродетелей, таково у нас рассуждение. Если у нас бумажные добродетели, то бумажным будет и венец добродетелей, то есть рассуждение. Если добродетели бронзовые, бронзовым будет и венец. Если они золотые, то и венец у них золотой. Если в наших добродетелях есть алмазы, то алмазы будут и на венце добродетелей -рассуждении.

- Геронда, что такое рассуждение ?

- Рассуждение - это духовное зрение. А духовным зрением обладает тот, кто имеет очищенный ум, таковой имеет ясность духа и просвещение от Бога.

- Святой Иоанн Лествичник говорит: "Двумя очами мы видим телесное, а рассуждением видим духовное".

- Так и есть. Видишь, если наши глаза здоровы, то мы видим хорошо, а если они поражены болезнью, то видим плохо, Острота нашего зрения зависит от

здоровья глаз. То же самое происходит и в духовной жизни. От того, насколько мы здоровы духовно, зависит и наше духовное зрение, рассуждение.

- Геронда, как открываются духовные очи?

Разве Христос не брением отверз очи слепому? Но, чтобы открылись очи нашей души, мы должны сбросить С себя брение, грязь, скверну греха. Не сказано ли: "Тину бо отряс очесе умнаго"? Если мы не отречёмся своего "я" и не освободимся от своего ветхого человека, но будет в нас продолжать оставаться себялюбие, эгоизм, человекоугодие, то не будет у нас ясного духовного взора.

Чем больше человек преуспевает в духовной жизни, тем шире раскрываются очи его души. Ум очищается, человек начинает лучше распознавать собственные не­достатки и видеть многие благодеяния Божий, смиряет­ся, внутренно сокрушается - и приходит естественным образом Благодать Божия, Божественное просвещение, и он приобретает рассуждение. Тогда он в каждом слу­чае ясно видит, какова воля Божия, и не претыкается на своём духовном пути. Потому что рассуждение - это руль, который ведёт его безопасно, не позволяя уклонять­ся с прямого пути ни направо, ни налево.

- Геронда, когда человек начинает по благому произ­волению делать что-то хорошее, а потом доходит до край­ности и получается зло, это значит, что нет рассуждения?

Начало может быть хорошим, но если человек невнимателен, то к делу примешивается эгоизм и он сбивается с нужного курса. Когда к тому, что мы делаем примешивается наше "я", наше эго, тогда возникают пристрастия, и диавол пожинает плоды. Потому старай­тесь жить внутренне внимательно, смиренно, трудить­ся незаметно, чтобы иметь Божественное просвещение. Живущий внутренней жизнью, смиренно преодолевает человеческую мелочность, фанатизм и т. д., становясь зилотом, ревнителем, в хорошем смысле этого слова.

-   Геронда, мне трудно распознавать, что правильно в каждом конкретном случае.

-   Тебе необходимо очищение, чтобы появилась яс­ность духовного восприятия. Читай "Лавсаик", ''Лимо­нарий", "Достопамятные сказания", авву Варсонофия,читай применительно к себе, чтобы развить духовную интуицию. Тогда сможешь различать, где золото, а где медь, и станешь настоящим ювелиром в духовных делах.

В каждой добродетели необходимо рассуждение

-   Геронда, авва Исаак пишет: "Бог вменяет доброде­тель по рассудительности".

-   Так и есть. Любое наше дело, чтобы оно было угодноБогу, и любая добродетель, чтобы она на самом деле была добродетелью, имеют нужду в рассуждении. Рассужде­ние - это соль добродетелей. Поэтому Христос и говорит в Евангелии: "Всяка жертва солию осолится". К примеру, в вопросе подвига сколько требуется рассуждения! Человек должен учитывать свои силы, свое духовное состоя­ние и т. д. Если он перегнёт палку, то окажется неспособ­ным вообще что-либо делать, а это будет в ущерб всей его духовной жизни. Потому отцы говорят: "Что сверх меры, то от диавола". Для Паисия Великого, например, который мог двадцать дней оставаться без еды, не было бы крайностью постоянно держать трёхдневные посты. Но для человека, у которого ноги дрожат от слабости и который с трудом раз в год выдерживает трёхдневный пост, налагать на себя постоянно такие посты было бы крайностью, а крайность, как мы сказали, от диавола.

-   Геронда, я понимаю, что в подвиге нужно рассуж­дение, но зачем оно нужно в других добродетелях, мне трудно понять. Не могли бы Бы привести нам какой-ни­будь пример ?

-   Возьмём, к примеру, тебя. У тебя сердце матери, а...Говорить дальше ?

-   Говорите, геронда.

-   А манеры... злой мачехи. В тебе столько жертвеннос­ти, столько самоотречения, столько доброты, но нет рас­суждения. Ты не обращаешь внимания, что за человек с тобой говорит и чего он хочет, не думаешь, как нужно себя с ним вести, а начинаешь кружиться вокруг него волчком. Но человек, который не видит твоего сердца, а
только твое внешнее поведение, расстраивается.

-   Что же мне делать, геронда?

-   Проси у Бога просвещения, чтобы ко всему отно­ситься с рассуждением. Вооружись терпением и молит­вой и постепенно приобретёшь рассуждение.

И в любви требуется рассуждение

-    Авва Пимен говорит: "Узнай, чего хочет брат и упо­кой его". Что именно он хочет этим сказать?

-    Он имеет в виду, что нужно узнать нужду брата, ближнего, и соответствующим образом его упокоить, в хорошем смысле. Потому что и в любви требуется рас­суждение. Если, например, человек чревоугодник, то его не нужно всё время кормить вкусными блюдами, по­тому что это ему повредит. Вкусную еду нужно приго­товить тому, кто страдает отсутствием аппетита. Если у человека сахарный диабет, а ты ему даёшь сладкое, это разве любовь ?

-    Геронда, как человек может любить всех людей оди­наково и при этом любить с рассуждением?

-    Он всех любит одинаково, но проявляет свою лю­бовь по-разному. Одного любит на расстоянии, потому что этого человека нужно держать на расстоянии, дру­гого вблизи: комукак полезно. С кем-то ему не нужно совсем говорить, другому нужно сказать пару слов, с тре­тьим поговорить подольше.

-    Можно ли, проявляя любовь, повредить другому?

-    Если в человеке есть любочестие и ты проявишь к нему большую любовь, то он изменяется в хорошем смысле и старается всячески тебя отблагодарить. А че­ловек наглый, если ты окажешь ему большую любовь, делается ещё наглее, потому что большая любовь любочестных делает ещё любочестнее, а наглых наглее.Так что, когда ты видишь, что твоя любовь не приносит пользы, ты ее уменьшаешь с рассуждением, но и это де­лаешь по любви.

-    Геронда, может произойти так, что я пожертвую из чистых побуждений и в результате приду в возму­щение?

-    Да, потому жертвенность должна быть с рассужде­нием. Смотри не выходи за рамки своих возможностей, потому что физические силы тоже имеют предел. Когда ты выходишь за пределы своих физических возможнос­тей, то, если кто-нибудь тебе скажет: "Ты с утра ничего не сделала", ты можешь подумать: "Вот неблагодарный! С утра работаю не разгибаясь, а он говорит, ничего не сделала!" И так весь труд пропадёт даром.

-    Если я на какое-то мгновение внутри вознегодую, а потом сразу подумаю, что это случилось оттого, что я действовала не из чистых побуждений, то и в этом случае теряю всё ?

-  В этом случае тангалашка тебя толкает, а ты ему от­вечаешь пощечиной. Так что тангалашка получает свою пощёчину и убегает.

В рассуждении нет пределов и правил

-  Геронда, в рассуждении есть какая-то определённая мера?

-   Нет, в рассуждении нет определённой меры, нет пределов и правил. Есть и "да", есть и "нет", есть и много, есть и мало. Сестре, у которой есть рассуждение, не нуж­но указывать, что ей делать и что говорить. Она всегда действует правильно, потому что всегда рассуждает ду­ховно. Она просвещается Божественным просвещением и обладает духовной интуицией.

-   Геронда, Вы мне как-то сказали, что у меня есть уз­колобость. Что Вы имели в виду?

-   Ты смотришь на вещи узко: тебя волнует только по­рядок и не интересует сам человек. На службе, к примеру, ты говоришь: "Такая-то сестра должна стоять там-то и петь то-то". Ты не смотришь, есть ли у неё силы стоять и может ли она это петь. Сначала нужно смотреть, где и как применить на практике это "должен" или "долж­на", а потом уже требовать исполнения. У тебя нет рас­суждения, поэтому-то ты и относишься ко всему сухо, формально.

Чтобы человек правильно применял церковные ка­ноны с пользой для людей, он должен быть духовным и иметь духовное рассуждение. Потому что иначе он остаётся на букве закона, а буква закона "убивает". Че­ловек тебе говорит: "В Кормчей так написано", и как видит в книжке, так буквально и применяет, а должен бы каждый случай анализировать отдельно. Как я видел на практике, в одном случае могут скрываться тысячи других случаев. Епитимия, например, должна соответст­вовать человеку, его состоянию, проступку, который он совершил, покаянию, которое показал, и учитывать многое-многое другое. Здесь нет одного рецепта, одного единого правила на все случаи жизни.

Во всех случаях главное - это рассуждение, Божест­венное просвещение. Поэтому я всегда молюсь, чтобы Бог людям послал просвещение. "Христе мой, - говорю я, - мы потеряли свой дом и путь, ведущий к нему. Про­свети нас, дабы найти нам свой дом, своего Отца. Подай нам Божественное ведение".