Греческие каникулы. Часть II

Адольф знает несколько слов по-русски: да, матрешка, бабушка, перестройка и Горбачев. Сейчас пишет диссертацию по первому переводу «Одиссеи» на испанский язык, знает немецкий, немного английский, хорошо – латынь, уже 8 лет учит древнегреческий и здесь всего за две недели из человека, который ни слова не говорил по-гречески, стал желанным собеседником любой компании. От преподавателей до местных жителей.

Первое приключение

Неисчерпаемым источником шуток и внимания к моей персоне последние две недели было мое маленькое приключение. Ко мне должен был приехать друг (в целях конспирации назовем его по-гречески Никос). Поэтому все предшествующие дни я пыталась продумать, как провернуть это незаметно для начальства – непонятно было, какая последует реакция. Время свободное у нас есть, но предполагается, что мы будем посвящать его самостоятельной подготовке и общению друг с другом на греческом языке.

Наш руководитель г-н Стаматис произвел на меня поначалу противоречивое впечатление: он не выпускает из виду ни одного студента, ни одной мелочи. Периодически проверяет присутствие на занятиях. Он очень общителен, внимателен, всегда спросит, как дела, все ли в порядке, вначале мне казалось, что это может таить в себе какую-то опасность. «Желание постоянного контроля, например, - думала я, - не надо поддаваться на его уловки: все эти отцовские похлопывания по плечу, попытки ущипнуть за щечку… Нас голыми руками не возьмешь!» Кроме того, он живет в нашей гостинице, и ясно, что скрыть такое дело, как общение с «посторонним», будет непросто. Осталось добавить только, что у нас с… Никосом было твердое намерение (при благоприятных обстоятельствах) съездить куда-нибудь. Например, на Корфу – это самая близкая достопримечательность.

Пока я мысленно готовилась к объяснению с г-ном Мерсеньясом, наступил день приезда моего друга. Время было не самое удачное для конспирации – самое утро, когда все, в том числе и вышеозначенный господин, собираются за завтраком, но не предложить перекусить после дальней дороги я не могла. Как раз когда мы приступили к первому бутерброду, появился хозяин гостиницы Арис и несколько вопросительно посмотрел на меня. Мне не оставалось ничего, кроме как с улыбкой представить ему Никоса.

Я специально выучила слово «жених» - для солидности. Арис все понял и принес второй завтрак. Мы немного расслабились и решили, что ничего страшного, если я опоздаю немного на урок. Как раз в этот момент появился г-н Стаматис. Он был явно в растерянности, в некотором замешательстве: как-то необычно задумчиво сказал что-то Арису, посмотрел на нас еще раз. Мне не оставалось ничего, кроме как… улыбнувшись, представить ему Никоса. Он задал пару вопросов, но до конца понять его реакцию я не могла.

Через 5 минут я была уже в классе, через 7 заглянул г-н Мерсеньяс, через час я узнала, что завтра мы едем на экскурсию в соседнюю деревню, а послезавтра туда же на какое-то представление. Пошли слухи, что чуть ли не с ночевкой. Делать нечего, придется говорить с г-ном Стаматисом: приехать за тысячи километров и не видеться – так тоже не пойдет.

- Кирие (по-гречески 'господин') Стаматис, могу я спросить кое-что? По-английски.

- Почему по-английски?.. Корина (преподавательница), почему она не говорит по-гречески?..

- Боюсь не понять ответ… - отвечаю.

- Ну ладно.

- Хм… могу ли я узнать… во сколько мы вернемся из Некромандио (деревня, куда мы должны ехать)?..

- А что? – понимающе улыбнувшись, сказал наш руководитель. – Какие у тебя проблемы?

- Что вы, никаких проблем, просто мне хотелось бы знать…

- Где сейчас твой друг?

- Гм… гуляет.

- Где он будет жить?

- Пока не знаю.

- Значит так, найди его и скажи, что сегодня он обедает с нами – я приглашаю, – а завтра едет в Некромандио – я предупрежу, – потом едете куда хотите, но в воскресенье вечером он должен вернуть тебя в целости обратно. Ясно?

- …ясно, - неуверенно сказала я.

- Вы в Керкиру (греческое название Корфу) хотите поехать?

- Да… - удивленно ответила я (откуда он знает? Видимо, больше поехать некуда).

- Отлично, оставишь телефон и езжайте куда хотите. Ты счастлива?

Я поверить не могла, что так бывает. Я ожидала любой реакции, вплоть до департации из страны, но только не этого.

За обедом Коля был героем дня: г-н Стаматис объявил всем, какой путь он проделал ради меня, и проследил, чтобы он все съел.

Поужинать мы решили не в гостинице. Гуляя по набережной, увидели, как из одной из таверн выносят рыбу-меч и кладут на простой алюминиевый столик. Над ним висели щупальца осьминогов. Сначала мы решили, что все это собираются готовить прямо здесь. Оказалось, это просто реклама. «Вот то, что нам нужно», - сказал Никос. «Давай поищем еще что-нибудь», - жалобно сказала я. «Ты что, лучшего уже не будет. Разве не хочешь попробовать настоящий греческий ужин?»

Ужин удался: вся обстановка была довольно скромной, но еда (и рыба-меч, и осьминоги, и все остальное) была свежей и очень вкусной. Несколько раз к нам подходил хозяин ресторана – его, как и заведение, зовут Томас. Он спрашивал, все ли нравится, а в конце угостил нас кофе.

Керкира

Путь на Корфу был непростым, но интересным. До ближайшего города – Парги – мы доехали на бетономешалке (единственное, что остановилось), водителя звали не больше не меньше – Одиссей. В Парге мы переночевали и рано утром уехали в Игумницу, там – на теплоход, и через час мы в Керкире.

Смотреть остров времени у нас не было, но город можно обойти за день. Он стоит пути, который мы проделали. Здесь слились воедино элементы культуры разных стран: по английской традиции чай подают с молоком, очень многое взято от Италии.

Cамое большое впечатление о своеобразии Корфу оставила Литургия в Кафедральном Соборе святой царицы Феодоры. Именно Литургия, потому что утреня была совершенно обычной для Греции: иссон, два человека на клиросе, три – в храме. А к Литургии народ подтягивается, и тогда все, даже чтение Евангелия, сопровождается органом. Услышав хор, можно было подумать, что это Сретенский хор на гастролях – настолько похожая манера пения, но вот сольные арии – вполне итальянские.

Я знала, что приходить в храм в платке здесь категорически не принято: их носят только вдовы, особо ревностные сельские бабушки (которые всегда одеты в черное) и русские. Платок считается дурным тоном. Поэтому я пришла в шляпке. Но едва мы вошли в собор, меня так же вежливо, как в нашем храме предложили бы надеть платок, попросили снять головной убор.

Но это меня удивило не так, как то, что происходило в храме – одновременно совершались венчание и крещение (судя по всему, ребенка венчающихся). Выглядело очень экзотично. Священник обращался то к жениху с невестой, то к крестной, а вокруг – что-то вроде базарного дня: на таких событиях встречаются с друзьями и родственниками, и все о чем-то оживленно разговаривают.

По солее, где у нас обычно ходят только священники, спокойно расхаживают во время любой части Литургии, там же могут писать записки. Пожалуй, кроме чтения Евангелия и проповеди. Очень необычно, кстати, что проповедь читается со специального балкончика внутри храма, устроенного на правой колонне перед алтарем. Я хотела сфотографировать священника во время проповеди, но не могла его найти: голос слышу, а откуда он идет, не могу понять. Не сразу сообразила поднять голову.

По Керкире очень приятно просто погулять. Вечером жара немного спадает, и можно рассмотреть город. Вымощенные камнем узенькие улочки, плавно перетекающие одна в другую, повсюду очень много цветов, высокие для Греции (этажей пять) дома с готическими арками. Интересно, что здесь дома ремонтируют главным образом изнутри, а снаружи, как можно заметить, отреставрирован в основном только первый этаж. А если поднять голову, можно увидеть еще и живописно висящее белье: дома расположены очень близко друг к другу, и частенько между ними протянуты веревки с бельем.

Очень много мотоциклов, которые смело разъезжают по этим узеньким улочкам, как будто это шоссе. Хотя, впрочем, на шоссе они ведут себя еще наглее – движение здесь очень непростое.

Зная немного язык, можно пообщаться с местными жителями и услышать, что священников здесь не очень-то любят, американцев – тоже, русским рады больше (недавно, кстати, в городе поставили памятник адмиралу Ушакову), многие иностранцы не знают языка, а местная журналистика никуда не годится. И уж, само собой, можно узнать все необходимое – что посмотреть в городе, как работают музеи и церкви, где переночевать, где хорошо покупаться, как ходит транспорт и многое другое.

В центре магазины открыты допоздна, и, если есть время и силы, можно сделать неплохие покупки.

А вот в воскресенье мы попали на настоящую сиесту – день, а город, который еще вчера был полон жизни, как будто вымер. На улице почти никого, тишина, магазины и рынки почти все закрыты, даже автобусы не ходят. Мне не верилось, что такое возможно, пока не увидела своими глазами. Вернувшись в Амудью, я недоуменно спросила, что же делают греки в это время, ответ был однозначный – спят.

Возвращение «домой»

Пожалуй, любая компания знает немало анекдотических историй о том, как путали иностранные слова. Например, в греческом языке слова «полет» и «падение» различаются только одной буквой: «πτήση» и «πτώση». Мой учитель обратил особое внимание на то, чтобы я это запомнила, потому что он в свое время пожелал кому-то «приятного падения».

У меня теперь есть свои перлы. К примеру, на Керкире я почти каждый раз, заходя в магазин, говорила вместо « Πόσο κάνει;» - «Τι κάνεις;», то есть вместо «Сколько стоит?» - «Как дела?». Но народ здесь веселый, и все мне отвечали с улыбкой: «Хорошо, а у тебя?» Теперь, когда люди, знающие эту историю, спрашивают, как мои дела, я отвечаю «2 евро».

Наши с Никосом «медовые дни», к сожалению, закончились. Мы вернулись в Амудью вовремя. На следующий день нашли одно очень красивое дикое место на побережье, и подумалось, что даже красоты Парги и Керкиры не нужны, если мы вдвоем.