rss
    Версия для печати

    Табор уходит в веру (ч.1)

    Когда отец Элизбар был еще Эдиком, город Кимры имел репутацию героиновой столицы Центральной России. Электричку из Москвы в народе называли «зеленой иглой»: в последний вагон нормальные люди не садились — в нем ехали только наркоманы.

    Все торчки в радиусе трехсот километров съезжались за дешевым героином сюда, на станцию Савелово, а точнее — в Голливуд: так здесь называют цыганский поселок.

    Местная молодежь быстро освоила нехитрый бизнес: ты, москвичонок, постой на перроне, я вместо тебя сбегаю в табор, а десять процентов отсыплю себе. Очень скоро найти в городе подростка с адекватным выражением глаз стало непросто.

    — В Голливуде у нас живут цыгане венгерские, называются ловари, — рассказывал мне в ту пору местный сотрудник спецслужб. — Они здесь появились в конце шестидесятых годов, после того как их турнули с Украины. Сначала эти ловари развернули торговлю нелегальным алкоголем, а в девяностые годы перешли на наркоту. Занимаются этим, разумеется, под прикрытием местного РОВД. Есть у нас тут еще и свои цыгане, русские, в поселке Чернигово живут, фамилии почти у всех — Ивановы. Ловари с Ивановыми терпеть друг друга не могут, это повелось еще с тех пор, как бароном у венгерских был Рыба — это слово у цыган означает примерно то же, что у нас «бугай, мачо, мужик». Этот Рыба был очень охоч до женского пола, и ловари воровали ему цыганок среди Ивановых. Естественно, русским цыганам это не нравилось. Они вообще ребята неплохие и даже честные — наркотой не занимаются, только воруют.

    Эдик — он как раз был из черниговских, но с тех пор информация об их «честности» слегка устарела. Ивановы, глядя на голливудских, тоже взялись за героин. А сотрудника спецслужб, с которым мы тогда душевно пообщались, перевели на повышение в Тверь, там он два года прожил в собственном кабинете, ожидая обещанной квартиры, наконец совсем устал бескорыстно любить родину и уволился.

    — Торговать, конечно, у нас продолжают, но уже не в тех масштабах, — рассказывает десять лет спустя священник Преображенского собора отец Андрей Лазарев. — После серии громких публикаций в СМИ правоохранительные органы взялись за Кимры основательно, и теперь эпицентр наркоторговли переместился в другие замечательные города.

    — А правда, что вы готовы были в то время благословить прихожан на цыганский погром?

    — Правда.

    — Но это же не по-христиански.

    — А смотреть, как гибнут дети, и бездействовать — это по-христиански?! Представьте себе, что у вас в городе появилась огневая точка, из которой каждый день пулемет лупит по мирным жителям, по вашим детям. Что вы будете делать? Нет такой заповеди — «не защити».

    Если снять этот эпизод на видео, а потом посмотреть с выключенным звуком, то можно подумать, что мы беседуем о погоде. Этот православный священник уже давно по-буддистски спокоен в любой ситуации. Когда он видит, как в очередной раз какая-нибудь цыганка провожает его жестом типа «тебе не жить», он только улыбается в ответ. Однажды отец Андрей ввязался в борьбу с долгопрудненской азербайджанской наркомафией. Довоевался до того, что брать его по надуманному обвинению в экстремизме в Кимры приехали три автобуса ОМОНа. Но прихожане загородили своего священника иконами, и милиции пришлось отступить. Среди тех, кто защищал тогда «попа-ксенофоба» от правоохранительных органов, был и цыган Эдик Иванов.


    «Это было как во время хорошей пьянки»


    — Честно говоря, в церковь я тогда пришел, как в ювелирный магазин, — дьякон Элизбар произносит слова медленно, нараспев, как будто не говорит, а гадает. — Очень хотелось крестик на груди носить, а надеть его просто так нельзя, надо покреститься. И знаете что? Я до сих пор не понимаю, что со мной тогда произошло. Вроде и слов-то никаких жгучих после крещения батюшка не говорил, только через два дня я почему-то бросил пить, еще через два — курить, это не говоря уж об остальном. А через месяц уже не пропускал ни одной службы. Это было как во время пьянки: глотнешь чего-нибудь не того — и вдруг тебя накрывает с головой. Разница лишь в том, что похмелье после того глотка не наступает уже десять лет и с каждым годом мне становится все лучше и лучше.

    Отец Андрей грешным делом поначалу думал, что это засланный казачок. С чего бы это вдруг семнадцатилетний цыганенок после каждой службы провожает его до дома, задает кучу вопросов о духовной жизни и ловит каждое слово? Даже среди русских такое случается крайне редко, а тут — цыган. «Ты бы хоть Евангелие для начала почитал и Деяния Апостолов», — предложил ему будущий духовник, когда понял, что мальчик воцерковляется всерьез. «Обязательно почитаю, батюшка, — ответил Эдик. — Вот только читать научусь — и почитаю».

    Выяснилось, что парень, как и большинство местных цыган, ни дня не учился в школе. Иванов тут же сел за Евангелие, написанное на церковнославянском. В конце издания прилагался краткий самоучитель языка. Затем освоил Апостол и Псалтирь. Через пару месяцев перед отцом Андреем предстал уникум — Эдик оказался человеком, который язык первых русских христиан понимал лучше, чем речи Путина и Медведева. Он и сейчас порой невольно пугает продавцов в магазине какими-нибудь «еси», «паки», «дондеже» и прочими словами-ископаемыми.

    — Но сложнее всего оказалось не грамоту освоить, — улыбается отец Элизбар. — Самым трудным для меня знаете что было? Бросить танцевать. Я очень хорошо танцевал. И по-русски, и по-цыгански. На дискотеках мне все кричали: «Еще! Еще!» Вот уже лет семь, как я этим не занимаюсь, а очень хочется, очень. Иногда танцую во сне, и так все это реально вижу, что, когда просыпаюсь, даже мышцы болят.

    Отец Элизбар живет в древней купеческой избушке на первом этаже. Отец Андрей занимает в этой же избушке второй этаж. Я начинаю осознавать, что это значит, когда слышу сверху легендарные раскаты бас-гитары из песни «Smoke On The Water». Поднимаюсь наверх и столбенею: оказывается, отец Андрей классиков хард-рока не слушает, а лабает самостоятельно. Уселся на диванчике и прямо в рясе гнет свою солягу. Причем профессионально так гнет.

    — Эхо юности, — пытается оправдываться рокопоп Лазарев. — Я ведь только пятнадцать лет назад священником стал, а до этого играл в одной ярославской рок-группе. Нас там шестеро было. Потом трое спились и скололись, а трое стали священниками. Сначала отец Александр, он теперь в Удомле служит, затем отец Виктор, он остался в Ярославле, а потом и я. Просто приехал к другу в храм и понял, что вот оно, нашел. Столько лет прошло, а мы все равно иногда встречаемся и играем. Отец Виктор недавно новый Gipson купил. Так полегчало ему после этого, что даже сахар в крови понизился.

    Дьякон Элизбар о чем-то задумался. Наверное, о том, что когда-нибудь и он будет втихаря топотать по деревянному полу. А что? Танцевал же царь Давид, прославляя Господа. Вы что-то имеете против царя Давида?!


    Фото Сергея Каптилкина («Русский репортёр»)

    Продолжение следует...

    Вставить в блог

    Поддержи «Татьянин день»
    Друзья, мы работаем и развиваемся благодаря средствам, которые жертвуете вы.

    Поддержите нас!
    Пожертвования осуществляются через платёжный сервис CloudPayments.

    Яндекс цитирования Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru