У молодежи зарубежья глубокий интерес к России

- Отец Илья, как организована работа с молодежью в РПЦЗ на уровне церковной администрации?

- В Русской Зарубежной Церкви при митрополите Иларионе существует попечительский совет о нуждах Зарубежной Церкви: это и издательское дело, и все, что связано с постройками и реставрацией храмов, при нем же организован Совет по работе с молодежью. Этот орган был основан сравнительно недавно, но там уже кое-что намечается. Во второй половине мая состоялась поездка делегации отцов: протоиерей Виктор Потапов из Вашингтона, протоиерей Андрей Сикоров из Берлина и еще несколько человек приехали в Россию, чтобы обсудить работу с молодежью.

Очевидно, что мы будем стараться объединять наши усилия. Договорились о регулярных молодежных паломничествах. Первое пройдет в конце июля - начале августа. Приглашает Курская епархия. Это будет дело на уровне всей Зарубежной Церкви и Московской Патриархии.

- Поедут молодые ребята?

- Совершенно верно. Молодые люди поедут в паломничество на 3 недели  (17 июля по 8 августа). Они посетят Москву, Троице-Сергиеву Лавру и святыни Курской епархии. Российской молодежи, конечно, будет больше, от нас - по 2 человека от каждой епархии, но со всего света. Всех вместе - человек 150. С нашей стороны занимается этим отец Андрей Соммер в Нью-Йорке, я ему только помогаю немного.

- Как раньше обстояли дела с православной молодежью в Зарубежной Церкви? Какие сложились традиции?

- Раньше не было централизованного комитета, административного элемента, каждая епархия что-то делала, исходя из своих нужд. Все это есть и сейчас, но добавилась необходимость развития и укрепления связей с российской молодежью.

На уровне епархии всегда было несколько направлений работы. Во-первых, двуязычные общеобразовательные школы. Например, в Нью-Йорке при Синоде, школа в Сан-Франциско при Радосте-Скорбященском соборе, в Германии тоже были такие попытки: основывались русские православные гимназии в Штутгарте, Мюнхене, но потом при иссякании диаспоры они увядали, а при увеличении - наоборот, расширялись. На данный момент существуют планы создания двуязычных общеобразовательных школ в Берлине, Мюнхене, Штутгарте, Франкфурте, Гамбурге, но пока они ждут своего часа.

Второе направление работы - церковно-приходские школы как дополнительное образование; подобное есть в каждом большом приходе. Причем они не только занимаются преподаванием Закона Божия и русского языка, но и стараются ответить на нужды детей в диаспоре. Сама жизнь в рассеянии определяет эти нужды: это, прежде всего, помощь в интеграции детей, чтобы они быстро и безболезненно или с наименьшими потерями смогли войти в жизнь местного общества (уроки языка, ознакомительные поездки, помощь в ориентации в системах образования).

Молодой  человек, приехав с родителями, сначала не ориентируется в системе образования, т. к. она совершенно другая, не похожая на российскую. Наша задача - помочь ребятам начать учиться на их уровне, а не, как это часто бывает, на 1-2 ступени ниже из-за незнания системы. Потом из таких ситуаций трудно выбраться. Помощь в интеграции -  поле обширное и разнообразное, оно требует и групповых занятий, и индивидуальной поддержки; это целая система.

Так же немаловажно для нас сохранение русских корней. Психология русского прихода такова, что ее вектор направлен на сохранение русского языка и, при всей интеграции, на сопротивление ассимиляции. Сохранение русского языка, литературы, связей с Россией, упомянутые проекты, которые только начинаются и, будем надеяться, будут разрастаться, - это один из центральных моментов для будущего России.

Подумайте: в Германии огромное количество русских людей - это миллионы (если правильно поставить дело) представителей  России в Европе, это мост, соединяющий Россию и Европу. Эти люди будут ориентироваться в обеих культурах, они могут очень помочь Европе и России жить вместе. Именно они через 5-10 лет будут управлять жизнью: будут политиками, бизнесменами и т. д. Если сейчас их верно сориентировать, научить их любить и Европу и Россию, то им цены не будет. Это огромный ресурс.
 
Знаю по собственным детям (у о. Ильи их пятеро - прим. ред.) и другим, особенно рожденным за границей: у них глубокий интерес к России, они готовы поддерживать связь, учить русский язык, им интересны культура, литература и т. д. Церковь оживляет и согревает эти интересы, их надо всячески поддерживать и развивать: проводить обмены на всех уровнях - профессиональном, университетском.
 
Конечно, в каждой епархии существуют православные лагеря, причем разной ориентации. В Германии это, во-первых, скаутские лагеря. В Мюнхене и Франкфурте, например, они продолжают идеи скаутов-разведчиков, сочетая воспитание русского патриотизма с игрой на природе. Во-вторых, существуют сугубо православные лагеря у нас в Штутгарте - летние и зимние. Они отличаются тем, что больше внимания посвящено занятиям по Закону Божьему в разных вариантах, молитве. Священник всегда рядом. Первая половина дня - занятия, вторая - гуляние, игры. Третий вариант - семейное поселение, где разработан православный уклад жизни. Семейные лагеря содержат и учительный компонент. В каждый лагерь находится достаточно желающих. Важно, чтоб мы выезжали из города.

- Кто приезжает в эти лагеря? Эмигранты и их дети?

- Те, кто в последнее время переселились в Германию на постоянное место жительства, - правильнее сказать так, поскольку эмигранты - это те, кто выезжал и не имел возможности вернуться. Нынешние переселенцы, думаю, к ним не относятся; это выходцы из бывших советских республик, приехавшие сюда в последние 10-15 лет из России, Украины, Белоруссии, Казахстана. Русских немцев очень много. Всего около трех миллионов, это значительный процент по отношению к населению Германии - примерно 5%, православных - где-то пятая часть от общего числа.

- Наверняка среди них есть многие, кто, попав на чужбину по работе или на ПМЖ, приходит к Церкви и Богу?

- Да, именно когда они сталкиваются с собственной растерянностью (а ведь почва из-под ног уходит очень здорово), особенно на первых порах, Церковь играет стабилизирующую роль в социальном и психологическом смыслах.
 
- Жизнь в Европе - это жизнь в непосредственной близости с другими христианскими конфессиями. В России в размышлениях о миссионерской деятельности  Церкви с молодежью звучат призывы поучиться навыкам и наработкам католиков и протестантов. Что вы считаете полезным перенять у них?

- У них очень обширный опыт, длительный и непрерываемый, на уровне преподавания, в педагогическом и психологическом планах. Естественно, мы обязаны изучать их наработки. Они очень разноплановые. Что касается образования, практика преподавания Закона Божия или религии в немецких школах очень длительная, она непрерывно существует с XIX века. Есть целый институт религиозной педагогики.

В России ничего подобного нет. Есть люди, размышляющие над этой проблемой, появляются книжки. В отдельных епархиях пытаются вводить программы и в светских, и в духовных учебных заведениях, но все это пока на уровне отдельных опытов, не существует еще целостной системы. В целом подходу и методам подготовки специалистов можно учиться в Германии, где созданы не только факультеты, но и отдельная Академия религиозной педагогики, занимающаяся вопросами подготовки кадров.

- Основы религии преподаются в светских школах в Германии?

- Да, в большинстве случаев образование в школах входит в ведение федеральных земель, а не Министерства образования. Почти во всех землях, кроме Восточной Германии, где сильно еще наследие ГДР, но в основном везде «основы религии» есть как обязательный компонент. В том смысле, что ребенок должен выбрать или католический Закон Божий, или евангелический, или этику. Кое-где вводятся компоненты других религий - скажем, ислам. В некоторых федеральных землях мы уже имеем и православный Закон Божий с выставлением оценок, материальной поддержкой учителей, то есть все на государственном уровне - если урок православного Закона Божьего введен в школах, то государство оплачивает его преподавание наравне с другими.

- А где учатся на православных педагогов в Германии?

- Вот! Это самая насущная проблема! Нигде не учатся, приходят «от сохи» преподавать. Вот что можно перенять - прежде всего принцип; необязательно перенимать детали. Многое для нас неприемлемо из того, что они делают, есть свои крены: чрезмерный психологизм, отсутствие литургической составляющей и т. д. У православных есть специфика, которая может быть применена в педагогике... Надо думать, как это сделать.

- На Архиерейском Соборе будет обсуждаться "Миссионерская концепция Русской Православной Церкви", одна из глав посвящена работе с молодежью, где выражается идея «создания открытой христианской социокультурной молодежной среды», поиска языка, понятного молодежи. А чего, по-вашему, в работе с молодежью делать не следует? Чего стоит избегать миссионерам, работающим или желающим работать с молодежью?

- Это очень серьезный вопрос, над ним надо очень глубоко подумать. Я бы ответил, что нельзя осуждать. Говорить им, что они распутные, развратные и т. д. Причем в любом виде. Не следует и слишком потакать и «гладить по шерстке». Человек, говорящий с молодежью, должен очень следить за строем своей души и избегать всякой неискренности. Лучше ничего не сказать, чем как-то скривить душой в какую-то сторону - чрезмерной строгости или, наоборот, чрезмерной мягкости.

- А формы?

- А формы подчинены вот этим главным принципам. Мне кажется, например, то, что делает отец Андрей Кураев, - все крайне искренне, очень разумно, голова у него работает отлично, и он волен выбирать формы. Трудно говорить, правильная или неправильная форма проповеди им избрана, я бы в такие суждения не стал вдаваться; по-моему, форма определяется не категориями «правильно» - «неправильно». Если категория искренности, например, выполняется, если миссионер находится в правильной душевной позиции, он сам поймет, какая форма правильная, какая - неправильная.