Александру Шморелю было всего 25 лет, когда он писал близким прощальное письмо из камеры смертников мюнхенской тюрьмы «Штадельхайм». Вот оно:
«Мои любимые отец и мать! Итак, все же не суждено иного, и по воле Божией мне следует сегодня завершить свою земную жизнь, чтобы войти в другую, которая никогда не кончится и в которой мы все опять встретимся. Эта встреча да будет Вашим утешением и Вашей надеждой. Для Вас этот удар, к сожалению, тяжелее, чем для меня, потому что я перехожу туда в сознании, что послужил глубокому своему убеждению и истине. По всему тому я встречаю близящийся час смерти со спокойной совестью.
Вспомните миллионы молодых людей, оставляющих свою жизнь далеко на поле брани, – их участь разделяю и я.
Передайте самые сердечные приветы дорогим знакомым! Особенно же Наташе, Эриху, няне, тете Тоне, Марии, Аленушке и Андрею.
Немного часов, и я буду в лучшей жизни, у своей матери, и я не забуду вас, буду молить Бога об утешении и покое для вас.
И буду ждать вас!
Одно особенно влагаю в память вашего сердца: Не забывайте Бога!!!
Ваш Шурик.
Со мною уходит проф. Хубер, который просит передать вам сердечнейший привет! ».
В пять часов вечера 13 июля 1943 года Александр Шморель был казнен на гильотине, исповедавшись и причастившись Святых Христовых Таин.
Икона святого Александра
…А начиналась его жизнь в русском городе Оренбурге, в семье обрусевшего немца Гуго Шмореля и дочери православного священника Натальи Петровны Введенской. Родился Александр в сентябре 1917 года, был крещен в православную веру, в которой и воспитывался. Родная мать его умерла во время эпидемии тифа, ее заменила вторая жена отца Екатерина Гофман, но более всего – няня Феодосия Константиновна Лапшина, «простая русская крестьянка» из села Романовка Саратовской губернии, перенесшая с семьей Шморелей все тяготы и удары судьбы.
В 1921 году все вместе они эмигрировали в Германию – няня Феодосия воспитывала еще и брата и сестру Саши, родившихся во втором браке Гуго Шмореля. Эрих и Наташа были католиками, но дома трепетно сохраняли русские обычаи, детей учили говорить по-русски, читать русскую литературу. Любовь к утраченной, но единственной родине – именно так Александр Шморель относился к России, любовь к Православию неразрывно соединялись в его сердце с любовью к покойной матери и нянюшке. А вера для него была главным вектором в жизни.
Александр часто посещал русскую православную церковь в Мюнхене, где встречался с соотечественниками. Письма юноши проникнуты любовью к стране, в которой он родился:
«...Никакая страна не сможет мне заменить Россию, будь она столь же красива! Никакой человек не будет мне милее русского человека!..»
«Я люблю в России вечные степи и простор, леса и горы, над которыми не властен человек. Люблю русских, всё русское, чего никогда не отнять, без чего человек не является таковым. Их сердце и душа, которые невозможно понять умом, а можно только угадать и почувствовать, которые являются их богатством - богатством, которое никогда не удастся отнять»
Александр Шморель в детстве
Об этом пишет в своей книге «Русская душа “Белой розы”» оренбургский историк Игорь Храмов. Пишет и о том, что главным для Александра всегда были свобода и независимость. Вероятнее всего, из-за этого у него рано проявилось полное неприятие гитлеровского режима. Хотя молодому человеку все же пришлось отбывать воинскую службу в немецких войсках и присягать на верность фюреру, сделал он это исключительно из-за необходимости, чтобы не подвергать опасности семью.
Во время службы он попал в Австрию, которая якобы добровольно присоединялась к Германии, и еще яснее понял, что официальная пропаганда и реакция обычных людей – диаметрально противоположны. Во время вторжения рейха в Судеты, Александр увидел, что солдаты и судетские немцы относились к чехам как захватчики. Последние месяцы службы он посещал школу санитаров и, демобилизовавшись, решил стать врачом, поступил на медицинский факультет Мюнхенского университета. Когда его снова, в 1940 году, призвали в поход на Францию, то он служил в санитарной роте, совесть его оставалось чистой: применение оружия в пользу вермахта он считал недопустимым.
На лекциях в университете
Первый военный опыт потряс Александра до глубины души: бессмысленность человеческих жертв, унижение человеческого достоинства окончательно убедили молодого человека в том, что с фашизмом необходимо бороться. Об этом студент-медик часто говорил со своими друзьями, Кристофом Пробстом, который был знаком ему с детства, сокурсниками Гансом Шолем и Вилли Графом. Именно Александр и Ганс придумали «Белую розу» и сочинили первые четыре антигитлеровские листовки.
С мая 1942 года по всему Мюнхену стали появляться листовки «Белой розы» – напечатанные на пишущей машинке тексты, призывавшие жителей Германии к сопротивлению правительству Гитлера и саботажу всех нацистских мероприятий. Христианские ценности и культура противопоставлялась здесь языческому нацизму. Люди находили листки, обличавшие «предающуюся сомнительным влечениям клику властителей», призывающие к обновлению «тяжело раненного немецкого духа изнутри», на досках объявлений и в телефонных будках, в подъездах домов и даже на прилавках магазинов. Через некоторое время послания «Белой розы» стали приходить по почте тысячам адресатов на территории Рейха. Высокий слог в изложении мыслей указывали на то, что авторы были выходцами из кругов интеллигенции. Но никому и в голову не могло прийти, что непримиримую войну Гитлеру в городе, носившем гордый титул «столицы национал-социалистического движения» объявили студенты Мюнхенского университета.
С лошадью. 1939 год
Выпуск и распространение листовок приостановился после того, как Александра, Ганса и Вилли в составе санитарной роты отправили на Восточный фронт, в город Гжатск. Александр Шморель воспринял это как подарок – он всегда мечтал вернуться в Россию. Здесь он общался с местными жителями, рассказывал друзьям о русской литературе и культуре. Он всегда называл и считал себя русским – об этом юноша писал потом в письмах девушке Нелли, с которой познакомился в Гжатске:
«Я не ощущаю себя здесь как дома. Меня тянет на родину. Только там, в России, я смогу почувствовать себя дома»
Он обещал Нелли обязательно вернуться – как только закончит главное дело жизни в Германии. Однако этому не суждено было сбыться.
Когда ребята вернулись в Мюнхен, «Белая роза» снова начала действовать. Появились новые листовки, в подготовке которых принимал участие и любимый преподаватель друзей профессор Курт Хубер. Провал ждал их 17 февраля 1943 года. В тот день Ганс Шоль и его сестра Софи пришли в университет с чемоданом, набитым листовками, и раскладывали их в пустых аудиториях и коридорах. Свидетелем этого стал завхоз университета, который сдал их гестапо. Узнав о том, что друзья арестованы, Александр пытался бежать. Однако попытка оказалась неудачной, и вскоре он тоже оказался в тюрьме. К тому моменту Ганс и Софи Шоль, Кристоф Пробст уже были приговорены к казни, которая была приведена в исполнение.
Александра Шмореля судили вместе с Вилли Графом и профессором Хубером. Всем троим был вынесен смертный приговор. Острое ощущение неудачи, отчаяние постигли этих людей? Судя по всему, нет. Вилли Граф тоже был истинным христианином – он исповедовал католичество, вера в Бога была для него превыше всего. А профессор Курт Хубер передавал на пороге смерти сердечный привет знакомым – наверное, отчаявшиеся люди так сделать не смогли бы.
Александр Шморель в период деятельности
Сохранилось еще одно письмо Александра из тюрьмы – сестре Наташе, которое очень ярко показывает то, что испытывал ее брат:
«Милая, милая Наташа!
Ты, наверное, читала письма, которые я писал родителям, поэтому примерно представляешь себе мое положение. Ты, вероятно, удивишься, если я напишу тебе, что внутренне я становлюсь с каждым днем все спокойнее, даже радостнее и веселее, что мое настроение в основном лучше, чем оно было раньше, на свободе! Откуда это? Я хочу сейчас рассказать тебе об этом: все это страшное “несчастье” было необходимо, чтобы наставить меня на правильный путь, – и потому на самом деле оно вовсе не было несчастьем. Я радуюсь всему и благодарю Бога за то, что мне было это дано – понять указание перста Господня и через это выйти на правильный путь. Что знал я до сих пор о вере, о настоящей, глубокой вере, об истине, последней и единственной, о Боге? Очень мало!
Сейчас, однако, я дозрел до того, что даже в моем теперешнем положении весел, спокоен и обнадежен – будь что будет. Я надеюсь, что вы также прошли сходный путь развития и что вы со мной вместе после глубокой боли разлуки пришли к тому состоянию, где за все возблагодарили Господа.
Все это несчастье было необходимо, чтобы открыть мне глаза – и не только мне, но и всем нам, всем тем, кого оно постигло – в том числе и нашей семье. Надо надеяться, что и вы также правильно поняли это указание перста Господня.
Передавай всем сердечный привет, тебе же особый привет от твоего Шурика ».
Студент-медик Александр Шморель был прославлен 5 февраля в лике местночтимых святых Берлинско-Германской епархии Русской Православной Церкви Заграницей. Святой Александр стал первым новомучеником, прославленным после возобновления канонического общения Московского Патриархата и Зарубежной Церкви.
Источники: Святое Оренбуржье, Сайт Кафедрального собора Святых новомучеников и исповедников Российских и святителя Николая г. Мюнхена
Вставить в блог
Поддержите нас!
